. Это не оскорбление, это жизнь, это статистика. Большинство читающих эти строки и есть самые натуральные Статья появилась сначала на Cont-е, а потом ее перепечатало иверское агенство новостей ru-an.info, (где есть слово "русское", там всегда иверские уши).
что странно.
Кто такая автор- Елена Любимова, не известно, но если проследить по другим ее темам http://ru-an.info/author.php?rid=113 , то обличает-разлагает христианство и тянет читателей к Левашову и на их сайт http://kluchi.org/
******************
Откровения бывшей англофилки 4 части
Автор – Елена Любимова
Мои «откровения» оказались значительно более объёмными, чем я планировала. Вместо одной небольшой статьи, я уже написала четыре, и это ещё далеко не конец. Вдохновением для этой работы послужил ваш неожиданно большой интерес к этой теме. Поэтому я продолжу дальше писать эту большую статью и находить для вас ещё более интересные материалы.
В первой части своей статьи я рассказала о неожиданном для меня открытии – о том, что «старая добрая Англия» была отнюдь не доброй! Она оказалась бандитским государством, которое на самом высоком – государственном – уровне занималось пиратством, грабежами, разбоем, торговлей наркотиками, работорговлей и прочими «демократическими» делами!
Во второй части статьи я рассказала о том, как «старая добрая Англия» поступала с самыми незащищёнными членами своего общества – с детьми бедняков. Она «просто» избавлялась от лишних ртов, не желая брать на себя ответственность за судьбы своих маленьких граждан! Она отправляла их в качестве рабов в свои заморские колонии в течение 350 лет, ещё и зарабатывая деньги на этом отвратительном «бизнесе».
Третья часть статьи была посвящена отношению правящей верхушки «старой доброй Англии» к подвластному ей народу. Сотни лет правящая верхушка Англии обращалась с английскими низами так, как будто они не были её народом. Максимально, к чему они снисходили, это «высочайше позволить» спихнуть заботу о самых незащищённых слоях населения на плечи менее бедствовавшего населения. Сама же верхушка ничем и никак народу не помогала, но репрессивные меры, в виде казней и различных наказаний разной степени тяжести, практиковала часто и густо.
В четвёртой части статьи я расскажу вам о том, откуда же в этой небольшой стране взялось столько звериной злобы и жестокости, маниакальной жажды наживы и насилия, и циничного пренебрежения к человеческой жизни, которые она так щедро выплёскивает в мир? Что такого необычного случилось на острове, что «старая добрая Англия» (Ye Olde Merrie Englande) так агрессивно стала относиться к целым странам и народам, начала порабощать их, высасывая из них все соки, а порой и уничтожая полностью?
Правит миром Англия, а США её марионетка. Откровения бывшей англофилки
-
политпросвет
- Сообщения: 439
- Зарегистрирован: 09 июн
-
политпросвет
- Сообщения: 439
- Зарегистрирован: 09 июн
Re: Правит миром Англия, а США её марионетка. Откровения бывшей англофилки
Англия оказалась страной-убийцей, страной-пиратом, страной-ростовщикомКак много в нашей взрослой жизни зависит от качественного образования и от любящих и знающих своё дело учителей. Однако и такое редкое везение Система, в которой мы с вами сегодня живём, обязательно использует против нас...
Откровения бывшей англофилки. Часть 1
Автор – Елена Любимова
Когда-то давно я испытывала весьма нежные чувства ко всему английскому. Причин тому, как водится, было несколько. Первая заключалась в том, что я обожала английский язык, который с самого начала его изучения мне легко давался, а то, что у нас получается хорошо без приложения больших усилий, мы и любить склонны охотнее, и, как следствие, внимание обращается на предмет интереса, отсекая всё остальное. Много позже я нашла ещё несколько причин моей симпатии к Англии, которые естественными назвать трудно.
В том, что я влюбилась в английский язык, огромную роль сыграл тот факт, что нам повезло с преподавателем английского языка в школе – учительница у нас была отличная. Не без странностей, конечно, но отличная, и, прежде всего, в том смысле, что она очень отличалась от остальных преподавателей нашей школы. Будучи одинокой, пережив потерю своей семьи, она перенесла всю свою немалую энергию на учеников и свой предмет, была увлечена им искренне и преданно, чего и требовала от своих учеников.
Помню, когда вместо городской олимпиады по английскому я пошла на городское соревнование школьных танцевальных коллективов, она жутко на меня обиделась и отпускала язвительные комментарии, что, дескать, дрыгать ногами мне дороже, чем защищать честь школы по её предмету. Никакие резоны, что найти замену в танцевальной паре не представлялось возможным, а на участие в олимпиаде по английскому готовили несколько человек, ей не казались достаточно удовлетворительными. Хотя её недовольство никак не отразилось на моих оценках – оценивались только знания предмета или отсутствие таковых.
Она властвовала в своём маленьком кабинете на 10 парт, который она же с любовью обустроила, украсив его информативными стендами со множеством фотографий английской королевы и её семьи, а также по истории Великобритании и многочисленными комнатными цветами, постоянно бурча на химичку, кабинет которой находился за стеной, что она убивает её растения своими опытами, и не позволяла никому кроме неё, там преподавать. У неё была длиннющая указка, которой она частенько пользовалась и не только для того, чтобы показывать что-либо на доске.
В нашей школе обучение иностранному языку начиналось с 5 класса. Детей делили на две группы по 20 человек, максимум. Я попала к ней. Она обучала по системе, которую она называла Ланкастерской. Заключалась она в том, что первый год она учила всех, а затем выбирала наиболее способных, и занималась, в основном, только ими. Это значило, что спрашивала она этих «избранных» каждый урок, коих у нас было 3 раза в неделю. У меня вообще было такое впечатление, что я учила только её предмет. И попробуй только не подготовься или подготовься плохо – это воспринималось как личное оскорбление и как результат – «кол» в дневнике и гневная надпись – «отказалась отвечать урок».
Да, я тоже попала в число её «любимчиков», которых она гоняла, как сидоровых коз, и оценки по английскому у меня, в основном, было ровно две – единица и пять. На остальных учеников наша грозная преподавательница обращала своё внимание гораздо реже и посылала нас их опрашивать после того, как «разбиралась» с нами. Надо ли говорить, что не знающих урок, мы жалели и ставили трояки, даже под угрозой того, что она может проверить и тогда уже влетело бы нам. Никогда не забуду почти детскую обиду на её лице, когда на выпускном экзамене мне попался легчайший билет – рассказать о моей семье. У меня было такое впечатление, что вместе с фразой «нашёл, кому достаться», она заставит меня тянуть билет заново, чтобы попалось что-нибудь посложнее. В общем, английский язык был почти единственным предметом, преподавание которого мне запало в душу и мозги.
К сожалению, в иняз, как я мечтала, по разным причинам мне поступить в то время было невозможно, и я пошла в политехнический институт. Но позже, когда появилась возможность платно обучаться, я смогла исполнить свою мечту и получить высшее образование по специальности «английский язык и литература». Моё англофильство поднялось на новый, так сказать, «академичный» уровень.
Я обожала английскую историю, английский стиль жизни и английский юмор, и, собственно, английский язык, который «эксперты» с гордостью называли аналитическим, а мы с этой же гордостью бездумно это повторяли. Мы не понимали одной простой вещи, что язык, который собирается, как конструктор Лего, со своим жёстким порядком слов, кучей слов, заимствованных из других языков, и кучей времён, говорит лишь о том, что это язык искусственно созданный, причём сравнительно недавно.
Это обнаружилось много позже, когда мне довелось переводить с английского некоторые документы, написанные в 17-18 веках, и я увидела, что тогда язык был не таким уж и «аналитическим», что грамматика и правописание отличались от современного. Но раньше, когда не было Интернета и в помине, и когда все эти документы были недоступны, мне было интересно всё, что можно было найти по предмету. Мне нравилась, как история языка, так и языкознание – предметы, считавшиеся среди студентов, если не занудными, то не очень интересными. Они, конечно, не давали полной картины, да и не могли дать, и зачастую вообще имели мало общего с реальным положением вещей и были вольными фантазиями на тему, но я была рада и этой малости. Я была счастлива, когда в начале перестройки появилась возможность покупать разные книги на английском, как учебные, так и художественные. Они очень помогли мне в том, чем я любила заниматься больше всего – переводить. Мой интерес к английскому языку и культуре позволил мне перевести несколько книг и полтора десятка статей, а также несколько документальных фильмов достаточно легко и нескучно.
Не менее восхищённо я относилась к главным героям английской литературы – особенно привлекательным в своей аристократичной сдержанности и порядочности английским джентльменам и леди, описанным в романах Джейн Остин, Элизабет Гаскелл и сестёр Бронте. О да, английские книжные аристократы выгодно отличались от книжных аристократов российских. Если посмотреть на то, что преподавали по русской литературе в советское время, то положительных персонажей русской аристократии было раз, два и обчёлся. Всё были какие-то Хлестаковы, Обломовы, Чичиковы и Салтычихи. И то это, собственно, были не аристократы, а буржуа, помещики и чиновники.
Единственные, кто хоть как-то выделялся на фоне этих карикатур на аристократию, были пушкинский Онегин, лермонтовский Печорин и грибоедовский Чацкий, да и тех советская литературная критика отнесла к «лишними людям». Почему же этих людей обозвали «лишними»? Они, безусловно, были хорошо образованными, умными и талантливыми людьми, но, в силу различных причин, не сумевшими найти места в жизни и реализовать себя и свои дарования. Они мучительно искали смысл жизни, но найти его им не удалось. Поэтому они растратили себя на мелочи, развлечения и страсти, не получая от этого никакой радости. В большинстве случаев их жизни заканчивались трагически. Они умирали молодыми. Ну, да, они же лишние. И других аристократов в России как бы не было.
Был ещё, конечно, длиннющий роман Толстого «Война и мир», но, то ли в силу своей тяжеловесности, то ли по каким иным причинам, ни один из описанных автором аристократов, особого не то, что восхищения, но и интереса, не вызвал, а аристократки – тем более. Женские персонажи Толстой описал вполне в своём вкусе – церковь, кухня, дети. Они служат лишь дополнением к мужчине, особой эрудицией не блещут, никакой гражданской или иной позиции не выказывают, никаких собственных размышлений о чём-либо не высказывают. Исключение из всех них составляет Элен Безухова, но её Толстой определил в развратницы и охотницы за деньгами.
Сергей Бондарчук и Ирина Скобцева в роли Пьера и Элен Безуховых в фильме «Война и мир», 1965 г.
То ли дело героини, описанные викторианскими авторами. У них все главные героини вызывают откровенную симпатию своим сильным характером, упорным стремлением, наперекор очень регламентированному обществу, раздвинуть узкие рамки, в которые это общество их поставило. Кто не знает, в викторианскую эпоху женщины были чрезвычайно ограничены в своих правах. Жизнь женщины была регламентирована системой запретов, начиная с самого нежного возраста.
Так, девушки до замужества не могли есть в гостях, много говорить, демонстрировать свои знания, неважно в какой области. Но они должны были уметь легко краснеть и падать в обморок. Девушке нельзя было никуда выходить одной и оставаться наедине с мужчиной в течение хотя бы нескольких минут, даже если этот мужчина был её женихом. Одеваться она должна была просто, никогда громко не говорить и не смеяться. Её интересы, знакомства, то, куда она и с кем ходит и что читает, строго контролировались родителями или опекунами.
После замужества легче не становилось. В отсутствие мужа, она не имела права принимать гостей-мужчин (имеется в виду респектабельная в глазах общества женщина), а также появляться одной в общественных местах. Женщины не имели права распоряжаться даже своей собственностью, своим приданым. Если в семье не было сына-наследника, то вся собственность переходила к ближайшему родственнику мужского пола, а вдову с дочерями спокойно выставляли вон, а денежное их содержание целиком зависело от доброй воли наследника. Ни о каком высшем образовании для женщин в то время речи не было.
Тем привлекательней были образы главных героинь, описанных в романах Джейн Остин, сестёр Бронте, Элизабет Гаскелл и других. Они остроумны, начитанны, излагают свои мысли восхитительным языком устно и письменно, живо интересуются окружающей действительностью, с потрясающим чувством собственного достоинства и осознанием права на своё мнение, не боятся идти наперекор суждениям света, если оно не совпадает с их собственным.
Кадр из экранизации романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение».
Под стать главным героиням и главные герои. Сплошь все аристократы – крупные землевладельцы, военные высокого ранга, владельцы промышленных предприятий. Все обладают прекрасными манерами, все красавцы как на подбор, благородны до изумления, фонтанируют тонким юмором и харизмой, постоянны в своих чувствах и симпатиях, и вообще являются средоточием всех мыслимых достоинств, особенно для женской половины населения. Что, в общем-то, и неудивительно.
Собственно, советская школьная учебная программа содержала произведения, которые описывали российскую аристократию, в лучшем случае, не очень привлекательно по идеологическим причинам, не было там места для восхищения «ариями-сто-крат». Поэтому так очаровательны для нас были книжные аристократы чужой страны, которых живописали в самых превосходных красках.
Это совсем не значит, что в Российской империи не было аристократов, блестяще воспитанных и образованных, благородных и прекрасно знающих своё дело людей, преданных и своей Родине, и своей женщине; кто своими делами составлял славу и основу страны. Некоторые из них служили России не за страх, а за совесть даже при Советской власти. И «лишних» людей, не нашедших себе дело и себя в жизни, среди них было немного, но именно их нам предлагали в качестве примера аристократов. Просто именно о настоящей российской элите никогда не рассказывали советские писатели, её представители никогда не становились героями романов, в крайнем случае, широко известных художественных произведений. Вместо всего этого, очень широко распространялись привлекательные истории об аристократах заграничных.
И это не было случайностью. Как не было, и нет случайности и в том, что вот уже больше 100 лет старательно культивируется благолепный образ «старой доброй Англии» и её благородных аристократов, снимая и переснимая чуть ли не каждые 10 лет романтические романы викторианских авторов.
Герои романа «Гордость и предубеждения» в экранизациях разных лет.
Так, «Гордость и предубеждение» (Pride and prejudice) Джейн Остин были экранизированы в 1940, 1952, 1980, 1995, 2005 гг.; «Разум и чувства» (Sense and sensibility) – в 1971, 1981, 1995, 2000, 2008 гг.; «Доводы рассудка» (Persuasion) – в 1960, 1971, 1995, 2007 гг. и т.д.
Экранизация «Доводов рассудка» (1971, 1995, 2007)
Замечательные актёры, великолепная режиссура, изысканная обстановка – всё в многочисленных экранизациях сделано с большой бережностью и уважением к экранизируемому материалу, вызывающему симпатию и к главным героям, и к тому времени, и к той Англии вообще. И это очень сильно отличается от того, что недавно слепили о «русской истории» авторы скандально нашумевшего как бы исторического фильма «Матильда».
Фильмы о Викторианской Англии и не только о ней, производства ВВС – это просто гимн английскому стилю жизни, а через него – гимн Британской Империи. Могущественной, прогрессивной, аристократичной и рафинированной.
Для меня этот гимн громко звучал долгие годы. Идеологическая обработка английскими книгами и фильмами была настолько сильной, что продержалась долгие годы. А потом, после появления реальной информации о «подвигах» англичан, этот гимн начал звучать ужасно фальшиво, а после даже поверхностного изучения истории становления этой самой империи, и вовсе заглох. И тогда всё очарование милыми романтическими произведениями и «старой доброй Англией» (old good England) пропало, как позолота с медного колечка.
К большому сожалению, с помощью романтических произведений Джейн Остин, сёстёр Бронте, Элизабет Гаскелл и многих других английских писателей, таких как Конан Дойл, Агата Кристи, Редьярд Киплинг, произведения которых переведены чуть ли не на все языки мира и издавались и издаются немыслимыми тиражами, удалось обмануть весь мир. С их помощью была проведена колоссальная идеологическая диверсия. Они создавали образ «доброй старой Англии», которой никогда не существовало, они создавали «художественные» образы честных и благородных людей, которые, если там и были, то единицы. Эти художественные выдумки, навязанные всему миру, показывали англичан такими, какими они никогда не были!
Да, их произведения были отобраны и одобрены определёнными людьми, чтобы служить цели воспевания английской аристократии, как в Союзе были отобраны произведения, чтобы служить противоположной цели – умалению достоинств аристократии российской. Тем не менее, факт остаётся фактом. Они и все остальные «труженики английского пера» покрывали страну-убийцу, страну-бандита, страну-пирата, страну-грабителя, страну-ростовщика. Англия зарабатывала себе на жизнь именно этими «очаровательными» способами, которые умело и настойчиво прятались для всего мира под масками честных, порядочных, трудолюбивых людей, которыми англичане никогда не были.
В общем, как ни прискорбно это признать, но моё многолетнее и абсолютно некритичное восприятие всего английского резко поменяло полярность. Так происходит потому, что нечеловеческая жестокость и запредельная хищность не могут вызывать у нормального человека никаких положительных эмоций. Недостойна восхищения и желания подражать себе страна, которая устроила геноцид многих народов, в том числе и как бы собственного. Очарование схлынуло, уступив место сначала недоумению и неприязни, а потом и желанию разобраться.
Старая недобрая Англия
Коренное население острова начали геноцидить самым первым. Это касается так называемого огораживания, которое происходило, как нам говорили, на протяжении 15-19 веков. Однако, первые акты об огораживании были приняты ещё в 13 веке – Статут Мертона (Statute of Merton (1235)) и Статут Вестминстера (Statute of Westminster (1285)). Собственно огораживание представляло из себя ликвидацию общинных земель, в результате которых лишённые земли люди превращались в бродяг и нищих. Отнятые земли огораживали – отсюда и название.
Против обворованных людей принимались жестокие законы. Их бичевали, клеймили, могли отдать в рабство на время, а в случае попытки побега, пожизненно. Если человека ловили в третий раз, то казнили. В царствование Генриха VIII (1509-1547) в Англии было казнено по сведению английского хроникёра Рафаэля Холиншеда (Raphael Holinshed (ум. В 1580г)) 72 тыс. человек (около 2,5% всего населения страны), в том числе «за бродяжничество и попрошайничество», а при королеве Елизавете I (1568-1603) – 89 тыс. человек за то же самое, а ещё за собирание милостыни без разрешения властей (В. Мединский «Особенности национального пиара» с. 137).
Казнь раздавлением Маргарет Клитроу (Margaret Clitherow). Гравюра 16 век
Вообще-то средневековую Англию можно без натяжки называть страной смертной казни. В Англии 15 века казнили за 80 преступлений. Среди них: оскорбление коронованных особ, богохульство, кража коровы, совращение монашки и тайное проникновение ночью в королевский дворец. Причём способы казни отличались разнообразием – преступников вешали, четвертовали, потрошили (причём это был один вид казни, даже не представляю, как они это делали), обезглавливали, давили, колесовали, сжигали на костре, сажали на кол и подвешивали за ребро.
К 17 веку список расширился до 200. Казнить могли за что угодно: как за серьёзные преступления, так и за всякую мелочь: за то, что человек оказался вооружённым или переодетым в чужом лесу, за порубку деревьев, уничтожение скота, за двоебрачие, за карманную кражу на сумму свыше 1 шиллинга.
Казнили за кражу овцы, кролика и т.п., католичество, ведьмовство, супружескую измену, получение пенсии военного моряка по подложным документам, выдачу себя за пациента дома престарелых, за повреждение Лондонского и Вестминстерского мостов, за времяпрепровождение с цыганами, за бунтарство, за разрушение машин и т.п.
В начале 19 века список расширили и довели до 225 позиций, за которые можно было лишиться жизни. Хотя тогда смертную казнь с готовностью начали заменять на каторжные работы в колониях, ведь растущей империи нужны были бесплатные рабы.
Геноцид ирландцев и шотландцев
Параллельно английская «аристократия» принялась за соседей – ирландцев и шотландцев – и тоже устроила им геноцид. С шотландцами англичане конфликтовали на протяжении веков. Периодически англичане покоряли шотландцев, а те периодически поднимали восстания.
Дэвид Морье (David Morier), Битва при Каллодэне, 1746.
После подавления последнего крупного восстания шотландцев в 1746 году в битве при Каллодене, которая стала последним сражением на территории острова, англичане произвели «зачистку Шотландского высокогорья» (Highland Clearances). В результате чего шотландцы лишились своей культуры, образа жизни (а многие и самой жизни) и имущества.
Им запрещалось говорить на гэльском, играть на волынке и вообще всякая национальная музыка была запрещена, как и национальные символы. Запрещалось носить национальную одежду, в частности, тартаны и килты под страхом заключения в тюрьму на полгода (за рецидив полагалась семилетняя ссылка в заморские колонии), иметь огнестрельное оружие, а простым людям – любое оружие.
Клановая система (полуфеодальная-полуродовая), в которой шотландцы жили веками, была разрушена, что значило крах для простых шотландцев, имущество «бунтовщиков» отходило английской короне. Множество их было казнено, а ещё больше отсидело в тюрьмах и было выслано за пределы страны. Те же, кто не уехал, подвергались разного рода репрессиям, вплоть до массовых убийств, как это произошло 13 февраля 1692 года, когда уничтожили всех членов ветви клана Макдональд, проживающих в деревне Гленко. В историю Шотландии это преступление вошло под названием «резня в Гленко» (Massacre of Glencoe).
Джон Макдоналд (John Blake MacDonald (1829-1901)). Гленко, 1692
В результате массовой депортации, большая часть шотландцев оказались в США, Канаде и Австралии. И сейчас в Шотландии плотность населения составляет 65 человек на кв. км – самый низкий показатель по Европе, а количество потомков шотландцев за границей значительно превышает количество шотландцев в самой Шотландии – 5,295 млн. чел. против США – 20-25 млн. чел, в Канаде – 4,715 млн., в Австралии до 2 млн. чел., в Новой Зеландии – 0,7 млн. чел.
Теперь только стал понятен смысл песенки «My Bonnie is over the ocean» («Мой милый находится за океаном»), которую мы разучивали на уроках английского языка. Это, как оказалось, шотландская народная песня, и существует большая вероятность того, что она посвящена принцу Карлу Эдуарду Стюарту – руководителю последнего восстания шотландцев против англичан, которого ещё называли Красавчик принц Чарли (Bonnie Prince Charlie).
После того, как якобиты (приверженцы изгнанного в 1688 году английского короля Якова II Стюарта) потерпели поражение в битве при Каллодене в 1746 году, Карл Стюарт скрывался на острове Скай, а затем и на континенте. Его приверженцы могли легально исполнять данную песню в его честь, поскольку английское прилагательное bonnie (красивый, хороший, милый) может относиться как к мужчине, так и к женщине, как к принцу Чарли, так и многим шотландцам, действительно уплывшим за океан.
В плане депопуляции англичане постарались и в Ирландии. Начиная с 16 века, англичане постепенно просто забирали землю у ирландцев, а сопротивлявшихся наказывали, например, в 17 веке ссылали в бесплодную и пустынную область Коннахт на западе Ирландии, обрекая тем самым на голодную смерть. Оказавшихся за пределами этой области, убивали.
Много ирландцев, включая женщин и детей, были депортированы в английские колонии в Вест-Индии и обращены там в «белых рабов». На тех, кто остался, велась настоящая охота. Английскому солдату платили 5 фунтов за голову «бунтаря или священника» (для сравнения, за волчью голову платили 6 фунтов). В результате этого геноцида, население страны резко уменьшилось. Так, если в 1641 году в Ирландии проживало более 1,5 млн. человек, а в 1652 г. осталось лишь 850 тыс., да и то из них 150 тыс. были английскими и шотландскими колонистами.
Мемориал в Дублине, посвященный жертвам Великого голода
В 19 веке из-за «ирландского «огораживания» в стране разразился голод, и ирландцы вынуждены были эмигрировать. Население сократилось вдвое: если в 1841 году численность населения острова составляла 8 млн. 178 тыс. человек, то в 1901 году – всего лишь 4 млн. 459 тыс. человек.
Памятник ирландским переселенцам в Филадельфии, которые гибли в Северной Америке тысячами
Геноцид индусов
А затем англичане вышли за пределы своего островка, и геноциду подвергались все народы, куда бы они ни приходили. Геноциду и безпримерному ограблению подверглась Индия. Англичане хладнокровно давили её экономически – с первого же дня своего господства посредством Ост-Индийской компании они начали повышать налоги, что повлекло за собой резкое обнищание простых индийцев. Например, результатом повышения земельного налога более чем в 2 раза стало то, что за 11 лет (1879/80-1889/90) только в «Мадрасском президентстве было продано с аукциона в уплату земельного налога 1 900 тыс. акров земли, принадлежавшей 850 тыс. крестьянских хозяйств. Это означает, что 1/8 всего сельскохозяйственного населения президентства была лишена земельной собственности…»
«Невидимая рука рынка» и «свободная торговля» вылилось для Индии и индийцев при «эффективном менеджменте» англичан в то, что урожай пшеницы упал (впервые со времени правления Великих Моголов, то есть с 1570 года). Текстильная промышленность Индии, которая составляла значительную конкуренцию английской текстильной промышленности – любые индийские ткани (хлопчатобумажные, шерстяные, шёлковые) были гораздо лучшего качества и меньше стоили, чем английские – была разрушена, причём в прямом смысле.
Сначала, чтобы завоевать текстильный рынок своей крайне неконкурентной продукцией, англичане прибегли к 80% протекционистской пошлине, то есть, чтобы защитить свою текстильную промышленность от конкуренции, они ввели пошлину на импорт чужой. Это не очень помогло. Тогда они ввели полный запрет на индийский миткаль – полуфабрикат для производства различных тканей. Это тоже не очень сработало – английская ткань всё еще была плохого качества.
И тогда в ход пошли последние «демократические меры» – конкурентов решили уничтожить физически. В Бенгалии, главном центре индийского текстильного производства, был искусственно организован голод. В 1769-1770 гг. он унёс по треть жителей – 7 до 10 млн. человек. В 1780-1790-х годах трагедию в Бенгалии повторили – на этот раз от голода вымерла уже половина населения – 10 млн. человек
Геноцид китайцев
Что творили англичане в Китае, известно уже достаточно хорошо. Английская наркомафия, в которой состояла и королевская семья, «просто» затравила всю страну наркотой, сказочно при этом наживаясь. Масштабы торговли опиумом поражают. Если в 1775 году Ост-Индийская компания продала 1,5 тонны опиума, то к 1830 году довела годовые продажи до 1500 тонн. Двуногим хищникам было абсолютно наплевать на то, что в наркотическом дурмане гибли целые поколения, что китайцы интеллектуально и физически деградировали со страшной силой и, что это фактически убивало последующие поколения, ибо какое потомство может получиться от наркоманов?!
Китайцы-курители опиума
Несколько десятилетий длились поставки опиума в Китай из Индии. Практически все чиновники разных рангов были наркоманами (от 10 до 20% столичных и от 20 до 30% провинциальных чиновников, в отдельных учреждениях этим занимались от 50 до 60% всех должностных лиц). Солдаты и офицеры курили опиум поголовно, тем не менее, Китай попытался сопротивляться. В 1839 году император начал массированную операцию по конфискации и уничтожению запасов опиума в Кантоне и распорядился закрыть страну для иностранцев. Суда с опиумом просто стали топить в море. Лондон отреагировал быстро – прислал военный флот – 40 кораблей с 4000 солдатами на борту.
Начались опиумные войны (первая: 1840-1842 гг., вторая 1856-1860 гг.). Китайцы проиграли и неудивительно. Китайская армия, пусть и многочисленная – 880 000 человек – состояла из наркоманов, а какие из наркоманов вояки. К тому же, английские наркоторговцы отправляли всё новые партии наркотика в районы базирования китайских армейских частей, отдавая опиум чуть ли не даром, ведь победа в войне обещала всё окупить.
Они оказались правы. Китайцам пришлось выплачивать англичанам контрибуцию, передать остров Гонконг, открыть ещё 6 портов для английской торговли (раньше был открыт только один), разрешить использовать китайцев в качестве рабской рабочей силы в колониях Великобритании, Франции и США, которые подключились во второй опиумной войне. Торговля опиумом в Китае стала легальной. Результаты для страны оказались плачевны. К середине 20 века плантации опиумного мака, который стали возделывать в самом Китае, занимали до миллиона гектаров, а количество потребителей зелья измерялось десятками миллионов. Снять более чем полуторавековую наркотическую удавку со страны смог Мао Цзэдун.
К слову сказать, что английские наркоторговцы подсадили на опиум и английских рабочих – примерно 5% населения Англии.
Зверства англичан в Австралии и Новой Зеландии
Отметились англичане своими зверствами и в Австралии и Новой Зеландии. С 1770 года, после того, как Джеймс Кук открыл Австралию, туда, чтобы колонизировать материк, начали ссылать английских каторжников. Аборигенам Австралии крупно не повезло – в соседи им определили преступников, которые и вели себя соответственно. К 1788 г. в Австралии проживало по разным оценкам от 300 тысяч до 1 миллиона человек, объединённых в более чем 500 племён. Как это произошло с индейцами Северной Америке, «белые господа» начали с упоением уничтожать местное население. Британцы заразили аборигенов оспой, от которой у них не было иммунитета. От оспы погибло не менее половины племён.
Дальше белые выродки, изгои из изгоев (с момента основания колонии и до середины 19 века в Австралию было переправлено 130-160 тыс. каторжников), травили аборигенов ядами и отравленной пищей:
«Чтобы успокоить ниггеров, им дали нечто потрясающее. Еда, которую им раздавали, наполовину состояла из стрихнина – и никто не избежал своей участи... Владелец Лонг-Лэгун при помощи этой хитрости уничтожил более сотни чёрных…В прежние времена в Новом Южном Уэльсе бесполезно было добиваться, чтобы те, кто приглашал в гости чёрных и давал им отравленное мясо, понесли заслуженное наказание…» (Janine Roberts, S. 30; Hirst & Murray & Hammond, Liberalism and Empire (London, 1900)).
На несчастных охотились, как на диких животных, уверенные в своём праве убивать «чёрных»: «потому что они суть скотоубийцы, женщин – потому что они порождают скотоубийц, и детей – потому что они ещё будут скотоубийцами…» (W. Ziehr, Holle im Paradie, S. 53.)
В Квинсленде (северная Австралия) в конце 19 века невинной забавой считалось загнать целую семью «ниггеров» – мужа, жену и детей – в воду к крокодилам. В среде новоявленных фермеров процветала торговля туземными женщинами, и английские поселенцы охотились на них целыми группами. В одном правительственном сообщении за 1900 г. отмечается, что «этих женщин передавали от фермера к фермеру», пока «в конечном счёте, их не выбрасывали как мусор, оставляя гнить от венерических болезней…» (H. Reynolds, Other side of Frontier, p. 17; Janine Roberts, Nach Volkermord Landraub, S. 33.)
На острове Тасмании аборигены погибали от других привнесённых европейцами болезней, от которых у них тоже не было иммунитета – венерические болезни привели многих женщин к бесплодию, а пневмония и туберкулёз свели в могилу большинство тасманийцев. Кроме того, тасманийцы попытались оказать посильное сопротивление захватчикам, несмотря на то, что силы были не равны – копья и стрелы против ружей и пушек.
К 1835 г. местное население острова Тасмании было полностью ликвидировано. Очень уж приглянулась эта земля англичанам. 200 человек выживших тасманийцев были переселены на другой остров. Последняя чистокровная тасманийка, Труганини, умерла в 1876 году. «Тасманийцы были бесполезны и все умерли», так прокомментировал эту трагедию Джон Лоуренс Ле Бретон Хаммонд (1872-1949), британский историк и журналист.
Одно из последних задокументированных массовых убийств аборигенов на Северо-Западе произошло в 1928 г. Свидетелем преступления стал миссионер, который хотел разобраться в жалобах аборигенов. Он последовал за полицейским отрядом, направлявшимся в резервацию аборигенов в Форест-Ривер, и видел, как полицейские захватили целое племя. Пленных сковали, построив в затылок друг другу, в затем всех, кроме трёх женщин убили. После этого сожгли тела, а женщин взяли с собой в лагерь. Прежде чем покинуть лагерь, они убили и сожгли и этих женщин. Доказательства, собранные миссионером, заставили власти начать расследование. Тем не менее, полицейские, ответственные за массовую бойню, так и не предстали перед судом.
В общем, местных аборигенов частью уничтожили, а большинство оставшихся превратили в рабов. Тех, кого не превратили, загнали в резервации в западных и северных районах материка, менее всего пригодных для жизни. В 1921 г. в Австралии насчитывалось всего около 60 тыс. аборигенов. Таким образом, британцы уничтожили в Австралии по разным оценкам до 90% всех аборигенов.
Однако, британцы не только уничтожали людей, они уничтожили и природу этого давно изолированного от других континента, привезя с собой кроликов, овец, лис, других животных, которые критически нарушили давно сложившуюся экологическую систему Австралии. В результате, аборигенов Австралии поставили на грань голодной смерти. Овцы и кролики быстро размножились и стали уничтожать травяной покров, в результате чего многие австралийские животные вымерли или оказались на грани вымирания. Аборигены же испокон веку жили охотой, поэтому они стали пытаться охотиться на овец. Это послужило предлогом для массовой «охоты» белых на туземцев.
Такое ужасное отношение к австралийцам сохранялось ещё долгое время. Так, в сентябре 1977 г. муниципальный советник из Порт-Аделаиды высказался по поводу аборигенов следующим образом: их «по закону о чёрных в радиусе 100 миль от Аделаиды следовало бы посадить в ящики и отправить в государственные лаборатории для использования в экспериментах вместо крыс». (По материалам книги «Английские корни немецкого фашизма» Мануэля Саркисянца).
Вот так, во всей красе проявилось «бремя белого человека», его цивилизаторство смертельной концентрации, лицемерно воспетое глашатаем Британской империи Редьярдом Киплингом, тем самым, кто написал и сказку о Маугли.
Только в феврале 2008 года, через почти 250 лет, правительство Австралии соизволило попросить прощения у туземцев, но не за тотальный геноцид, а за то, что с 1910 по 1970-е годы детей принудительно забирали из семей коренного населения и воспитывали их в приютах. Насильственному «окультуриванию» подверглось около 100 тыс. детей, лишившихся своих близких, имён, родного языка и культуры.
Приведу ещё несколько фактов, которые показывают античеловеческую природу «доброй старой Англии».
Великая Британия – великий работорговец
Кроме того, что «добрая, старая Англия» регулярно устраивала геноцид коренного населения на покорённых землях, она ещё была мировым лидером в работорговле, что неудивительно, поскольку на островах рабство было всегда. В 1086 году рабами были 10% населения Англии.
В своих колониях англичане поначалу использовали так называемых «белых рабов» – военнопленных шотландцев и ирландцев, а затем вообще мирных ирландцев, включая женщин и детей. К концу 17 века англичане превратили в рабов около 100 000 ирландцев, у которых было отобрано всё имущество, а сами они окончили свои дни, работая на карибских, американских и индийских плантациях.
Белые рабы на полях Барбадоса
Маленькие белые рабы на шахтах в Пенсильвании
Затем занялись перевозкой негров, используя так называемую «треугольную торговлю»: в Африку везли товары, обменивали их на рабов; оттуда их везли в Америку и обменивали на другие товары – ром, сахар и пр.; а из Америки товары везли уже в Англию. В Ливерпуле и Бристоле работорговля была основным бизнесом. В американскую колонию с 16 века до 1807 года, когда парламент принял Акт об отмене работорговли, действующий по всей Британской империи, было перевезено примерно 13 миллионов рабов, но, поскольку на каждого привезённого живым раба приходилось по 3-4 погибших, то цифры геноцида африканского населения просто поражают.
В 2015 году BBC выпустила документальный фильм «Забытые рабовладельцы Великобритании» (Britain‘s Forgotten Slave Owners). Основанный на документах, которые пролежали под сукном почти 2 века, он рассказывает о весьма примечательных фактах. Эти документы раскрывают имена 46 тысяч британских рабовладельцев, которые подали прошение на компенсацию по потере собственности, после того, как Акт об отмене рабства 1833 года официально освободил 800 тысяч африканцев, на тот момент являвшихся законной собственностью британских рабовладельцев.
Британское правительство заплатило рабовладельцам 20 миллионов фунтов (что составляло примерно 40% государственных расходов за 1834 год) или 17 млрд. фунтов стерлингов в современных деньгах. Естественно, это бремя легло на плечи налогоплательщиков и освобождённых рабов, которые должны были следующие четыре года после предполагаемого освобождения, по 45 часов в неделю бесплатно трудиться на бывших хозяев.
Среди рабовладельцев были такие значимые фигуры британского общества, как Джон Гладстон – отец Уильяма Гладстона, премьер-министра во время правления королевы Виктории. За 2508 рабов, трудившихся на девяти его плантациях, ему выплатили 106 769 фунтов стерлингов, или почти 80 млн. в современных деньгах. Чарльз Блэр, прадед Джорджа Оруэлла, получил сумму гораздо скромнее – 4442 фунта стерлингов (по нынешним меркам около 3 млн.) за 218 человек. Далёкий предок бывшего премьер-министра Дэвида Кэмерона, тоже получил компенсацию за рабов, как и предки писателя Грэма Грина, поэтессы Элизабет Барретт Браунинг и архитектора сэра Джорджа Гилберта Скотта.
Но гораздо более интересен тот факт, что в Великобритании была масса людей, у которых не было нигде никаких плантаций, а рабы были. Немного, всего несколько человек, но, тем не менее. Это были люди среднего класса – викарии, владельцы разных мануфактур, вдовы (почти 40% рабовладельцев были женщинами), которым рабы отходили по наследству от умерших мужей. Все они сдавали рабов в аренду землевладельцам, в рабочие бригады.
Узаконенное пиратство
А ещё «добрая старая Англия» научилась наживаться на морском разбое – пиратстве! Морские пираты существовали всегда, и всегда их деятельность была вне закона. Однако, Англия сумела и из пиратства вынести для себя немалый профит. Всё оказалось очень просто. Английский пират платил определённый налог в казну, получив специальный документ – Letter of Marque, в котором частному английскому судну разрешалось атаковать и захватывать суда, принадлежащие державе-противнику. Эта, по сути дела, лицензия на пиратство обязывала предоставлять добычу специальному адмиралтейскому суду (Prize Court) для признания добычи официальной и установления за неё вознаграждения (prize money). Такие пираты стали называться каперами, корсарами или приватирами.
Впервые начал выдавать подобные разрешения английский король Генрих III (1207-1272), в 1243 году. Они давались строго определённым лицам с тем, чтобы захватить врагов короля в море. Добыча делилась между пиратом на госслужбе и королевской казной. Этим занимались все последующие короли. Особый размах это приобрело при Елизавете I (1533-1603), которая получила немалую долю от добычи, взятой пиратом Френсисом Дрейком (Francis Drake (1540-1596)), начинавшим свою деятельность с работорговли, с захвата испанских торговых (не военных!) судов, хотя официально Елизавета заявляла, что не имеет отношения к деятельности Дрейка.
Маркус Джирартс (Marcus Gheeraerts) Портрет Сэра Френсиса Дрейка, 1591. Джорж Говер (George Gower). Портрет Елизаветы I на фоне разгромленной Испанской Армады, 1588
Она, вместе с ещё несколькими лицами, также финансировала кругосветное путешествие пирата Дрейка. Официальной целью экспедиции являлось открытие и исследование новых земель, но на деле пират отправлялся в Новый Свет грабить испанские корабли и порты. И ему это удалось. Вокруг света он, конечно, проехался и открыл много чего, но в отличие от Магеллана, вернулся на родину с весьма неплохой прибылью в 600 тыс. фунтов стерлингов (годовой доход английской казны составлял тогда 300 тыс. фунтов). Королева и все причастные к этому крупномасштабному пиратскому набегу сказочно обогатились, многократно вернув свои вложения.
Масштабы добычи Дрейка во время своей деятельности по ограблению, прежде всего испанских судов и колоний, были столь велики, что на его кораблях серебро выбрасывали за борт, загружая трюмы исключительно золотом и драгоценными камнями. Естественно, что королева очень ценила такой источник пополнения государственного кошелька и произвела Дрейка, сына фермера, в рыцари прямо на палубе его корабля.
Знаменитый пират не только грабил, но и открывал новые земли во славу своей венценосной патронессы. В 1936 году в районе современного Сан-Франциско найдена медная пластинка с датой 17 июня 1579 года, где Дрейк объявлял эту территорию владением королевы Елизаветы.
Другой не менее знаменитый и не менее удачливый морской разбойник – Уолтер Рэйли (Walter Raleigh (1552-1618)) – сын обедневшего помещика, впоследствии ставший государственным деятелем и фаворитом королевы Елизаветы I, в 1584 году исследовал территорию вдоль реки Роанок и назвал её Вирджиния в честь Королевы-Девственицы, как тогда называли Елизавету (сейчас это территория в Северной Каролине). Благодаря экспедициям, им финансируемым, здесь появилась первая английская колония, поэтому Рэйли считается в США одним из основателей американской цивилизации.
Но вернёмся к узаконенному пиратству, которое приносило пользу не только самим пиратам, но и государству, которое, по сути, их крышевало. Ведь Елизавета не выдала Дрейка испанскому правительству, несмотря на неоднократные просьбы. Как не был выдан и другой пират – Генри Морган (1635-1688), который во славу Англии раскатал испанскую Панаму в блин. Английское правительство Моргана осудило (пират не знал, что, когда он грабил испанцев, те подписали с англичанами мирный договор) и сослало… губернатором на Ямайку.
Самое большое вознаграждение за пиратство за всю историю Великобритании, было выдано за захват испанского судна «Гермиона» 31 мая 1762 года двумя английскими кораблями. Два английских капитана, Герберт Свейер (Herbert Sawyer) и Филимон Паунол (Philemon Pownoll) получили каждый по 65 тыс. фунтов стерлингов, а члены их команд от 482 до 485 фунтов. В октябре 1799 года за два испанских фрегата «Тетис» и «Санта Бригада», оценённых в 652 000 фунтов стерлингов, вознаграждение получили экипажи четырёх британских судов. Капитаны – по 40 730 фунтов, а члены экипажа 184 фунта, что было равно жалованию за 10 лет.
В январе 1807 года английский фрегат «Каролина» захватил испанское судно «Сан Рафаэль» и капитан получил 52 000 фунтов. Это были немалые деньги, поскольку есть данные на 1825 год, что семья из пяти человек (муж, жена и трое детей) и служанка могли нормально жить на 250 фунтов в год, при этом оплачивая налоги, обучение детей, не говоря уже о еде и одежде.
В настоящее время дело пиратов на госслужбе живёт и процветает – вознаграждения за потопленные или захваченные (что значительно повышает его размер) вражеские военные корабли выплачиваются государством Великобритании по сей день, только уже морякам королевского военно-морского флота.
Первые концлагеря для мирного населения
«Добрая старая Англия», видимо, от своей большой доброты, и концлагеря первая придумала! Первые концлагеря для мирного населения были созданы английским лордом Горацио Китченером (Horatio Herbert Kitchener, (1850-1916)) в Южной Африке для бурских семей во время так называемой англо-бурской войны 1899-1902 годов. Буры – это белые люди, потомки голландских, французских и немецких колонистов, поселившихся в Африке с 17 века. Сначала англичане прогнали их в глубь континента, предварительно отобрав земли и имущество, потому что англичанам понравилось место их проживания в Африке, как удобный опорный пункт для плавания в Индию.
А потом, на новом месте, где буры обосновались и создали свои государства – Республику Трансвааль и Оранжевое Свободное Государство, через некоторое время нашли крупнейшее в мире месторождение алмазов. И Англия, естественно, не могла не позариться на такой лакомый кусок. Буры не собирались вновь уходить из с таким трудом обжитых земель. «Добрая Англия», естественно, прислала войска.
В 1900 году Англия победила бурскую регулярную армию и объявила захваченные территории своими, но буры не спешили сдаваться и начали партизанскую войну. Более 20 000 буров под командованием трёх боевых генералов продолжили сопротивление и доставили оккупантам немало проблем. Англичане отвечали уничтожением ферм, забиванием скота (причём, забивали в таких масштабах, что сами съесть столько мяса не могли, и тысячи коров и овец просто гнили) и организацией концентрационных лагерей для мирных жителей, в основном женщин и детей, поскольку практически все мужчины воевали.
Горящий бурский хутор
С подачи британского лорда Китченера, было организовано 45 палаточных лагерей для буров и 64 лагеря для чернокожих южноафриканцев. Условия были ужасными. Заключённые жили, в лучшем случае, в хлипких палатках, питьевой воды не хватало, о гигиене никто из устроителей лагерей и не думал заботиться (например, в лагере в Блумфонтейне на 3500 заключённых было 13 туалетов), одежду стирали в лужах, людей выкашивали корь, бронхит, пневмония, дизентерия, тиф; здоровые содержались вместе с больными, медикаментами не обеспечивали. (Фотографии 18+ в статье «Южноафриканский «Освенцим»).
Бурские женщины и дети в концентрационном лагере
Пойманных же мужчин вывозили за пределы Родины, отправляя в подобные лагеря на территории Индии, Цейлона и других британских колоний.
Концентрационный лагерь для буров
Да, англичане в этой войне победили, но и сами понесли ощутимые потери. Несмотря на тот факт, что к концу войны превосходство в живой силе английских войск над гражданскими бурами стало более чем пятикратным (450 тысяч против 83 тысяч), количество погибших в боевых действиях было примерно равным – у англичан примерно 7000 человек, а у буров – 8000. А ещё не менее 15 000 английских солдат умерли от болезней.
В концлагерь в Хоуптауне привезли новых заключённых
В британских концлагерях с 1900 по 1902 год содержалась почти половина бурского населения того времени (буров было 250 000 человек): 118 тысяч мирных жителей, из которых умерло 23,7% – почти 28 тысяч человек. Война с англичанами унесла 14% довоенного бурского населения, больше всего умерло детей – 22 074 до 16 лет, и если бы не эти жертвы, сегодня буров могло бы быть на 600 тысяч человек больше.
Заключённые бурские дети в лагере Блумфонтейна
Откуда же в «доброй старой Англии», небольшой островной стране с вполне нормальным населением, появилось столько жестокости, злобы и агрессии, столько неистребимой жажды наживы и насилия, которая выплёскивалась смертью по всему миру?
Причина этого «феномена» известна, и о ней я напишу во второй части статьи.
Елена Любимова, 16.07.2018
Britain‘s Forgotten Slave Owners
Забытые рабовладельцы Британии
http://dokonlin.ru/video/zabytye-britanskie-rabovladelcy-1-serija.html
http://dokonlin.ru/video/zabytye-britanskie-rabovladelcy-2-serija.html
источник
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6074
Откровения бывшей англофилки. Часть 1
Автор – Елена Любимова
Когда-то давно я испытывала весьма нежные чувства ко всему английскому. Причин тому, как водится, было несколько. Первая заключалась в том, что я обожала английский язык, который с самого начала его изучения мне легко давался, а то, что у нас получается хорошо без приложения больших усилий, мы и любить склонны охотнее, и, как следствие, внимание обращается на предмет интереса, отсекая всё остальное. Много позже я нашла ещё несколько причин моей симпатии к Англии, которые естественными назвать трудно.
В том, что я влюбилась в английский язык, огромную роль сыграл тот факт, что нам повезло с преподавателем английского языка в школе – учительница у нас была отличная. Не без странностей, конечно, но отличная, и, прежде всего, в том смысле, что она очень отличалась от остальных преподавателей нашей школы. Будучи одинокой, пережив потерю своей семьи, она перенесла всю свою немалую энергию на учеников и свой предмет, была увлечена им искренне и преданно, чего и требовала от своих учеников.
Помню, когда вместо городской олимпиады по английскому я пошла на городское соревнование школьных танцевальных коллективов, она жутко на меня обиделась и отпускала язвительные комментарии, что, дескать, дрыгать ногами мне дороже, чем защищать честь школы по её предмету. Никакие резоны, что найти замену в танцевальной паре не представлялось возможным, а на участие в олимпиаде по английскому готовили несколько человек, ей не казались достаточно удовлетворительными. Хотя её недовольство никак не отразилось на моих оценках – оценивались только знания предмета или отсутствие таковых.
Она властвовала в своём маленьком кабинете на 10 парт, который она же с любовью обустроила, украсив его информативными стендами со множеством фотографий английской королевы и её семьи, а также по истории Великобритании и многочисленными комнатными цветами, постоянно бурча на химичку, кабинет которой находился за стеной, что она убивает её растения своими опытами, и не позволяла никому кроме неё, там преподавать. У неё была длиннющая указка, которой она частенько пользовалась и не только для того, чтобы показывать что-либо на доске.
В нашей школе обучение иностранному языку начиналось с 5 класса. Детей делили на две группы по 20 человек, максимум. Я попала к ней. Она обучала по системе, которую она называла Ланкастерской. Заключалась она в том, что первый год она учила всех, а затем выбирала наиболее способных, и занималась, в основном, только ими. Это значило, что спрашивала она этих «избранных» каждый урок, коих у нас было 3 раза в неделю. У меня вообще было такое впечатление, что я учила только её предмет. И попробуй только не подготовься или подготовься плохо – это воспринималось как личное оскорбление и как результат – «кол» в дневнике и гневная надпись – «отказалась отвечать урок».
Да, я тоже попала в число её «любимчиков», которых она гоняла, как сидоровых коз, и оценки по английскому у меня, в основном, было ровно две – единица и пять. На остальных учеников наша грозная преподавательница обращала своё внимание гораздо реже и посылала нас их опрашивать после того, как «разбиралась» с нами. Надо ли говорить, что не знающих урок, мы жалели и ставили трояки, даже под угрозой того, что она может проверить и тогда уже влетело бы нам. Никогда не забуду почти детскую обиду на её лице, когда на выпускном экзамене мне попался легчайший билет – рассказать о моей семье. У меня было такое впечатление, что вместе с фразой «нашёл, кому достаться», она заставит меня тянуть билет заново, чтобы попалось что-нибудь посложнее. В общем, английский язык был почти единственным предметом, преподавание которого мне запало в душу и мозги.
К сожалению, в иняз, как я мечтала, по разным причинам мне поступить в то время было невозможно, и я пошла в политехнический институт. Но позже, когда появилась возможность платно обучаться, я смогла исполнить свою мечту и получить высшее образование по специальности «английский язык и литература». Моё англофильство поднялось на новый, так сказать, «академичный» уровень.
Я обожала английскую историю, английский стиль жизни и английский юмор, и, собственно, английский язык, который «эксперты» с гордостью называли аналитическим, а мы с этой же гордостью бездумно это повторяли. Мы не понимали одной простой вещи, что язык, который собирается, как конструктор Лего, со своим жёстким порядком слов, кучей слов, заимствованных из других языков, и кучей времён, говорит лишь о том, что это язык искусственно созданный, причём сравнительно недавно.
Это обнаружилось много позже, когда мне довелось переводить с английского некоторые документы, написанные в 17-18 веках, и я увидела, что тогда язык был не таким уж и «аналитическим», что грамматика и правописание отличались от современного. Но раньше, когда не было Интернета и в помине, и когда все эти документы были недоступны, мне было интересно всё, что можно было найти по предмету. Мне нравилась, как история языка, так и языкознание – предметы, считавшиеся среди студентов, если не занудными, то не очень интересными. Они, конечно, не давали полной картины, да и не могли дать, и зачастую вообще имели мало общего с реальным положением вещей и были вольными фантазиями на тему, но я была рада и этой малости. Я была счастлива, когда в начале перестройки появилась возможность покупать разные книги на английском, как учебные, так и художественные. Они очень помогли мне в том, чем я любила заниматься больше всего – переводить. Мой интерес к английскому языку и культуре позволил мне перевести несколько книг и полтора десятка статей, а также несколько документальных фильмов достаточно легко и нескучно.
Не менее восхищённо я относилась к главным героям английской литературы – особенно привлекательным в своей аристократичной сдержанности и порядочности английским джентльменам и леди, описанным в романах Джейн Остин, Элизабет Гаскелл и сестёр Бронте. О да, английские книжные аристократы выгодно отличались от книжных аристократов российских. Если посмотреть на то, что преподавали по русской литературе в советское время, то положительных персонажей русской аристократии было раз, два и обчёлся. Всё были какие-то Хлестаковы, Обломовы, Чичиковы и Салтычихи. И то это, собственно, были не аристократы, а буржуа, помещики и чиновники.
Единственные, кто хоть как-то выделялся на фоне этих карикатур на аристократию, были пушкинский Онегин, лермонтовский Печорин и грибоедовский Чацкий, да и тех советская литературная критика отнесла к «лишними людям». Почему же этих людей обозвали «лишними»? Они, безусловно, были хорошо образованными, умными и талантливыми людьми, но, в силу различных причин, не сумевшими найти места в жизни и реализовать себя и свои дарования. Они мучительно искали смысл жизни, но найти его им не удалось. Поэтому они растратили себя на мелочи, развлечения и страсти, не получая от этого никакой радости. В большинстве случаев их жизни заканчивались трагически. Они умирали молодыми. Ну, да, они же лишние. И других аристократов в России как бы не было.
Был ещё, конечно, длиннющий роман Толстого «Война и мир», но, то ли в силу своей тяжеловесности, то ли по каким иным причинам, ни один из описанных автором аристократов, особого не то, что восхищения, но и интереса, не вызвал, а аристократки – тем более. Женские персонажи Толстой описал вполне в своём вкусе – церковь, кухня, дети. Они служат лишь дополнением к мужчине, особой эрудицией не блещут, никакой гражданской или иной позиции не выказывают, никаких собственных размышлений о чём-либо не высказывают. Исключение из всех них составляет Элен Безухова, но её Толстой определил в развратницы и охотницы за деньгами.
Сергей Бондарчук и Ирина Скобцева в роли Пьера и Элен Безуховых в фильме «Война и мир», 1965 г.
То ли дело героини, описанные викторианскими авторами. У них все главные героини вызывают откровенную симпатию своим сильным характером, упорным стремлением, наперекор очень регламентированному обществу, раздвинуть узкие рамки, в которые это общество их поставило. Кто не знает, в викторианскую эпоху женщины были чрезвычайно ограничены в своих правах. Жизнь женщины была регламентирована системой запретов, начиная с самого нежного возраста.
Так, девушки до замужества не могли есть в гостях, много говорить, демонстрировать свои знания, неважно в какой области. Но они должны были уметь легко краснеть и падать в обморок. Девушке нельзя было никуда выходить одной и оставаться наедине с мужчиной в течение хотя бы нескольких минут, даже если этот мужчина был её женихом. Одеваться она должна была просто, никогда громко не говорить и не смеяться. Её интересы, знакомства, то, куда она и с кем ходит и что читает, строго контролировались родителями или опекунами.
После замужества легче не становилось. В отсутствие мужа, она не имела права принимать гостей-мужчин (имеется в виду респектабельная в глазах общества женщина), а также появляться одной в общественных местах. Женщины не имели права распоряжаться даже своей собственностью, своим приданым. Если в семье не было сына-наследника, то вся собственность переходила к ближайшему родственнику мужского пола, а вдову с дочерями спокойно выставляли вон, а денежное их содержание целиком зависело от доброй воли наследника. Ни о каком высшем образовании для женщин в то время речи не было.
Тем привлекательней были образы главных героинь, описанных в романах Джейн Остин, сестёр Бронте, Элизабет Гаскелл и других. Они остроумны, начитанны, излагают свои мысли восхитительным языком устно и письменно, живо интересуются окружающей действительностью, с потрясающим чувством собственного достоинства и осознанием права на своё мнение, не боятся идти наперекор суждениям света, если оно не совпадает с их собственным.
Кадр из экранизации романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение».
Под стать главным героиням и главные герои. Сплошь все аристократы – крупные землевладельцы, военные высокого ранга, владельцы промышленных предприятий. Все обладают прекрасными манерами, все красавцы как на подбор, благородны до изумления, фонтанируют тонким юмором и харизмой, постоянны в своих чувствах и симпатиях, и вообще являются средоточием всех мыслимых достоинств, особенно для женской половины населения. Что, в общем-то, и неудивительно.
Собственно, советская школьная учебная программа содержала произведения, которые описывали российскую аристократию, в лучшем случае, не очень привлекательно по идеологическим причинам, не было там места для восхищения «ариями-сто-крат». Поэтому так очаровательны для нас были книжные аристократы чужой страны, которых живописали в самых превосходных красках.
Это совсем не значит, что в Российской империи не было аристократов, блестяще воспитанных и образованных, благородных и прекрасно знающих своё дело людей, преданных и своей Родине, и своей женщине; кто своими делами составлял славу и основу страны. Некоторые из них служили России не за страх, а за совесть даже при Советской власти. И «лишних» людей, не нашедших себе дело и себя в жизни, среди них было немного, но именно их нам предлагали в качестве примера аристократов. Просто именно о настоящей российской элите никогда не рассказывали советские писатели, её представители никогда не становились героями романов, в крайнем случае, широко известных художественных произведений. Вместо всего этого, очень широко распространялись привлекательные истории об аристократах заграничных.
И это не было случайностью. Как не было, и нет случайности и в том, что вот уже больше 100 лет старательно культивируется благолепный образ «старой доброй Англии» и её благородных аристократов, снимая и переснимая чуть ли не каждые 10 лет романтические романы викторианских авторов.
Герои романа «Гордость и предубеждения» в экранизациях разных лет.
Так, «Гордость и предубеждение» (Pride and prejudice) Джейн Остин были экранизированы в 1940, 1952, 1980, 1995, 2005 гг.; «Разум и чувства» (Sense and sensibility) – в 1971, 1981, 1995, 2000, 2008 гг.; «Доводы рассудка» (Persuasion) – в 1960, 1971, 1995, 2007 гг. и т.д.
Экранизация «Доводов рассудка» (1971, 1995, 2007)
Замечательные актёры, великолепная режиссура, изысканная обстановка – всё в многочисленных экранизациях сделано с большой бережностью и уважением к экранизируемому материалу, вызывающему симпатию и к главным героям, и к тому времени, и к той Англии вообще. И это очень сильно отличается от того, что недавно слепили о «русской истории» авторы скандально нашумевшего как бы исторического фильма «Матильда».
Фильмы о Викторианской Англии и не только о ней, производства ВВС – это просто гимн английскому стилю жизни, а через него – гимн Британской Империи. Могущественной, прогрессивной, аристократичной и рафинированной.
Для меня этот гимн громко звучал долгие годы. Идеологическая обработка английскими книгами и фильмами была настолько сильной, что продержалась долгие годы. А потом, после появления реальной информации о «подвигах» англичан, этот гимн начал звучать ужасно фальшиво, а после даже поверхностного изучения истории становления этой самой империи, и вовсе заглох. И тогда всё очарование милыми романтическими произведениями и «старой доброй Англией» (old good England) пропало, как позолота с медного колечка.
К большому сожалению, с помощью романтических произведений Джейн Остин, сёстёр Бронте, Элизабет Гаскелл и многих других английских писателей, таких как Конан Дойл, Агата Кристи, Редьярд Киплинг, произведения которых переведены чуть ли не на все языки мира и издавались и издаются немыслимыми тиражами, удалось обмануть весь мир. С их помощью была проведена колоссальная идеологическая диверсия. Они создавали образ «доброй старой Англии», которой никогда не существовало, они создавали «художественные» образы честных и благородных людей, которые, если там и были, то единицы. Эти художественные выдумки, навязанные всему миру, показывали англичан такими, какими они никогда не были!
Да, их произведения были отобраны и одобрены определёнными людьми, чтобы служить цели воспевания английской аристократии, как в Союзе были отобраны произведения, чтобы служить противоположной цели – умалению достоинств аристократии российской. Тем не менее, факт остаётся фактом. Они и все остальные «труженики английского пера» покрывали страну-убийцу, страну-бандита, страну-пирата, страну-грабителя, страну-ростовщика. Англия зарабатывала себе на жизнь именно этими «очаровательными» способами, которые умело и настойчиво прятались для всего мира под масками честных, порядочных, трудолюбивых людей, которыми англичане никогда не были.
В общем, как ни прискорбно это признать, но моё многолетнее и абсолютно некритичное восприятие всего английского резко поменяло полярность. Так происходит потому, что нечеловеческая жестокость и запредельная хищность не могут вызывать у нормального человека никаких положительных эмоций. Недостойна восхищения и желания подражать себе страна, которая устроила геноцид многих народов, в том числе и как бы собственного. Очарование схлынуло, уступив место сначала недоумению и неприязни, а потом и желанию разобраться.
Старая недобрая Англия
Коренное население острова начали геноцидить самым первым. Это касается так называемого огораживания, которое происходило, как нам говорили, на протяжении 15-19 веков. Однако, первые акты об огораживании были приняты ещё в 13 веке – Статут Мертона (Statute of Merton (1235)) и Статут Вестминстера (Statute of Westminster (1285)). Собственно огораживание представляло из себя ликвидацию общинных земель, в результате которых лишённые земли люди превращались в бродяг и нищих. Отнятые земли огораживали – отсюда и название.
Против обворованных людей принимались жестокие законы. Их бичевали, клеймили, могли отдать в рабство на время, а в случае попытки побега, пожизненно. Если человека ловили в третий раз, то казнили. В царствование Генриха VIII (1509-1547) в Англии было казнено по сведению английского хроникёра Рафаэля Холиншеда (Raphael Holinshed (ум. В 1580г)) 72 тыс. человек (около 2,5% всего населения страны), в том числе «за бродяжничество и попрошайничество», а при королеве Елизавете I (1568-1603) – 89 тыс. человек за то же самое, а ещё за собирание милостыни без разрешения властей (В. Мединский «Особенности национального пиара» с. 137).
Казнь раздавлением Маргарет Клитроу (Margaret Clitherow). Гравюра 16 век
Вообще-то средневековую Англию можно без натяжки называть страной смертной казни. В Англии 15 века казнили за 80 преступлений. Среди них: оскорбление коронованных особ, богохульство, кража коровы, совращение монашки и тайное проникновение ночью в королевский дворец. Причём способы казни отличались разнообразием – преступников вешали, четвертовали, потрошили (причём это был один вид казни, даже не представляю, как они это делали), обезглавливали, давили, колесовали, сжигали на костре, сажали на кол и подвешивали за ребро.
К 17 веку список расширился до 200. Казнить могли за что угодно: как за серьёзные преступления, так и за всякую мелочь: за то, что человек оказался вооружённым или переодетым в чужом лесу, за порубку деревьев, уничтожение скота, за двоебрачие, за карманную кражу на сумму свыше 1 шиллинга.
Казнили за кражу овцы, кролика и т.п., католичество, ведьмовство, супружескую измену, получение пенсии военного моряка по подложным документам, выдачу себя за пациента дома престарелых, за повреждение Лондонского и Вестминстерского мостов, за времяпрепровождение с цыганами, за бунтарство, за разрушение машин и т.п.
В начале 19 века список расширили и довели до 225 позиций, за которые можно было лишиться жизни. Хотя тогда смертную казнь с готовностью начали заменять на каторжные работы в колониях, ведь растущей империи нужны были бесплатные рабы.
Геноцид ирландцев и шотландцев
Параллельно английская «аристократия» принялась за соседей – ирландцев и шотландцев – и тоже устроила им геноцид. С шотландцами англичане конфликтовали на протяжении веков. Периодически англичане покоряли шотландцев, а те периодически поднимали восстания.
Дэвид Морье (David Morier), Битва при Каллодэне, 1746.
После подавления последнего крупного восстания шотландцев в 1746 году в битве при Каллодене, которая стала последним сражением на территории острова, англичане произвели «зачистку Шотландского высокогорья» (Highland Clearances). В результате чего шотландцы лишились своей культуры, образа жизни (а многие и самой жизни) и имущества.
Им запрещалось говорить на гэльском, играть на волынке и вообще всякая национальная музыка была запрещена, как и национальные символы. Запрещалось носить национальную одежду, в частности, тартаны и килты под страхом заключения в тюрьму на полгода (за рецидив полагалась семилетняя ссылка в заморские колонии), иметь огнестрельное оружие, а простым людям – любое оружие.
Клановая система (полуфеодальная-полуродовая), в которой шотландцы жили веками, была разрушена, что значило крах для простых шотландцев, имущество «бунтовщиков» отходило английской короне. Множество их было казнено, а ещё больше отсидело в тюрьмах и было выслано за пределы страны. Те же, кто не уехал, подвергались разного рода репрессиям, вплоть до массовых убийств, как это произошло 13 февраля 1692 года, когда уничтожили всех членов ветви клана Макдональд, проживающих в деревне Гленко. В историю Шотландии это преступление вошло под названием «резня в Гленко» (Massacre of Glencoe).
Джон Макдоналд (John Blake MacDonald (1829-1901)). Гленко, 1692
В результате массовой депортации, большая часть шотландцев оказались в США, Канаде и Австралии. И сейчас в Шотландии плотность населения составляет 65 человек на кв. км – самый низкий показатель по Европе, а количество потомков шотландцев за границей значительно превышает количество шотландцев в самой Шотландии – 5,295 млн. чел. против США – 20-25 млн. чел, в Канаде – 4,715 млн., в Австралии до 2 млн. чел., в Новой Зеландии – 0,7 млн. чел.
Теперь только стал понятен смысл песенки «My Bonnie is over the ocean» («Мой милый находится за океаном»), которую мы разучивали на уроках английского языка. Это, как оказалось, шотландская народная песня, и существует большая вероятность того, что она посвящена принцу Карлу Эдуарду Стюарту – руководителю последнего восстания шотландцев против англичан, которого ещё называли Красавчик принц Чарли (Bonnie Prince Charlie).
После того, как якобиты (приверженцы изгнанного в 1688 году английского короля Якова II Стюарта) потерпели поражение в битве при Каллодене в 1746 году, Карл Стюарт скрывался на острове Скай, а затем и на континенте. Его приверженцы могли легально исполнять данную песню в его честь, поскольку английское прилагательное bonnie (красивый, хороший, милый) может относиться как к мужчине, так и к женщине, как к принцу Чарли, так и многим шотландцам, действительно уплывшим за океан.
В плане депопуляции англичане постарались и в Ирландии. Начиная с 16 века, англичане постепенно просто забирали землю у ирландцев, а сопротивлявшихся наказывали, например, в 17 веке ссылали в бесплодную и пустынную область Коннахт на западе Ирландии, обрекая тем самым на голодную смерть. Оказавшихся за пределами этой области, убивали.
Много ирландцев, включая женщин и детей, были депортированы в английские колонии в Вест-Индии и обращены там в «белых рабов». На тех, кто остался, велась настоящая охота. Английскому солдату платили 5 фунтов за голову «бунтаря или священника» (для сравнения, за волчью голову платили 6 фунтов). В результате этого геноцида, население страны резко уменьшилось. Так, если в 1641 году в Ирландии проживало более 1,5 млн. человек, а в 1652 г. осталось лишь 850 тыс., да и то из них 150 тыс. были английскими и шотландскими колонистами.
Мемориал в Дублине, посвященный жертвам Великого голода
В 19 веке из-за «ирландского «огораживания» в стране разразился голод, и ирландцы вынуждены были эмигрировать. Население сократилось вдвое: если в 1841 году численность населения острова составляла 8 млн. 178 тыс. человек, то в 1901 году – всего лишь 4 млн. 459 тыс. человек.
Памятник ирландским переселенцам в Филадельфии, которые гибли в Северной Америке тысячами
Геноцид индусов
А затем англичане вышли за пределы своего островка, и геноциду подвергались все народы, куда бы они ни приходили. Геноциду и безпримерному ограблению подверглась Индия. Англичане хладнокровно давили её экономически – с первого же дня своего господства посредством Ост-Индийской компании они начали повышать налоги, что повлекло за собой резкое обнищание простых индийцев. Например, результатом повышения земельного налога более чем в 2 раза стало то, что за 11 лет (1879/80-1889/90) только в «Мадрасском президентстве было продано с аукциона в уплату земельного налога 1 900 тыс. акров земли, принадлежавшей 850 тыс. крестьянских хозяйств. Это означает, что 1/8 всего сельскохозяйственного населения президентства была лишена земельной собственности…»
«Невидимая рука рынка» и «свободная торговля» вылилось для Индии и индийцев при «эффективном менеджменте» англичан в то, что урожай пшеницы упал (впервые со времени правления Великих Моголов, то есть с 1570 года). Текстильная промышленность Индии, которая составляла значительную конкуренцию английской текстильной промышленности – любые индийские ткани (хлопчатобумажные, шерстяные, шёлковые) были гораздо лучшего качества и меньше стоили, чем английские – была разрушена, причём в прямом смысле.
Сначала, чтобы завоевать текстильный рынок своей крайне неконкурентной продукцией, англичане прибегли к 80% протекционистской пошлине, то есть, чтобы защитить свою текстильную промышленность от конкуренции, они ввели пошлину на импорт чужой. Это не очень помогло. Тогда они ввели полный запрет на индийский миткаль – полуфабрикат для производства различных тканей. Это тоже не очень сработало – английская ткань всё еще была плохого качества.
И тогда в ход пошли последние «демократические меры» – конкурентов решили уничтожить физически. В Бенгалии, главном центре индийского текстильного производства, был искусственно организован голод. В 1769-1770 гг. он унёс по треть жителей – 7 до 10 млн. человек. В 1780-1790-х годах трагедию в Бенгалии повторили – на этот раз от голода вымерла уже половина населения – 10 млн. человек
Геноцид китайцев
Что творили англичане в Китае, известно уже достаточно хорошо. Английская наркомафия, в которой состояла и королевская семья, «просто» затравила всю страну наркотой, сказочно при этом наживаясь. Масштабы торговли опиумом поражают. Если в 1775 году Ост-Индийская компания продала 1,5 тонны опиума, то к 1830 году довела годовые продажи до 1500 тонн. Двуногим хищникам было абсолютно наплевать на то, что в наркотическом дурмане гибли целые поколения, что китайцы интеллектуально и физически деградировали со страшной силой и, что это фактически убивало последующие поколения, ибо какое потомство может получиться от наркоманов?!
Китайцы-курители опиума
Несколько десятилетий длились поставки опиума в Китай из Индии. Практически все чиновники разных рангов были наркоманами (от 10 до 20% столичных и от 20 до 30% провинциальных чиновников, в отдельных учреждениях этим занимались от 50 до 60% всех должностных лиц). Солдаты и офицеры курили опиум поголовно, тем не менее, Китай попытался сопротивляться. В 1839 году император начал массированную операцию по конфискации и уничтожению запасов опиума в Кантоне и распорядился закрыть страну для иностранцев. Суда с опиумом просто стали топить в море. Лондон отреагировал быстро – прислал военный флот – 40 кораблей с 4000 солдатами на борту.
Начались опиумные войны (первая: 1840-1842 гг., вторая 1856-1860 гг.). Китайцы проиграли и неудивительно. Китайская армия, пусть и многочисленная – 880 000 человек – состояла из наркоманов, а какие из наркоманов вояки. К тому же, английские наркоторговцы отправляли всё новые партии наркотика в районы базирования китайских армейских частей, отдавая опиум чуть ли не даром, ведь победа в войне обещала всё окупить.
Они оказались правы. Китайцам пришлось выплачивать англичанам контрибуцию, передать остров Гонконг, открыть ещё 6 портов для английской торговли (раньше был открыт только один), разрешить использовать китайцев в качестве рабской рабочей силы в колониях Великобритании, Франции и США, которые подключились во второй опиумной войне. Торговля опиумом в Китае стала легальной. Результаты для страны оказались плачевны. К середине 20 века плантации опиумного мака, который стали возделывать в самом Китае, занимали до миллиона гектаров, а количество потребителей зелья измерялось десятками миллионов. Снять более чем полуторавековую наркотическую удавку со страны смог Мао Цзэдун.
К слову сказать, что английские наркоторговцы подсадили на опиум и английских рабочих – примерно 5% населения Англии.
Зверства англичан в Австралии и Новой Зеландии
Отметились англичане своими зверствами и в Австралии и Новой Зеландии. С 1770 года, после того, как Джеймс Кук открыл Австралию, туда, чтобы колонизировать материк, начали ссылать английских каторжников. Аборигенам Австралии крупно не повезло – в соседи им определили преступников, которые и вели себя соответственно. К 1788 г. в Австралии проживало по разным оценкам от 300 тысяч до 1 миллиона человек, объединённых в более чем 500 племён. Как это произошло с индейцами Северной Америке, «белые господа» начали с упоением уничтожать местное население. Британцы заразили аборигенов оспой, от которой у них не было иммунитета. От оспы погибло не менее половины племён.
Дальше белые выродки, изгои из изгоев (с момента основания колонии и до середины 19 века в Австралию было переправлено 130-160 тыс. каторжников), травили аборигенов ядами и отравленной пищей:
«Чтобы успокоить ниггеров, им дали нечто потрясающее. Еда, которую им раздавали, наполовину состояла из стрихнина – и никто не избежал своей участи... Владелец Лонг-Лэгун при помощи этой хитрости уничтожил более сотни чёрных…В прежние времена в Новом Южном Уэльсе бесполезно было добиваться, чтобы те, кто приглашал в гости чёрных и давал им отравленное мясо, понесли заслуженное наказание…» (Janine Roberts, S. 30; Hirst & Murray & Hammond, Liberalism and Empire (London, 1900)).
На несчастных охотились, как на диких животных, уверенные в своём праве убивать «чёрных»: «потому что они суть скотоубийцы, женщин – потому что они порождают скотоубийц, и детей – потому что они ещё будут скотоубийцами…» (W. Ziehr, Holle im Paradie, S. 53.)
В Квинсленде (северная Австралия) в конце 19 века невинной забавой считалось загнать целую семью «ниггеров» – мужа, жену и детей – в воду к крокодилам. В среде новоявленных фермеров процветала торговля туземными женщинами, и английские поселенцы охотились на них целыми группами. В одном правительственном сообщении за 1900 г. отмечается, что «этих женщин передавали от фермера к фермеру», пока «в конечном счёте, их не выбрасывали как мусор, оставляя гнить от венерических болезней…» (H. Reynolds, Other side of Frontier, p. 17; Janine Roberts, Nach Volkermord Landraub, S. 33.)
На острове Тасмании аборигены погибали от других привнесённых европейцами болезней, от которых у них тоже не было иммунитета – венерические болезни привели многих женщин к бесплодию, а пневмония и туберкулёз свели в могилу большинство тасманийцев. Кроме того, тасманийцы попытались оказать посильное сопротивление захватчикам, несмотря на то, что силы были не равны – копья и стрелы против ружей и пушек.
К 1835 г. местное население острова Тасмании было полностью ликвидировано. Очень уж приглянулась эта земля англичанам. 200 человек выживших тасманийцев были переселены на другой остров. Последняя чистокровная тасманийка, Труганини, умерла в 1876 году. «Тасманийцы были бесполезны и все умерли», так прокомментировал эту трагедию Джон Лоуренс Ле Бретон Хаммонд (1872-1949), британский историк и журналист.
Одно из последних задокументированных массовых убийств аборигенов на Северо-Западе произошло в 1928 г. Свидетелем преступления стал миссионер, который хотел разобраться в жалобах аборигенов. Он последовал за полицейским отрядом, направлявшимся в резервацию аборигенов в Форест-Ривер, и видел, как полицейские захватили целое племя. Пленных сковали, построив в затылок друг другу, в затем всех, кроме трёх женщин убили. После этого сожгли тела, а женщин взяли с собой в лагерь. Прежде чем покинуть лагерь, они убили и сожгли и этих женщин. Доказательства, собранные миссионером, заставили власти начать расследование. Тем не менее, полицейские, ответственные за массовую бойню, так и не предстали перед судом.
В общем, местных аборигенов частью уничтожили, а большинство оставшихся превратили в рабов. Тех, кого не превратили, загнали в резервации в западных и северных районах материка, менее всего пригодных для жизни. В 1921 г. в Австралии насчитывалось всего около 60 тыс. аборигенов. Таким образом, британцы уничтожили в Австралии по разным оценкам до 90% всех аборигенов.
Однако, британцы не только уничтожали людей, они уничтожили и природу этого давно изолированного от других континента, привезя с собой кроликов, овец, лис, других животных, которые критически нарушили давно сложившуюся экологическую систему Австралии. В результате, аборигенов Австралии поставили на грань голодной смерти. Овцы и кролики быстро размножились и стали уничтожать травяной покров, в результате чего многие австралийские животные вымерли или оказались на грани вымирания. Аборигены же испокон веку жили охотой, поэтому они стали пытаться охотиться на овец. Это послужило предлогом для массовой «охоты» белых на туземцев.
Такое ужасное отношение к австралийцам сохранялось ещё долгое время. Так, в сентябре 1977 г. муниципальный советник из Порт-Аделаиды высказался по поводу аборигенов следующим образом: их «по закону о чёрных в радиусе 100 миль от Аделаиды следовало бы посадить в ящики и отправить в государственные лаборатории для использования в экспериментах вместо крыс». (По материалам книги «Английские корни немецкого фашизма» Мануэля Саркисянца).
Вот так, во всей красе проявилось «бремя белого человека», его цивилизаторство смертельной концентрации, лицемерно воспетое глашатаем Британской империи Редьярдом Киплингом, тем самым, кто написал и сказку о Маугли.
Только в феврале 2008 года, через почти 250 лет, правительство Австралии соизволило попросить прощения у туземцев, но не за тотальный геноцид, а за то, что с 1910 по 1970-е годы детей принудительно забирали из семей коренного населения и воспитывали их в приютах. Насильственному «окультуриванию» подверглось около 100 тыс. детей, лишившихся своих близких, имён, родного языка и культуры.
Приведу ещё несколько фактов, которые показывают античеловеческую природу «доброй старой Англии».
Великая Британия – великий работорговец
Кроме того, что «добрая, старая Англия» регулярно устраивала геноцид коренного населения на покорённых землях, она ещё была мировым лидером в работорговле, что неудивительно, поскольку на островах рабство было всегда. В 1086 году рабами были 10% населения Англии.
В своих колониях англичане поначалу использовали так называемых «белых рабов» – военнопленных шотландцев и ирландцев, а затем вообще мирных ирландцев, включая женщин и детей. К концу 17 века англичане превратили в рабов около 100 000 ирландцев, у которых было отобрано всё имущество, а сами они окончили свои дни, работая на карибских, американских и индийских плантациях.
Белые рабы на полях Барбадоса
Маленькие белые рабы на шахтах в Пенсильвании
Затем занялись перевозкой негров, используя так называемую «треугольную торговлю»: в Африку везли товары, обменивали их на рабов; оттуда их везли в Америку и обменивали на другие товары – ром, сахар и пр.; а из Америки товары везли уже в Англию. В Ливерпуле и Бристоле работорговля была основным бизнесом. В американскую колонию с 16 века до 1807 года, когда парламент принял Акт об отмене работорговли, действующий по всей Британской империи, было перевезено примерно 13 миллионов рабов, но, поскольку на каждого привезённого живым раба приходилось по 3-4 погибших, то цифры геноцида африканского населения просто поражают.
В 2015 году BBC выпустила документальный фильм «Забытые рабовладельцы Великобритании» (Britain‘s Forgotten Slave Owners). Основанный на документах, которые пролежали под сукном почти 2 века, он рассказывает о весьма примечательных фактах. Эти документы раскрывают имена 46 тысяч британских рабовладельцев, которые подали прошение на компенсацию по потере собственности, после того, как Акт об отмене рабства 1833 года официально освободил 800 тысяч африканцев, на тот момент являвшихся законной собственностью британских рабовладельцев.
Британское правительство заплатило рабовладельцам 20 миллионов фунтов (что составляло примерно 40% государственных расходов за 1834 год) или 17 млрд. фунтов стерлингов в современных деньгах. Естественно, это бремя легло на плечи налогоплательщиков и освобождённых рабов, которые должны были следующие четыре года после предполагаемого освобождения, по 45 часов в неделю бесплатно трудиться на бывших хозяев.
Среди рабовладельцев были такие значимые фигуры британского общества, как Джон Гладстон – отец Уильяма Гладстона, премьер-министра во время правления королевы Виктории. За 2508 рабов, трудившихся на девяти его плантациях, ему выплатили 106 769 фунтов стерлингов, или почти 80 млн. в современных деньгах. Чарльз Блэр, прадед Джорджа Оруэлла, получил сумму гораздо скромнее – 4442 фунта стерлингов (по нынешним меркам около 3 млн.) за 218 человек. Далёкий предок бывшего премьер-министра Дэвида Кэмерона, тоже получил компенсацию за рабов, как и предки писателя Грэма Грина, поэтессы Элизабет Барретт Браунинг и архитектора сэра Джорджа Гилберта Скотта.
Но гораздо более интересен тот факт, что в Великобритании была масса людей, у которых не было нигде никаких плантаций, а рабы были. Немного, всего несколько человек, но, тем не менее. Это были люди среднего класса – викарии, владельцы разных мануфактур, вдовы (почти 40% рабовладельцев были женщинами), которым рабы отходили по наследству от умерших мужей. Все они сдавали рабов в аренду землевладельцам, в рабочие бригады.
Узаконенное пиратство
А ещё «добрая старая Англия» научилась наживаться на морском разбое – пиратстве! Морские пираты существовали всегда, и всегда их деятельность была вне закона. Однако, Англия сумела и из пиратства вынести для себя немалый профит. Всё оказалось очень просто. Английский пират платил определённый налог в казну, получив специальный документ – Letter of Marque, в котором частному английскому судну разрешалось атаковать и захватывать суда, принадлежащие державе-противнику. Эта, по сути дела, лицензия на пиратство обязывала предоставлять добычу специальному адмиралтейскому суду (Prize Court) для признания добычи официальной и установления за неё вознаграждения (prize money). Такие пираты стали называться каперами, корсарами или приватирами.
Впервые начал выдавать подобные разрешения английский король Генрих III (1207-1272), в 1243 году. Они давались строго определённым лицам с тем, чтобы захватить врагов короля в море. Добыча делилась между пиратом на госслужбе и королевской казной. Этим занимались все последующие короли. Особый размах это приобрело при Елизавете I (1533-1603), которая получила немалую долю от добычи, взятой пиратом Френсисом Дрейком (Francis Drake (1540-1596)), начинавшим свою деятельность с работорговли, с захвата испанских торговых (не военных!) судов, хотя официально Елизавета заявляла, что не имеет отношения к деятельности Дрейка.
Маркус Джирартс (Marcus Gheeraerts) Портрет Сэра Френсиса Дрейка, 1591. Джорж Говер (George Gower). Портрет Елизаветы I на фоне разгромленной Испанской Армады, 1588
Она, вместе с ещё несколькими лицами, также финансировала кругосветное путешествие пирата Дрейка. Официальной целью экспедиции являлось открытие и исследование новых земель, но на деле пират отправлялся в Новый Свет грабить испанские корабли и порты. И ему это удалось. Вокруг света он, конечно, проехался и открыл много чего, но в отличие от Магеллана, вернулся на родину с весьма неплохой прибылью в 600 тыс. фунтов стерлингов (годовой доход английской казны составлял тогда 300 тыс. фунтов). Королева и все причастные к этому крупномасштабному пиратскому набегу сказочно обогатились, многократно вернув свои вложения.
Масштабы добычи Дрейка во время своей деятельности по ограблению, прежде всего испанских судов и колоний, были столь велики, что на его кораблях серебро выбрасывали за борт, загружая трюмы исключительно золотом и драгоценными камнями. Естественно, что королева очень ценила такой источник пополнения государственного кошелька и произвела Дрейка, сына фермера, в рыцари прямо на палубе его корабля.
Знаменитый пират не только грабил, но и открывал новые земли во славу своей венценосной патронессы. В 1936 году в районе современного Сан-Франциско найдена медная пластинка с датой 17 июня 1579 года, где Дрейк объявлял эту территорию владением королевы Елизаветы.
Другой не менее знаменитый и не менее удачливый морской разбойник – Уолтер Рэйли (Walter Raleigh (1552-1618)) – сын обедневшего помещика, впоследствии ставший государственным деятелем и фаворитом королевы Елизаветы I, в 1584 году исследовал территорию вдоль реки Роанок и назвал её Вирджиния в честь Королевы-Девственицы, как тогда называли Елизавету (сейчас это территория в Северной Каролине). Благодаря экспедициям, им финансируемым, здесь появилась первая английская колония, поэтому Рэйли считается в США одним из основателей американской цивилизации.
Но вернёмся к узаконенному пиратству, которое приносило пользу не только самим пиратам, но и государству, которое, по сути, их крышевало. Ведь Елизавета не выдала Дрейка испанскому правительству, несмотря на неоднократные просьбы. Как не был выдан и другой пират – Генри Морган (1635-1688), который во славу Англии раскатал испанскую Панаму в блин. Английское правительство Моргана осудило (пират не знал, что, когда он грабил испанцев, те подписали с англичанами мирный договор) и сослало… губернатором на Ямайку.
Самое большое вознаграждение за пиратство за всю историю Великобритании, было выдано за захват испанского судна «Гермиона» 31 мая 1762 года двумя английскими кораблями. Два английских капитана, Герберт Свейер (Herbert Sawyer) и Филимон Паунол (Philemon Pownoll) получили каждый по 65 тыс. фунтов стерлингов, а члены их команд от 482 до 485 фунтов. В октябре 1799 года за два испанских фрегата «Тетис» и «Санта Бригада», оценённых в 652 000 фунтов стерлингов, вознаграждение получили экипажи четырёх британских судов. Капитаны – по 40 730 фунтов, а члены экипажа 184 фунта, что было равно жалованию за 10 лет.
В январе 1807 года английский фрегат «Каролина» захватил испанское судно «Сан Рафаэль» и капитан получил 52 000 фунтов. Это были немалые деньги, поскольку есть данные на 1825 год, что семья из пяти человек (муж, жена и трое детей) и служанка могли нормально жить на 250 фунтов в год, при этом оплачивая налоги, обучение детей, не говоря уже о еде и одежде.
В настоящее время дело пиратов на госслужбе живёт и процветает – вознаграждения за потопленные или захваченные (что значительно повышает его размер) вражеские военные корабли выплачиваются государством Великобритании по сей день, только уже морякам королевского военно-морского флота.
Первые концлагеря для мирного населения
«Добрая старая Англия», видимо, от своей большой доброты, и концлагеря первая придумала! Первые концлагеря для мирного населения были созданы английским лордом Горацио Китченером (Horatio Herbert Kitchener, (1850-1916)) в Южной Африке для бурских семей во время так называемой англо-бурской войны 1899-1902 годов. Буры – это белые люди, потомки голландских, французских и немецких колонистов, поселившихся в Африке с 17 века. Сначала англичане прогнали их в глубь континента, предварительно отобрав земли и имущество, потому что англичанам понравилось место их проживания в Африке, как удобный опорный пункт для плавания в Индию.
А потом, на новом месте, где буры обосновались и создали свои государства – Республику Трансвааль и Оранжевое Свободное Государство, через некоторое время нашли крупнейшее в мире месторождение алмазов. И Англия, естественно, не могла не позариться на такой лакомый кусок. Буры не собирались вновь уходить из с таким трудом обжитых земель. «Добрая Англия», естественно, прислала войска.
В 1900 году Англия победила бурскую регулярную армию и объявила захваченные территории своими, но буры не спешили сдаваться и начали партизанскую войну. Более 20 000 буров под командованием трёх боевых генералов продолжили сопротивление и доставили оккупантам немало проблем. Англичане отвечали уничтожением ферм, забиванием скота (причём, забивали в таких масштабах, что сами съесть столько мяса не могли, и тысячи коров и овец просто гнили) и организацией концентрационных лагерей для мирных жителей, в основном женщин и детей, поскольку практически все мужчины воевали.
Горящий бурский хутор
С подачи британского лорда Китченера, было организовано 45 палаточных лагерей для буров и 64 лагеря для чернокожих южноафриканцев. Условия были ужасными. Заключённые жили, в лучшем случае, в хлипких палатках, питьевой воды не хватало, о гигиене никто из устроителей лагерей и не думал заботиться (например, в лагере в Блумфонтейне на 3500 заключённых было 13 туалетов), одежду стирали в лужах, людей выкашивали корь, бронхит, пневмония, дизентерия, тиф; здоровые содержались вместе с больными, медикаментами не обеспечивали. (Фотографии 18+ в статье «Южноафриканский «Освенцим»).
Бурские женщины и дети в концентрационном лагере
Пойманных же мужчин вывозили за пределы Родины, отправляя в подобные лагеря на территории Индии, Цейлона и других британских колоний.
Концентрационный лагерь для буров
Да, англичане в этой войне победили, но и сами понесли ощутимые потери. Несмотря на тот факт, что к концу войны превосходство в живой силе английских войск над гражданскими бурами стало более чем пятикратным (450 тысяч против 83 тысяч), количество погибших в боевых действиях было примерно равным – у англичан примерно 7000 человек, а у буров – 8000. А ещё не менее 15 000 английских солдат умерли от болезней.
В концлагерь в Хоуптауне привезли новых заключённых
В британских концлагерях с 1900 по 1902 год содержалась почти половина бурского населения того времени (буров было 250 000 человек): 118 тысяч мирных жителей, из которых умерло 23,7% – почти 28 тысяч человек. Война с англичанами унесла 14% довоенного бурского населения, больше всего умерло детей – 22 074 до 16 лет, и если бы не эти жертвы, сегодня буров могло бы быть на 600 тысяч человек больше.
Заключённые бурские дети в лагере Блумфонтейна
Откуда же в «доброй старой Англии», небольшой островной стране с вполне нормальным населением, появилось столько жестокости, злобы и агрессии, столько неистребимой жажды наживы и насилия, которая выплёскивалась смертью по всему миру?
Причина этого «феномена» известна, и о ней я напишу во второй части статьи.
Елена Любимова, 16.07.2018
Britain‘s Forgotten Slave Owners
Забытые рабовладельцы Британии
http://dokonlin.ru/video/zabytye-britanskie-rabovladelcy-1-serija.html
http://dokonlin.ru/video/zabytye-britanskie-rabovladelcy-2-serija.html
источник
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6074
-
политпросвет
- Сообщения: 439
- Зарегистрирован: 09 июн
Re: Правит миром Англия, а США её марионетка. Откровения бывшей англофилки
Англия 350 лет продавала в рабство английских детейПри внимательном рассмотрении, оказалось, что «старая добрая Англия» замешана в работорговле английскими детьми в течение более 350 лет. Вполне возможно и даже вероятно, что англичане занимаются этим «бизнесом» и сегодня...
Откровения бывшей англофилки. Часть 2
Автор – Елена Любимова
В первой части своей статьи я немножко рассказала вам, уважаемые читатели, о своём жизненном опыте. О том, что увлечение английским языком, в конечном счёте, привело к увлечению, причём некритичному, Великобританией, в основном, её викторианской эпохой. Подкреплялось это увлечение, главным образом, художественной литературой и художественными фильмами. Замечательные детективы – милая старушка мисс Марпл, умница Эркюль Пуаро, неподражаемый Шерлок Холмс и его верный доктор Ватсон, а также славная девочка Алиса в стране чудес, герои детских книг Киплинга – сформировали у меня самое положительное восприятие «старой доброй Англии».
И даже у Чарльза Диккенса – певца социально несправедливой Англии (и по совместительству, ярого монархиста и расиста, человека, который выгнал жену, посвятившую всю свою жизнь ему – великому, и родила от него 10 детей) – произведения сдобрены мягким юмором и большой долей идеализма по отношению к положительным героям «вершин лондонского дна». На их внутреннюю чистоту авторской волей уродливое викторианское общество не оказывает никакого влияния, что в реальной жизни практически невозможно, ибо, бытиё всё-таки определяет сознание. Диккенсовские же «Посмертные записки Пиквикского клуба» – это вообще гимн добродушной и симпатичной Англии среднего класса.
Но, сделав шаг в сторону от нарисованной нам замечательной страны, где счастливо живут замечательные люди, я увидела безмерную алчность, нечеловеческую жестокость, подлость и потрясающее воображение пренебрежение к человеческой жизни. Это не произошло одномоментно – шаблон дал трещину лет 15 назад, которая только ширилась все последующие годы. Было бы громадным преуменьшением назвать то, что я чувствовала, разочарованием. Я и предположить не могла, что действительность настолько сильно отличается от рекламы Англии в книгах и кино. В мировой истории мало найдётся примеров такого изощрённого человеконенавистничества, которое имело место в викторианской Англии и сохранилось до сих пор в самых, что ни наесть, правящих кругах «старой доброй Англии», которая много лет на глобальном уровне продвигает сокращение численности населения Земли.
Взять хотя бы известное высказывание мужа действующей королевы Англии Елизаветы II, принца-консорта Филипа, герцога Эдинбургского: «Если бы я перевоплотился, то хотел бы вернуться на землю вирусом-убийцей, чтобы уменьшить человеческие популяции…»
В 1991 году сэр Дэвид Аттенборо (David Frederick Attenborough), знаменитый британский режиссёр документальных фильмов о природе, известный своими сериалами «Жизнь…» (снято 89 серий), организовал благотворительный фонд «Движение за оптимальную численность населения» (Optimum Population Trust) и выступает за сокращение населения, как в Великобритании, так и в целом на планете.
Прежде, чем я перейду к рассказу о причинах, по которым Великобритания превратилась в средоточие зверства и абсолютного зла на Земле, а англичане превратились в изощрённых изуверов, я, благодаря комментариям к первой части, напомню вам ещё о нескольких примечательных фактах её истории, которые, скорее всего, выльются в несколько незапланированных частей.
Эти факты известны, но, разбросанные по немногим книгам и забитому всяким мусором интернет-пространству, они не производят того впечатления, которое должны произвести, будучи собраны в одном месте. Они здесь не для того, чтобы возбуждать «ругань и ненависть». Они здесь для того, чтобы мы с вами о них знали и помнили, и чтобы никто не смел называть Россию «тюрьмой народов», «одним сплошным ГУЛагом» и прочими гадостями, потому что у них самих рыло в таком кровавом пуху, что не отмыться вовеки.
Сегодня я расскажу, как «старая добрая Англия» обращалась со своим будущим – со своими детьми. Факты ужасают. Мало того, что детей, правдами и неправдами старушка Англия позволила оторвать от родителей, но также и продать за океан, бросив своих маленьких подданных в руки безжалостных дельцов, жестоких эксплуататоров, физических, моральных и сексуальных насильников.
Лишние дети Британской Империи
В 2010 году вышел британо-австралийский фильм «Апельсины и солнце» (Oranges and Sunshine), основанный на реальных событиях. Фильм рассказывает историю Маргарет Хамфрис (Margaret Humphreys), скромного социального работника из Ноттингема, которая вскрыла систему насильственного переселения детей из бедных семей Великобритании в Австралию и Канаду и не побоялась громко об этом заявить. Увезённым с родины детям обещали солнце и апельсины, а в реальности они получили каторжный труд, жизнь в нищете, отсутствие всякого образования и насилие, в том числе и сексуальное.
Началось всё с того, что в 1986 году Маргарет получила письмо из Австралии. Одна женщина, Мадлен (Madeleine), которая раньше проживала в Ноттигеме, просила Маргарет помочь. Она не была уверена, что это её настоящее имя или настоящая дата рождения, но очень хотела знать, кто её родители. Письмо запало Маргарет в душу, и она начала искать. Тем более, что она встретилась с другой женщиной-приёмышем – Марией, которая случайно узнала, что у неё был брат, которого отправили в Австралию. Маргарет не могла остаться равнодушной к судьбам этих людей, ведь у неё самой было двое детей-подростков – мальчик и девочка.
В итоге, пережив потерю работы, которой она отдала 15 лет своей жизни, и постоянные угрозы, она раскрыла тщательно замалчиваемую правительством систему депортации детей под названием «Home Children». Кстати, ей удалось найти мать Мадлен и после 40 лет разлуки они встретились, благодаря этой отважной женщине.
Разоблачение Маргарет стало самым громким скандалом в новейшей истории Запада. Она посвятила 23 года своей жизни расследованию судеб детей, подвергшихся насильственной эмиграции. Написала книгу «Пустые колыбели» («Empty Cradles», 1994), организовала фонд детей-мигрантов в Ноттингене (Child Migrants Trust) в 1987 году, благодаря которому тысячи людей, лишённых нормального детства, нашли свои настоящие семьи. Ей присылали сотни запросов, и она расследовала их все, а после того, как в 1989 году вышел фильм «Потерянные дети Империи» (Lost Children of Empire), британские и австралийские телефоны горячей линии раскалились добела от звонков. Только в одной Великобритании туда позвонили 10 тысяч человек.
Маргарет Хамфрис (Margaret Humphreys)
Как показало её расследование, с 1920-х по 1970-е годы из Великобритании было вывезено 130 тысяч детей, преимущественно в Австралию и Канаду по государственной программе эмиграции детей возрастом от 3 до 14 лет. Многие из них были детьми матерей-одиночек, которых уговаривали отдать на усыновление, чтобы избежать бедности и социального отторжения, либо дети из очень бедных семей, а в те времена бедными, даже нищими, были практически все.
Детей записывали как сирот, а маленьких и убеждали, что они сироты, чтобы якобы дать им возможность «начать с чистого листа» в приёмных семьях, а родным родителям ничего не сообщалось, куда попали их дети. Однако за 23 года расследований Хамфрис нашла только одного ребёнка, который действительно был сиротой. Кроме того, что детям лгали, что они сироты, им также говорили, что они не нужны своей стране, что они дети британских шлюх.
Вот история Дэвида Хила (David Hill), которого в возрасте 12 лет отправили в Австралию в 1959 году. Родителям, влачащим нищенское существование, пообещали, что в школе на ферме Фейрбридж (Fairbridge Farm) Нового Южного Уэльса (New South Wales), что в Австралии, дети получат образование и новый шанс в жизни. Родители согласились и отправили троих сыновей за океан.
Четыре ребёнка-эмигранта несут чемоданы со стикерами школы на ферме Фейбридж.
Реальность оказалась совсем иной. Детей практически ничему не учили и он, как и многие другие, вынужден был покинуть школу в 15 лет, чтобы тяжело работать на ферме в ужасных условиях. Кормили их плохо и мало, качество пищи было отвратительным. Дети подвергались разного рода насилию.
«Со мной обращались, нарушая закон, и публично били кнутом. Это было ужасно тяжело, но я никогда не подвергался сексуальному насилию, в отличие от девочек и мальчиков пяти-шести лет, которых регулярно насиловали. То, что с ними сделали, не исправить никогда…»
Дети убегали, жаловались в полицию, но им не верили, возвращали на место, где их жестоко наказывали прилюдно в назидание остальным. Хил разыскал многих детей с фермы Фейбридж, взял у них интервью и на их основе написал в 2007 году книгу «Забытые дети» («The Forgotten Children»).
Две тысячи детей были посланы на заброшенную ферму в Биндуне (Bindoon Boys‘ Town), которой заведовали «братья во Христе». «Мы спали на соломенных тюфяках на бетонных верандах, – рассказывал Джон Хенесси (John Hennessey). – Зимой на нас лил дождь. Звук тишины там, в буше, был оглушающим». Мальчики тяжело работали на стройке. Собственно они сами и должны были построить себе город. И дети его построили – школы, жилые помещения, кухни. Они долбили землю кирками и лопатами и смешивали бетон под палящим солнцем.
Здания, которые построили дети в Биндуне.
Когда Джону было 12, почти двухметровый 100-килограммовый «брат во Христе» Пол Кини (Paul Keaney) так отходил его кнутом, что он стал заикой на всю жизнь. Да, детей там били кнутом так, что ломали кости. Но Джон считал, что ему повезло больше, чем тем мальчишкам, которые работали на стройке домов и регулярно подвергались сексуальному насилию. Один из детей-мигрантов рассказывал Маргарет Хамфрис, что, когда ему было 5 лет, его привязали к дереву, изнасиловали несколько раз и так и оставили. Своих биндунских наставников измученные дети называли «христианами-содомитами».
По одному из исследований, которое проводил Университет Нового Южного Уэльса, утверждается, что из 700 детей-эмигрантов, у которых было взято интервью, 79% подвергались физическому насилию, 56% – сексуальному, 86% – эмоциональному. Только треть присланных в Канаду детей попали в более-менее нормальные условия и то они всегда чувствовали, что они там чужие, остальным повезло гораздо меньше. Они были безмолвной и бесправной дешёвой рабочей силой.
Выросшие дети Биндуна так и не смогли исцелиться, избавиться от травм детства, их постоянными спутниками становились ночные кошмары: «Я сплю в отдельной спальне, потому что я боюсь, что, когда начну метаться в постели, то могу ударить свою жену. Мне снится, что я вернулся туда, меня заперли, оскорбляют и бьют. Я просыпаюсь в холодном поту…»
«У нас никого не было, к кому мы могли бы обратиться, не считая пришлых со стороны, которые забирали маленьких на день. Я знаю, что они были «горными пауками» (педофилами). Дети, которых забирали, не любили рассказывать о том, где они были…»
Всё, что у них было – это поддержка друг друга.
«Мы тесно дружили между собой. И мы играли в эту трудную игру. Мы не знали ничего лучшего. Мы ни знали ничего о любви и нежности. Я не помню, чтобы я получил какой-нибудь подарок на Рождество или день рождения, пока я не женился…»
Они ничего не забыли, и забыть не могли. Гнев не ушёл. Один из этих детей долгие десятилетия спустя, вернулся с кувалдой на место, где прошло его горькое детство, и расколотил солидную мраморную надгробную плиту основателя Биндуна – «брата» Кини – в мелкий щебень.
Бывшая могила Пола Кини в Биндуне
Примечательно, что Пол Кини был награждён Превосходнейшим орденом Британской империи (The Most Excellent Order of the British Empire) в 1954 году. Смотрители Биндуна вынуждены были перенести останки Кини из основанного им поселения детей, где они пребывали 60 последних лет, на обычное кладбище в пригороде Перта, Каракату, снабдив неприметной табличкой, в которой не упоминается о его награде. «Наконец-то Кини не воздают почести в Биндуне, где он принёс так много горя», – сказал 83-летний бывший воспитанник.
Детей начали высылать из «старой доброй Англии» ещё 350 лет назад
Высылка детей из Великобритании за границу не является изобретением 20 века. Оказалось, что практика экспорта детей из Британии насчитывает более 350 лет. В 1618 году в первое постоянное английское поселение в северо-американских колониях, город Джеймстаун, Вирджиния, отправили 100 беспризорных детей-бродяг. По разрешению Королевского Тайного Совета (Privy Council) 1620 года, детей в Америку начали поставлять регулярно. Например, в 1622 году туда же отправили ещё сотню детей. Их просто похищали и насильно отправляли в Америку, в основном из Шотландии.
Письмо короля Джеймса I сэру Томасу Смиту касательно отправки детей в Вирджинию 13 января 1618 (London Metropolitan Archives).
Это продолжалось 140 лет. В английских колониях в Америке не хватало рабочей силы, что и подвигло «предприимчивых» людей отправлять туда шотландских детей в больших количествах. Эта криминальная практика была прекращена в судебном порядке в 1757 году, после того как вскрыли систему торговли живым товаром в Абердине (Шотландия), в которую были вовлечены частные «предприниматели» под прикрытием местных властей. Но на самом деле, торговля детьми за океан не прекращалась. Обретение независимости американских колоний в 1783 году положило конец отправке детей-рабов в Северную Америку. Однако у Англии остались колонии в Канаде, Австралии и Новой Зеландии. Туда-то и перенаправили поток детей-эмигрантов.
Насильственная эмиграция английских детей в 19-20 веках
В начале 19 века в Англии, как грибы после дождя, начали организоваться различные конторки, которые возобновили отправку английских детей из неблагополучных семей за границу. Тем самым «прекрасная викторианская Англия» расписалась в собственном бессилии и нежелании брать ответственность за судьбы своих маленьких граждан и решила вопрос в своём репертуаре – выслать вон, ещё и денег при этом подзаработать. Спасибо, что не убила, а то смертные казни детей 7-12 лет в Великобритании не были чем-то невероятным.
В 1830 году в Лондоне было основано общество «Друг детей», которое занималось миграцией сотен детей в Южную Африку, Австралию и Канаду. Также в Лондоне в конце 1860-х годов три сестры-евангелистки Энни Макферсон (Annie MacPherson), Луиза Бёрт (Louisa Birt) и Мария Рай (Maria Rye) вплотную занялись переправкой детей в Канаду, организовав, сначала в Англии, фабрику «Промышленный дом» (Home of Industry), а затем его филиалы заграницей. Это было дешевле, чем содержать проблемных детей в Англии. Макферсон и Бёрт ответственны за отправку в канадские работные дома к 1928 году 14,5 тысяч детей, Рай к 1932 – 5 тысяч, в основном девочек.
Единственное, что было хорошего в деятельности этих дам, так это «лучшие побуждения» организаторш дать бедствующим маленьким англичанам шанс на хорошую жизнь, в остальном затея оказалась для детей катастрофичной. В 1874 году Лондонский совет попечителей отправил в Канаду инспектора для осмотра детских домов, принявших английских детей. В его отчёте были следующие слова:
«По вине безответственности мисс Рай и недостатка ресурсов мисс Макферсон тысячи британских детей, уже и без того бывших в тягостном положении, брошены к поселенцам на произвол судьбы, тяжёлую работу или плохое обращение; переселенцы обычно честны, но зачастую крайне строги…».
Выражение «крайне строги» в переводе на нормальный, неполиткорректный, язык означает, что детей избивают.
Он также обвинил дам в зарабатывании денег на устройстве тех в семьи и на работу, крайне неудачное место размещения детей и недостаточный или отсутствующий уход и наблюдение за ними, и в том, что дети не получают никакого образования.
А зарабатывать на устройстве детей на работу было нетрудно: детям за работу платили деньги, о которых уговорились работодатель и представитель организации, пославшей детей. Они перечислялись на счёт ребёнка, из них вычитались расходы на его содержание и хранились на его имя до его совершеннолетия. Раздолье для разного рода жульничества.
Подобных вышеупомянутым организациям контор в середине 18 века расплодилось немеряно. Так, в 1872 году некий Джон Миделмор (John Middlemore) организовал подобный дом в Бирмингеме. К 1932 году это заведение отправило в Канаду 5 тысяч детей. Общество детей-эмигрантов (The Child Emigration Society), основанное в 1911 году, ещё известное как Общество Фейрбриджа (Fairbridge Society) ответственно за отправку 3 тысяч детей в Австралию, Британскую Колумбию и Южную Родезию (это там, где буров истребляли) за период с открытия до 1960 года.
Дети расчищают землю на ферме Фейрбридж (Fairbridge)
Отправкой детей за границу занимались и благотворительные организации, естественно, собирая для этого деньги. Например, Quarrier‘s Homes, зарегистрированная в 1871 году, к 1938 году выслала в Канаду 7,3 тысяч детей, треть от всего потока детей, которыми занимались «благотворители». Англиканская Церковь беспризорников (Church of England Waifs) – ух ты, как они себя назвали! – и Общество Стрейс (Strays Society), основанные в 1881 году, выслало 5 тысяч детей.
Методистская организация Национальные детские дома (National Children‘s Homes), основанная в 1869 году и поныне здравствующая под названием Action for Children, смотрелась скромно – к 1909 году из 3 тысяч детей, отданных ей на попечение, она отправила 2 157 – в Канаду и 50 в Австралию.
Организацией вывоза детей, кто только ни занимался, в том числе Англиканская и Католические церкви, Армия спасения и власти на местах (только в Канаду отправкой детей занималось 50 организаций). Правительство преследовало две цели: по максимуму освободить британские приюты и способствовать росту белого населения в британских колониях. Архиепископ австралийского Перта (Perth) так и заявил в 1938 году, провожая мальчиков на корабль, отплывавший в Зимбабве: «Если мы не будем восполнять наши запасы, то окажемся под угрозой быстро размножающихся миллионов азиатских рас».
Самым большим поставщиком детской рабсилы заграницу стал Общество Барнардо (Barnardo’s Society), основанное д-ром Барнардо (Dr Barnardo 1845-1905), родившимся в Ирландии итальянским выкрестом. Он организовал сеть детских домов в 96 населённых пунктах Великобритании, которые с 1867 года до дня его смерти было принято 60 тысяч детей. Детские дома Барнардо с 1882 по 1928 годы выслали в Канаду 27 тысяч детей, и 2,8 тысяч в Австралию с 1921 по 1965 год.
Мальчик пашет землю на промышленной ферме д-ра Бернардо (Dr. Barnardo), Канада, пров. Мантиоба, г. Рассел, 1900 г.
Не обошлось без скандальных разоблачений. Барнардо был обвинён и сознался, как минимум, в похищении 47 бездомных детей. Также Барнардо лгал родителям детей, которые всё-таки решили забрать их от него (что было нелегко – родители должны были оплатить абсолютно все расходы по пребыванию ребёнка у «благотворителей»), что дети отбыли за океан «неделю назад», хотя они всё ещё находились в Англии, предоставляя поддельные документы. «Добрый доктор» не избежал судебного разбирательства за то, что отправил некую Марту Тай (Martha Tighe) в Канаду вообще безо всякого разрешения матери.
Что изменилось сегодня
В 2014-2015 годах проводилось расследование по вопросу о детском насилии в заведениях Северной Ирландии (Northern Ireland Historical Institutional Abuse Inquiry) за период с 1922 по 1995 годы. В список расследуемых заведений попали и заведения Барнардо (Barnardo‘s Sharonmore Project и Barnardo‘s Macedon, Newtownabbey). 20 января 2017 года председатель комиссии сэр Энтони Харт (Sir Anthony Hart) объявил о завершении расследования и: «…подчеркнул перечень рекомендаций после того, как были выявлены шокирующие случаи сексуального, физического и морального насилия за период с 1922 по 1995 годы…»
Благотворительная организация Барнардо (Barnardo‘s) здравствует и поныне и считается лидером в детской благотворительности. Например, в 2013 она собрала и, как говорят, потратила 200 миллионов фунтов стерлингов на содержание 900 местных отделений. Да, практически все крупнейшие организации, занимавшиеся детским траффиком, существуют по сей день. И отстроенные детскими руками здания пригождаются до сих пор. В Биндуне, например, проводятся всякие разные ежегодные мероприятия – рок-фестивали, масса ярмарок, тренинги австралийских сил специального назначения и пр.
По сведениям отчёта Фонда детей-мигрантов, находящегося в ведении Палаты общин, за период в 350 лет, начиная с 1618 по 1967 годы, из Великобритании было увезено 150 тысяч неблагополучных детей в Канаду, Австралию, Новую Зеландию и Южную Африку. Однако, эти официальные данные, скорее всего, преуменьшены в разы. Около 90 тысяч британских детей было отправлено в Канаду с 1869 г. по 1920-е. В настоящее время в Канаде проживают 4 миллиона потомков этих детей, что составляет 10% населения Канады.
Великобритания избавлялась от ненужных ей проблемных людей так же, как сейчас избавляется от пластикового мусора, отправляя его в Бангладеш, где маленькие дети сортируют его за 3,60 фунта за 12-часовый рабочий день.
Да, Британское правительство извинилось за свои действия по отношению к детям и морально (в 2010 году премьер Гордон Браун принёс извинения) и материально (миллион фунтов был выделен на то, чтобы те, кого Британия когда-то выкинула и продала, могли навестить своих родственников). Австралия также добавила на это денег и официальные извинения. Но кто вернёт этим людям нормальное детство, поправит искалеченную психику и сломанную судьбу? Канадский же премьер и вовсе извиняться не захотел, заявив в 2009 году, что «существует ограниченный общественный интерес на официальные правительственные извинения за несчастливые или трагические события нашей истории». Он решил, что будет достаточным того, чтобы объявить 2010 год годом детей-сирот, как напоминание о том «грустном периоде».
* * *
Странной и страшной нацией оказались англичане. Им почему-то пришло в голову избавляться от своего будущего – своих детей! Но ведь, даже животные заботятся и защищают своих детёнышей для продолжения своего рода! А англичане – нет. Почему так произошло, я постараюсь разобраться в следующих частях моей статьи. А в третьей части я вам расскажу, как «добрая старая Англия» обходилась со своими взрослыми, необеспеченными гражданами…
Елена Любимова, 1-08-2018
Великобритания: крупнейшее дело о насилии над детьми
Солнце и апельсины
https://anwap.film/films/9106
British Home Children in Canada - Born of Good Intentions
https://www.youtube.com/watch?v=gNsdzjlPukc
BHC Film 2016 British Home Child Group International
https://www.youtube.com/watch?v=G9PcVd1tmCw
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6108
Откровения бывшей англофилки. Часть 2
Автор – Елена Любимова
В первой части своей статьи я немножко рассказала вам, уважаемые читатели, о своём жизненном опыте. О том, что увлечение английским языком, в конечном счёте, привело к увлечению, причём некритичному, Великобританией, в основном, её викторианской эпохой. Подкреплялось это увлечение, главным образом, художественной литературой и художественными фильмами. Замечательные детективы – милая старушка мисс Марпл, умница Эркюль Пуаро, неподражаемый Шерлок Холмс и его верный доктор Ватсон, а также славная девочка Алиса в стране чудес, герои детских книг Киплинга – сформировали у меня самое положительное восприятие «старой доброй Англии».
И даже у Чарльза Диккенса – певца социально несправедливой Англии (и по совместительству, ярого монархиста и расиста, человека, который выгнал жену, посвятившую всю свою жизнь ему – великому, и родила от него 10 детей) – произведения сдобрены мягким юмором и большой долей идеализма по отношению к положительным героям «вершин лондонского дна». На их внутреннюю чистоту авторской волей уродливое викторианское общество не оказывает никакого влияния, что в реальной жизни практически невозможно, ибо, бытиё всё-таки определяет сознание. Диккенсовские же «Посмертные записки Пиквикского клуба» – это вообще гимн добродушной и симпатичной Англии среднего класса.
Но, сделав шаг в сторону от нарисованной нам замечательной страны, где счастливо живут замечательные люди, я увидела безмерную алчность, нечеловеческую жестокость, подлость и потрясающее воображение пренебрежение к человеческой жизни. Это не произошло одномоментно – шаблон дал трещину лет 15 назад, которая только ширилась все последующие годы. Было бы громадным преуменьшением назвать то, что я чувствовала, разочарованием. Я и предположить не могла, что действительность настолько сильно отличается от рекламы Англии в книгах и кино. В мировой истории мало найдётся примеров такого изощрённого человеконенавистничества, которое имело место в викторианской Англии и сохранилось до сих пор в самых, что ни наесть, правящих кругах «старой доброй Англии», которая много лет на глобальном уровне продвигает сокращение численности населения Земли.
Взять хотя бы известное высказывание мужа действующей королевы Англии Елизаветы II, принца-консорта Филипа, герцога Эдинбургского: «Если бы я перевоплотился, то хотел бы вернуться на землю вирусом-убийцей, чтобы уменьшить человеческие популяции…»
В 1991 году сэр Дэвид Аттенборо (David Frederick Attenborough), знаменитый британский режиссёр документальных фильмов о природе, известный своими сериалами «Жизнь…» (снято 89 серий), организовал благотворительный фонд «Движение за оптимальную численность населения» (Optimum Population Trust) и выступает за сокращение населения, как в Великобритании, так и в целом на планете.
Прежде, чем я перейду к рассказу о причинах, по которым Великобритания превратилась в средоточие зверства и абсолютного зла на Земле, а англичане превратились в изощрённых изуверов, я, благодаря комментариям к первой части, напомню вам ещё о нескольких примечательных фактах её истории, которые, скорее всего, выльются в несколько незапланированных частей.
Эти факты известны, но, разбросанные по немногим книгам и забитому всяким мусором интернет-пространству, они не производят того впечатления, которое должны произвести, будучи собраны в одном месте. Они здесь не для того, чтобы возбуждать «ругань и ненависть». Они здесь для того, чтобы мы с вами о них знали и помнили, и чтобы никто не смел называть Россию «тюрьмой народов», «одним сплошным ГУЛагом» и прочими гадостями, потому что у них самих рыло в таком кровавом пуху, что не отмыться вовеки.
Сегодня я расскажу, как «старая добрая Англия» обращалась со своим будущим – со своими детьми. Факты ужасают. Мало того, что детей, правдами и неправдами старушка Англия позволила оторвать от родителей, но также и продать за океан, бросив своих маленьких подданных в руки безжалостных дельцов, жестоких эксплуататоров, физических, моральных и сексуальных насильников.
Лишние дети Британской Империи
В 2010 году вышел британо-австралийский фильм «Апельсины и солнце» (Oranges and Sunshine), основанный на реальных событиях. Фильм рассказывает историю Маргарет Хамфрис (Margaret Humphreys), скромного социального работника из Ноттингема, которая вскрыла систему насильственного переселения детей из бедных семей Великобритании в Австралию и Канаду и не побоялась громко об этом заявить. Увезённым с родины детям обещали солнце и апельсины, а в реальности они получили каторжный труд, жизнь в нищете, отсутствие всякого образования и насилие, в том числе и сексуальное.
Началось всё с того, что в 1986 году Маргарет получила письмо из Австралии. Одна женщина, Мадлен (Madeleine), которая раньше проживала в Ноттигеме, просила Маргарет помочь. Она не была уверена, что это её настоящее имя или настоящая дата рождения, но очень хотела знать, кто её родители. Письмо запало Маргарет в душу, и она начала искать. Тем более, что она встретилась с другой женщиной-приёмышем – Марией, которая случайно узнала, что у неё был брат, которого отправили в Австралию. Маргарет не могла остаться равнодушной к судьбам этих людей, ведь у неё самой было двое детей-подростков – мальчик и девочка.
В итоге, пережив потерю работы, которой она отдала 15 лет своей жизни, и постоянные угрозы, она раскрыла тщательно замалчиваемую правительством систему депортации детей под названием «Home Children». Кстати, ей удалось найти мать Мадлен и после 40 лет разлуки они встретились, благодаря этой отважной женщине.
Разоблачение Маргарет стало самым громким скандалом в новейшей истории Запада. Она посвятила 23 года своей жизни расследованию судеб детей, подвергшихся насильственной эмиграции. Написала книгу «Пустые колыбели» («Empty Cradles», 1994), организовала фонд детей-мигрантов в Ноттингене (Child Migrants Trust) в 1987 году, благодаря которому тысячи людей, лишённых нормального детства, нашли свои настоящие семьи. Ей присылали сотни запросов, и она расследовала их все, а после того, как в 1989 году вышел фильм «Потерянные дети Империи» (Lost Children of Empire), британские и австралийские телефоны горячей линии раскалились добела от звонков. Только в одной Великобритании туда позвонили 10 тысяч человек.
Маргарет Хамфрис (Margaret Humphreys)
Как показало её расследование, с 1920-х по 1970-е годы из Великобритании было вывезено 130 тысяч детей, преимущественно в Австралию и Канаду по государственной программе эмиграции детей возрастом от 3 до 14 лет. Многие из них были детьми матерей-одиночек, которых уговаривали отдать на усыновление, чтобы избежать бедности и социального отторжения, либо дети из очень бедных семей, а в те времена бедными, даже нищими, были практически все.
Детей записывали как сирот, а маленьких и убеждали, что они сироты, чтобы якобы дать им возможность «начать с чистого листа» в приёмных семьях, а родным родителям ничего не сообщалось, куда попали их дети. Однако за 23 года расследований Хамфрис нашла только одного ребёнка, который действительно был сиротой. Кроме того, что детям лгали, что они сироты, им также говорили, что они не нужны своей стране, что они дети британских шлюх.
Вот история Дэвида Хила (David Hill), которого в возрасте 12 лет отправили в Австралию в 1959 году. Родителям, влачащим нищенское существование, пообещали, что в школе на ферме Фейрбридж (Fairbridge Farm) Нового Южного Уэльса (New South Wales), что в Австралии, дети получат образование и новый шанс в жизни. Родители согласились и отправили троих сыновей за океан.
Четыре ребёнка-эмигранта несут чемоданы со стикерами школы на ферме Фейбридж.
Реальность оказалась совсем иной. Детей практически ничему не учили и он, как и многие другие, вынужден был покинуть школу в 15 лет, чтобы тяжело работать на ферме в ужасных условиях. Кормили их плохо и мало, качество пищи было отвратительным. Дети подвергались разного рода насилию.
«Со мной обращались, нарушая закон, и публично били кнутом. Это было ужасно тяжело, но я никогда не подвергался сексуальному насилию, в отличие от девочек и мальчиков пяти-шести лет, которых регулярно насиловали. То, что с ними сделали, не исправить никогда…»
Дети убегали, жаловались в полицию, но им не верили, возвращали на место, где их жестоко наказывали прилюдно в назидание остальным. Хил разыскал многих детей с фермы Фейбридж, взял у них интервью и на их основе написал в 2007 году книгу «Забытые дети» («The Forgotten Children»).
Две тысячи детей были посланы на заброшенную ферму в Биндуне (Bindoon Boys‘ Town), которой заведовали «братья во Христе». «Мы спали на соломенных тюфяках на бетонных верандах, – рассказывал Джон Хенесси (John Hennessey). – Зимой на нас лил дождь. Звук тишины там, в буше, был оглушающим». Мальчики тяжело работали на стройке. Собственно они сами и должны были построить себе город. И дети его построили – школы, жилые помещения, кухни. Они долбили землю кирками и лопатами и смешивали бетон под палящим солнцем.
Здания, которые построили дети в Биндуне.
Когда Джону было 12, почти двухметровый 100-килограммовый «брат во Христе» Пол Кини (Paul Keaney) так отходил его кнутом, что он стал заикой на всю жизнь. Да, детей там били кнутом так, что ломали кости. Но Джон считал, что ему повезло больше, чем тем мальчишкам, которые работали на стройке домов и регулярно подвергались сексуальному насилию. Один из детей-мигрантов рассказывал Маргарет Хамфрис, что, когда ему было 5 лет, его привязали к дереву, изнасиловали несколько раз и так и оставили. Своих биндунских наставников измученные дети называли «христианами-содомитами».
По одному из исследований, которое проводил Университет Нового Южного Уэльса, утверждается, что из 700 детей-эмигрантов, у которых было взято интервью, 79% подвергались физическому насилию, 56% – сексуальному, 86% – эмоциональному. Только треть присланных в Канаду детей попали в более-менее нормальные условия и то они всегда чувствовали, что они там чужие, остальным повезло гораздо меньше. Они были безмолвной и бесправной дешёвой рабочей силой.
Выросшие дети Биндуна так и не смогли исцелиться, избавиться от травм детства, их постоянными спутниками становились ночные кошмары: «Я сплю в отдельной спальне, потому что я боюсь, что, когда начну метаться в постели, то могу ударить свою жену. Мне снится, что я вернулся туда, меня заперли, оскорбляют и бьют. Я просыпаюсь в холодном поту…»
«У нас никого не было, к кому мы могли бы обратиться, не считая пришлых со стороны, которые забирали маленьких на день. Я знаю, что они были «горными пауками» (педофилами). Дети, которых забирали, не любили рассказывать о том, где они были…»
Всё, что у них было – это поддержка друг друга.
«Мы тесно дружили между собой. И мы играли в эту трудную игру. Мы не знали ничего лучшего. Мы ни знали ничего о любви и нежности. Я не помню, чтобы я получил какой-нибудь подарок на Рождество или день рождения, пока я не женился…»
Они ничего не забыли, и забыть не могли. Гнев не ушёл. Один из этих детей долгие десятилетия спустя, вернулся с кувалдой на место, где прошло его горькое детство, и расколотил солидную мраморную надгробную плиту основателя Биндуна – «брата» Кини – в мелкий щебень.
Бывшая могила Пола Кини в Биндуне
Примечательно, что Пол Кини был награждён Превосходнейшим орденом Британской империи (The Most Excellent Order of the British Empire) в 1954 году. Смотрители Биндуна вынуждены были перенести останки Кини из основанного им поселения детей, где они пребывали 60 последних лет, на обычное кладбище в пригороде Перта, Каракату, снабдив неприметной табличкой, в которой не упоминается о его награде. «Наконец-то Кини не воздают почести в Биндуне, где он принёс так много горя», – сказал 83-летний бывший воспитанник.
Детей начали высылать из «старой доброй Англии» ещё 350 лет назад
Высылка детей из Великобритании за границу не является изобретением 20 века. Оказалось, что практика экспорта детей из Британии насчитывает более 350 лет. В 1618 году в первое постоянное английское поселение в северо-американских колониях, город Джеймстаун, Вирджиния, отправили 100 беспризорных детей-бродяг. По разрешению Королевского Тайного Совета (Privy Council) 1620 года, детей в Америку начали поставлять регулярно. Например, в 1622 году туда же отправили ещё сотню детей. Их просто похищали и насильно отправляли в Америку, в основном из Шотландии.
Письмо короля Джеймса I сэру Томасу Смиту касательно отправки детей в Вирджинию 13 января 1618 (London Metropolitan Archives).
Это продолжалось 140 лет. В английских колониях в Америке не хватало рабочей силы, что и подвигло «предприимчивых» людей отправлять туда шотландских детей в больших количествах. Эта криминальная практика была прекращена в судебном порядке в 1757 году, после того как вскрыли систему торговли живым товаром в Абердине (Шотландия), в которую были вовлечены частные «предприниматели» под прикрытием местных властей. Но на самом деле, торговля детьми за океан не прекращалась. Обретение независимости американских колоний в 1783 году положило конец отправке детей-рабов в Северную Америку. Однако у Англии остались колонии в Канаде, Австралии и Новой Зеландии. Туда-то и перенаправили поток детей-эмигрантов.
Насильственная эмиграция английских детей в 19-20 веках
В начале 19 века в Англии, как грибы после дождя, начали организоваться различные конторки, которые возобновили отправку английских детей из неблагополучных семей за границу. Тем самым «прекрасная викторианская Англия» расписалась в собственном бессилии и нежелании брать ответственность за судьбы своих маленьких граждан и решила вопрос в своём репертуаре – выслать вон, ещё и денег при этом подзаработать. Спасибо, что не убила, а то смертные казни детей 7-12 лет в Великобритании не были чем-то невероятным.
В 1830 году в Лондоне было основано общество «Друг детей», которое занималось миграцией сотен детей в Южную Африку, Австралию и Канаду. Также в Лондоне в конце 1860-х годов три сестры-евангелистки Энни Макферсон (Annie MacPherson), Луиза Бёрт (Louisa Birt) и Мария Рай (Maria Rye) вплотную занялись переправкой детей в Канаду, организовав, сначала в Англии, фабрику «Промышленный дом» (Home of Industry), а затем его филиалы заграницей. Это было дешевле, чем содержать проблемных детей в Англии. Макферсон и Бёрт ответственны за отправку в канадские работные дома к 1928 году 14,5 тысяч детей, Рай к 1932 – 5 тысяч, в основном девочек.
Единственное, что было хорошего в деятельности этих дам, так это «лучшие побуждения» организаторш дать бедствующим маленьким англичанам шанс на хорошую жизнь, в остальном затея оказалась для детей катастрофичной. В 1874 году Лондонский совет попечителей отправил в Канаду инспектора для осмотра детских домов, принявших английских детей. В его отчёте были следующие слова:
«По вине безответственности мисс Рай и недостатка ресурсов мисс Макферсон тысячи британских детей, уже и без того бывших в тягостном положении, брошены к поселенцам на произвол судьбы, тяжёлую работу или плохое обращение; переселенцы обычно честны, но зачастую крайне строги…».
Выражение «крайне строги» в переводе на нормальный, неполиткорректный, язык означает, что детей избивают.
Он также обвинил дам в зарабатывании денег на устройстве тех в семьи и на работу, крайне неудачное место размещения детей и недостаточный или отсутствующий уход и наблюдение за ними, и в том, что дети не получают никакого образования.
А зарабатывать на устройстве детей на работу было нетрудно: детям за работу платили деньги, о которых уговорились работодатель и представитель организации, пославшей детей. Они перечислялись на счёт ребёнка, из них вычитались расходы на его содержание и хранились на его имя до его совершеннолетия. Раздолье для разного рода жульничества.
Подобных вышеупомянутым организациям контор в середине 18 века расплодилось немеряно. Так, в 1872 году некий Джон Миделмор (John Middlemore) организовал подобный дом в Бирмингеме. К 1932 году это заведение отправило в Канаду 5 тысяч детей. Общество детей-эмигрантов (The Child Emigration Society), основанное в 1911 году, ещё известное как Общество Фейрбриджа (Fairbridge Society) ответственно за отправку 3 тысяч детей в Австралию, Британскую Колумбию и Южную Родезию (это там, где буров истребляли) за период с открытия до 1960 года.
Дети расчищают землю на ферме Фейрбридж (Fairbridge)
Отправкой детей за границу занимались и благотворительные организации, естественно, собирая для этого деньги. Например, Quarrier‘s Homes, зарегистрированная в 1871 году, к 1938 году выслала в Канаду 7,3 тысяч детей, треть от всего потока детей, которыми занимались «благотворители». Англиканская Церковь беспризорников (Church of England Waifs) – ух ты, как они себя назвали! – и Общество Стрейс (Strays Society), основанные в 1881 году, выслало 5 тысяч детей.
Методистская организация Национальные детские дома (National Children‘s Homes), основанная в 1869 году и поныне здравствующая под названием Action for Children, смотрелась скромно – к 1909 году из 3 тысяч детей, отданных ей на попечение, она отправила 2 157 – в Канаду и 50 в Австралию.
Организацией вывоза детей, кто только ни занимался, в том числе Англиканская и Католические церкви, Армия спасения и власти на местах (только в Канаду отправкой детей занималось 50 организаций). Правительство преследовало две цели: по максимуму освободить британские приюты и способствовать росту белого населения в британских колониях. Архиепископ австралийского Перта (Perth) так и заявил в 1938 году, провожая мальчиков на корабль, отплывавший в Зимбабве: «Если мы не будем восполнять наши запасы, то окажемся под угрозой быстро размножающихся миллионов азиатских рас».
Самым большим поставщиком детской рабсилы заграницу стал Общество Барнардо (Barnardo’s Society), основанное д-ром Барнардо (Dr Barnardo 1845-1905), родившимся в Ирландии итальянским выкрестом. Он организовал сеть детских домов в 96 населённых пунктах Великобритании, которые с 1867 года до дня его смерти было принято 60 тысяч детей. Детские дома Барнардо с 1882 по 1928 годы выслали в Канаду 27 тысяч детей, и 2,8 тысяч в Австралию с 1921 по 1965 год.
Мальчик пашет землю на промышленной ферме д-ра Бернардо (Dr. Barnardo), Канада, пров. Мантиоба, г. Рассел, 1900 г.
Не обошлось без скандальных разоблачений. Барнардо был обвинён и сознался, как минимум, в похищении 47 бездомных детей. Также Барнардо лгал родителям детей, которые всё-таки решили забрать их от него (что было нелегко – родители должны были оплатить абсолютно все расходы по пребыванию ребёнка у «благотворителей»), что дети отбыли за океан «неделю назад», хотя они всё ещё находились в Англии, предоставляя поддельные документы. «Добрый доктор» не избежал судебного разбирательства за то, что отправил некую Марту Тай (Martha Tighe) в Канаду вообще безо всякого разрешения матери.
Что изменилось сегодня
В 2014-2015 годах проводилось расследование по вопросу о детском насилии в заведениях Северной Ирландии (Northern Ireland Historical Institutional Abuse Inquiry) за период с 1922 по 1995 годы. В список расследуемых заведений попали и заведения Барнардо (Barnardo‘s Sharonmore Project и Barnardo‘s Macedon, Newtownabbey). 20 января 2017 года председатель комиссии сэр Энтони Харт (Sir Anthony Hart) объявил о завершении расследования и: «…подчеркнул перечень рекомендаций после того, как были выявлены шокирующие случаи сексуального, физического и морального насилия за период с 1922 по 1995 годы…»
Благотворительная организация Барнардо (Barnardo‘s) здравствует и поныне и считается лидером в детской благотворительности. Например, в 2013 она собрала и, как говорят, потратила 200 миллионов фунтов стерлингов на содержание 900 местных отделений. Да, практически все крупнейшие организации, занимавшиеся детским траффиком, существуют по сей день. И отстроенные детскими руками здания пригождаются до сих пор. В Биндуне, например, проводятся всякие разные ежегодные мероприятия – рок-фестивали, масса ярмарок, тренинги австралийских сил специального назначения и пр.
По сведениям отчёта Фонда детей-мигрантов, находящегося в ведении Палаты общин, за период в 350 лет, начиная с 1618 по 1967 годы, из Великобритании было увезено 150 тысяч неблагополучных детей в Канаду, Австралию, Новую Зеландию и Южную Африку. Однако, эти официальные данные, скорее всего, преуменьшены в разы. Около 90 тысяч британских детей было отправлено в Канаду с 1869 г. по 1920-е. В настоящее время в Канаде проживают 4 миллиона потомков этих детей, что составляет 10% населения Канады.
Великобритания избавлялась от ненужных ей проблемных людей так же, как сейчас избавляется от пластикового мусора, отправляя его в Бангладеш, где маленькие дети сортируют его за 3,60 фунта за 12-часовый рабочий день.
Да, Британское правительство извинилось за свои действия по отношению к детям и морально (в 2010 году премьер Гордон Браун принёс извинения) и материально (миллион фунтов был выделен на то, чтобы те, кого Британия когда-то выкинула и продала, могли навестить своих родственников). Австралия также добавила на это денег и официальные извинения. Но кто вернёт этим людям нормальное детство, поправит искалеченную психику и сломанную судьбу? Канадский же премьер и вовсе извиняться не захотел, заявив в 2009 году, что «существует ограниченный общественный интерес на официальные правительственные извинения за несчастливые или трагические события нашей истории». Он решил, что будет достаточным того, чтобы объявить 2010 год годом детей-сирот, как напоминание о том «грустном периоде».
* * *
Странной и страшной нацией оказались англичане. Им почему-то пришло в голову избавляться от своего будущего – своих детей! Но ведь, даже животные заботятся и защищают своих детёнышей для продолжения своего рода! А англичане – нет. Почему так произошло, я постараюсь разобраться в следующих частях моей статьи. А в третьей части я вам расскажу, как «добрая старая Англия» обходилась со своими взрослыми, необеспеченными гражданами…
Елена Любимова, 1-08-2018
Великобритания: крупнейшее дело о насилии над детьми
Солнце и апельсины
https://anwap.film/films/9106
British Home Children in Canada - Born of Good Intentions
https://www.youtube.com/watch?v=gNsdzjlPukc
BHC Film 2016 British Home Child Group International
https://www.youtube.com/watch?v=G9PcVd1tmCw
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6108
-
политпросвет
- Сообщения: 439
- Зарегистрирован: 09 июн
Re: Правит миром Англия, а США её марионетка. Откровения бывшей англофилки
Откровения бывшей англофилки. Часть 3
Автор – Елена Любимова
В первой части своей статьи я рассказала о неожиданном для меня открытии – о том, что «старая добрая Англия» была отнюдь не доброй! Она оказалась бандитским государством, которое на самом высоком, государственном, уровне занималось пиратством, грабежами, разбоем, торговлей наркотиками, работорговлей и прочими «демократическими» делами!
Во второй части статьи я рассказала о том, как «старая добрая Англия» поступала с самыми незащищёнными членами своего общества – с детьми бедняков. Она «просто» избавлялась от лишних ртов, не желая брать на себя ответственность за судьбы своих маленьких граждан, отправляя их в качестве рабов в свои заморские колонии в течение 350 лет, ещё и зарабатывая деньги на этом отвратительном деле.
Впрочем, правительство Великобритании никогда не стеснялось ущемить детские интересы ради своих целей. Так, очень показательным в этом деле явилось правление трижды премьерша Соединённого Королевства Маргарет Тэтчер (1925-2013). Это та злобная дамочка, которая заявила, что «на территории СССР экономически оправдано проживание 15 миллионов человек…» (А.П. Паршев. «Почему Россия не Америка»).
Её стремление иметь «экономически оправданное» население у себя дома привело к тому, что её стали называть «Тэтчер – похитительница молока» («Thatcher, milk snatcher»), потому что, в бытность министром образования в 1970-1974 годах, она распорядилась урезать возраст детей, которым ежедневно выдавалось треть пинты бесплатного молока (1 пинта=568 мл).
Дело в том, что в 1946 году в Великобритании был принят Закон о бесплатном молоке (Free Milk Act), который предписывал обеспечивать бесплатным молоком всех детей до 18 лет. В 1966 году лейбористы снизили возраст бесплатно получающих молоко до 12 лет, а Тэтчер пошла дальше и сократила его в 1971 году до 7 лет, а в 1980 – до 5 лет. Она посчитала, что раздача бесплатного молока детям слишком дорого обходится бюджету и также покончила с бесплатными детскими обедами для детей бедняков, а для остальных подняла цены.
Сэкономила она на молоке 20 и еде 16 миллионов фунтов соответственно, за период с 1971 по 1974 годы. И в «Великой» Империи не нашлось никого, кто бы мог и хотел отжалеть 9 миллионов в год и оставить детям бесплатное молоко и один горячий обед в день. Позорище какое, а не Империя!
И даже королева Англии, весьма небедная особа (например, в 2015 году на содержание королевской семьи было потрачено £334 млн. государственных средств, и это не считая денег, заработанных королевской семьёй тяжким наркотрафическим трудом), повернулась к проблеме питания английских детей глухим ухом.
Кстати сказать, теперешняя премьерша Тереза Мэй рискует получить похожую кличку – «похитительница обеда» (lunch snatcher). Её правительство планирует убрать из начальной школы, где учатся дети от 5 до 7 лет, бесплатные горячие обеды и заменить их завтраками. Это позволит её правительству сэкономить 650 млн. фунтов и оставит без горячего обеда 900 000 английских детей, у многих из которых это единственная возможность получить горячее блюдо на обед.
Собственно, правительственные круги Британии всегда относились к «плебсу» пренебрежительно. Низы платили им той же монетой. Когда умерла Тэтчер, радостные лондонцы высыпали на улицы с плакатами «Ведьма умерла!».
Надпись на фото: «Я всё равно ненавижу Тэтчер. Дин-дон! Ведьма умерла!»
С ликованием они распивали спиртное по поводу такого знаменательного события.
Надпись на фото: «У нас вечеринка. Тэтчер умерла».
Надпись на фото: «Сука мертва!»
Болельщики английского «Ливерпуля» в честь смерти «железной леди» исполнили написанную давно песню «Когда Тэтчер умрёт, мы устроим вечеринку» (We‘re gonna have a party when Maggie Thatcher dies). А ирландцы распевали песенку «Mrs. Thatcher Song», выразив в ней всю свою «любовь» (Oh! I love you Mrs. Thatcher!) за всё то «хорошее», что им принесли её реформы и «невидимая рука рынка» под её руководством (всё то, что лет десять спустя испытают на себе и русские в ещё больших масштабах). Они ласково называли её проклятием ирландской нации (curse of Irish nation), старой сукой-интриганкой (schemer old bitch) и много ещё как, не скрывая горячего желания сделать из неё чучело.
В этой, третьей части статьи я расскажу вам о том, как относилась правящая верхушка «старой доброй Англии» к подвластному ей народу, точнее к его беднейшей части, на протяжении нескольких сотен лет. И, забегая вперёд, скажу – сотни лет правящие круги Англии обращались с английскими низами так, как будто они не были их народом. Максимально, что они могли, – это «высочайше позволить» спихнуть заботу о самых незащищённых слоях населения на плечи менее бедствовавшего населения. Сами же ничем и никак не помогали, но репрессивные методы, в виде казней и различных наказаний разной степени тяжести, издавали часто и густо, что и неудивительно – с 11 века, со времён Вильгельма Завоевателя, англичанами правили пришлые люди.
Как английская верхушка относилась к беднякам
История отношений английского правительства и его беднейших подданных насчитывает несколько веков. Законодательные акты так и называются – законы о бедных (Poor Law), они подразделяются на Старый закон о бедных и Новый.
Старейшим документом, который регулировал отношение к английскому рабочему люду, является «Постановление о работниках» (the Ordinance of Labourers) 1349 года. Принятию «Постановления» «поспособствовала» эпидемия чумы 1348-50 годов, которая выкосила до 50% населения, тем самым изменив не только демографическую картину страны, но и её экономический и социальный уклад.
Плюс к этому, добавился голод, вызванный неурожаями в 1315, 1316 и 1321 годах, а также массовый падёж скота в 1319-1321 годах и, вдобавок ко всему этому, массовое отравление и людей, и животных хлебом, заражённым спорыньей. Вследствие такого резкого уменьшения населения, на полях работать стало некому (90 % населения были крестьянами), спрос на них был большой, и они бродили по стране в поисках большей оплаты труда.
Джон Гауэр (John Gower (1330-1408)) – известный в своё время английский поэт-моралист так описывал жалобы землевладельцев на работников: «они медлительны, их мало, и они жадны. За очень малую работу они требуют самую высокую плату».
Оплата действительно росла, некоторая часть работников успела поблагоденствовать, правда, совсем недолго. Во-первых, начали расти цены на все товары. Во-вторых, английской элите совсем не понравилась такая «невидимая рука рынка» и, не стерпев такое невиданное «хамство» от смердов, захотевших справедливые деньги за свой труд, она использовала административный ресурс. В 1349 году было принято «Постановление о работниках» (Ordinance of Labourers), которое обязывало:
– всех работать до 60 лет.
– работодателей не нанимать больше работников, чем необходимо.
– работодателей не платить, а работников не получать оплату больше, чем во время, предшествующее чуме (в основном, цены 1346 года).
– продавать еду по обоснованным ценам, без избыточной прибыли.
– не предоставлять помощь здоровым попрошайкам под угрозой тюрьмы.
Миниатюра «Бедность просит подаяния у Богатства» из «Романа о Розе» (Roman de la Rose) Гийома де Лорриса и Жана де Мёна (Guillaume de Lorris, Jean de Meun), 13 в.
Кстати, этот закон разрушает уже сложившийся стереотип, что в Средневековье люди едва доживали до 30 лет. Если бы это было так, то закон не обязывал бы всех работоспособных трудиться до 60 лет. Понятно, что смертность тогда была высокой, особенно детская, но, если человек доживал до определённого возраста, то вполне мог дожить и до преклонного возраста. В книге Expectations of Life: A Study in the Demography, Statistics, and History of Human Mortality, H.O. Lancaster на с. 8 есть таблица, которая показывает статистические данные с 1200 по 1745 гг. о том, сколько ещё проживёт человек, который дожил в средневековой Англии до 21 года. В Англии она составляла от 64 до 71 года (за исключением времени эпидемии чумы, тогда доживали до 45 лет).
В 1351 году вышел «Закон о работниках» (Statute of Labourers), который повторял всё то, что было написано в «Постановлении о работниках» и обязывал:
– работников работать там, где они работали до того, как разразилась чума.
– работать должны все трудоспособные.
– придерживаться фиксированных цен оплаты труда практически на все виды работ, установленных этим законом.
Нарушение любого положения этого закона каралось заточением в тюрьму.
В общем, ничего хорошего этот закон простым людям не нёс. Он безо всяких политесов прямо говорит, что направлен против злоумышления работников (against the malice of servants), которые не хотят работать, если не получат за свою работу «чрезмерную оплату» (excessive wages). Кроме того, здесь ясно видно стремление правящих кругов серьёзно помешать увеличению благосостояния простых людей.
Ведь, говоря современным языком, зарплаты работникам не только заморозили, но и установили гораздо ниже объективно необходимых – цены-то уже на всё повысились и, в отличие от фиксированных цен на производимые работы, таких же фиксированных цен на товары закон не представил. Вдобавок ко всему, в 1363 году правительство запретило низшим слоям общества приобретение некоторых продуктов высокого качества и статуса. В общем невидимая рука английского средневекового рынка отвесила беднякам знатную оплеуху, что не могло не вызвать возмущения ограбленного народа, которое вылилось в крестьянское восстание 1381 года.
«Теперь мы должны только работать, нам не осталось ничего другого; я не могу больше жить, собирая колосья после жатвы; но ещё горше, когда приходится просить милостыню... У нас много нахлебников, ожидающих нашего добра... Так они грабят бедняка, который для них ничего не значит: он должен гибнуть в поту и в труде... У него нет даже шапки, чтобы прикрыть голову... Вся рыцарская спесь опирается на труд бедняка. Так они грабят бедняка и полностью очищают его [карманы]; богатые лорды делают это без всякого права... А тот, кто заставляет нищих бродить с посохом и сумой, остается безнаказанным и неумолимым... Так я с холодом в сердце несу все эти заботы, с тех пор как веду хозяйство и владею своей хижиной. Чтобы уплатить налог королю, я продал зерно, предназначенное для посева, и теперь моя земля пустует и привыкает к отдыху. С тех пор как они увели из моего хлева мой лучший скот, я готов плакать, думая о своей судьбе, — так рождаются нищие...».
Вот таким бедственным было положение крестьян, о котором рассказывается в документе 13 века под названием «Песня землепашца». (История средних веков. Сост. В. В. Степанова, А.Я. Шевеленко. М., 1969. С. 321-322.)
Иллюстрация «Сбор урожая» из средневекового календаря (Август). Псалтырь королевы Марии.
В общем, с установлением низкой фиксированной оплаты за труд и высокими ценами на всё, народ не захотел надрываться за гроши за дело феодализма, и значительное количество трудоспособного населения предпочитало просить милостыню, прикидываясь больными или увечными.
Работяги становились нищими чтобы выжить
По мере приобретения опыта и навыков зарабатывания попрошайничеством, новые нищие привыкали к такому «труду» и уже не стремились вернуться к «нормальной» жизни, потому что здесь удавалось легче и больше зарабатывать. «Старая добрая Англия» быстро переделывала нормальных людей в паразитов. Методики работы попрошаек отличались завидным разнообразием. Многие из тогдашних методик дошли и до наших дней.
«Калеки» и «больные» демонстрировали правдоподобно выглядящие раны и язвы, для чего использовали жутковатые методы. Один такой метод описал известный американский писатель Марк Твен в повести «Принц и нищий». Он взял его из книги «Английский бродяга», изданной в Лондоне в 1665 г., в которой детально описана «технология производства» искусственной язвы, дабы выжать из сочувствующих не только слезу в денежном эквиваленте. Для того чтобы сделать язву, готовилось «тесто» из негашеной извести, мыла и ржавчины, которая накладывалась на ногу, а затем крепко обвязывалась ремнём.
В результате таких косметологических процедур кожа быстро слезала, обнажая рану. Затем ногу натирали кровью, которая, высохнув, принимала темно-бурый цвет. Больное место перевязывали грязными тряпками, но так, чтобы язва была видна и вызывала побольше жалости. Такие манипуляции приводили к гангрене и уже настоящему увечью.
Попрошайки бились в эпилептических припадках, часто запихивая в рот мыло, притворялись немыми или сумасшедшими, распевая песни и приплясывая под них, либо безработными моряками, могли даже показать лицензию, естественно, фальшивую.
Если в деле нужны были маленькие дети, их поили вином или маковой настойкой, чтобы не плакали. Чтобы отжать монетку-другую, и желательно номиналом поболее, жертву вынужденной благотворительности окружала галдящая толпа в отрепьях, и настойчиво предлагала, иногда даже в стихах, подать «христаради».
Нищие разыгрывали даже целые спектакли, проявляя недюжинный талант, а иначе не поверят и не подадут. Например, один «актёр» делал вид, что собирается утопиться с горя, а другой протягивал ему свой «последний кусок хлеба». Публика проникалась и щедро отсыпала несостоявшемуся утопленнику. Выручка, естественно, делилась пополам.
За фальшивыми нищими открывалась настоящая охота. И весьма успешная, кстати. Полицейские власти средневековых городов прекрасно использовали доносительство местного населения. Да, да, пристальное наблюдение за людьми, их действиями и взаимодействиями со стороны «бабушек за занавеской», которые докладывали, кому надо, оказывается, очень старой практикой, появившейся очень задолго до гитлеровской Германии. Впрочем, родиной нацизма и расизма также является Великобритания.
Но вернёмся к фальшивым нищим «старой доброй Англии». О том, как они «работали», какими методами их ловили, что им вменяли в вину и как с ними поступали, со ссылками на архивные записи Лондонского суда (Memoranda Rolls of London’s government), написано в книге немецкого историка Франка Рексторпа «Девиация и власть в позднесредневековом Лондоне» (Frank Rexroth. Deviance and Power in Late Medieval London, Cambridge University Press, 2007).
Так, в 1355 году в Лондоне судили некоего Джона Шэрингворта (John Sharryngworth) по кличке Эбертон (Eberton) за мошенничество, поскольку, будучи трудоспособным, он вёл жизнь попрошайки, притворяясь немощным. Мэр Лондона приговорил его к позорному столбу. Не считайте, что преступник легко отделался. Позорный столб это вид публичного наказания. Человека выставляли на всеобщее обозрение, часто сопровождающееся физическим насилием со стороны толпы, которое нередко приводило к смертельному исходу.
Перкин Уорбек (Perkin Warbeck, (1474-1499)) – претендент на английский престол во времена правления короля Генриха VII, у позорного столба.
С 1370-х годов суды в Лондоне имели дело с массовыми случаями ложных нищих, которые вымогали милостыню обманом и ложью, симулируя физическую немощь, фальсифицируя травмы и увечья. Позорные столбы редко оставались пустыми.
В октябре 1380 года в одном из судов Лондона рассматривалось дело двух попрошаек Джона Ворда (John Ward) из Йоркшира и Ричарда Линхама (Richard Lynham) из Сомерсета, которые бродили по городу, издавая нечленораздельные звуки и делали знаки руками и ногами, притворяясь глухими и немыми. Так они рассказывали людям, что они являлись купцами, на которых напали разбойники и лишили их имущества и языков. С собой они носили два складных метра, что показывало бы их прежнее занятие, а также железный крюк и щипцы, которые они представили как пыточные инструменты грабителей.
Они даже попросили, чтобы люди смотрели им в рот, чтобы убедиться, что языки были действительно отрезаны. Однако, «отрезанным» языком оказался кусок кожи. Как только мошенничество было раскрыто, мэр Лондона Джон Хэдел (John Hadele) приказал заковать их в колодки на час на три дня, повесив инструменты их мошенничества на шею, что являлось достаточно суровым наказанием за этот вид преступления.
Ведь колодки – это две толстые тяжёлые доски с зазорами для ног, которые смыкались и запирались на замок, не позволяли человеку двигаться. Осуждённый вынужден был сидеть столько, сколько скажут, и справлять малую и большую нужду на месте. Кроме того, поскольку колодки, как и позорный столб, фактически обездвиживали человека, а вид неподвижного человека, который не в состоянии дать сдачи, провоцировал толпу на разное. В осуждённых азартно швыряли гнилые овощи, мёртвых мелких животных и даже камни.
«Вычисляли» поддельных попрошаек по-разному. Приведу один примечательный случай, наглядно демонстрирующий, что от властей «на деревне не спрячешься» и что они подходили к своей работе неформально и остроумно.
22 ноября 1381 мэр Лондона Джон Нортгемптон (John Northampton) отправил в суд нищего с говорящим именем Адам Райбред (Adam Ryebred) из Спэлдинга (Spalding) за «симуляцию нетрудоспособности, будучи здоровым и способным к зарабатыванию на жизнь работой, получая за неё разумную оплату» во многих населённых пунктах королевства.
«Имя, данное ответчику, поведало природу его преступления: он был тем, кто жил не по средствам, обманом, чей мошеннический сбор подаяний позволял ему питаться ржаным хлебом!»
Ржаной хлеб был в Англии хлебом дорогим, и бедняки нечасто могли себе его позволить. Таким образом, прозвище конкретно этого нищего и заставило власти подозревать, что уровень его жизни не соответствует его образу жизни. Физическое освидетельствование показало, что Райбред здоров, калекой не является и может заработать себе на пропитание и одежду трудом, поэтому против него было выдвинуто обвинение, что он обманул, как настоящих нищих, так и людей. Его отпустили, заставив поклясться, что он перестанет попрошайничать в черте города под угрозой позорного столба, если его поймают.
Днём спустя, мэр Лондона выпустил воззвание против «упорных нищих», дескать, своими действиями они вредят нормальным нищим, которые действительно нуждаются в помощи, и приказал, чтобы все нищие, получающие подаяние обманом, были арестованы и приведены к позорному столбу в Корнхилле (район в лондонском Сити). Он время своего мэрства охоте на фальшивых нищих сделал своей персональной миссией, задавшись целью полностью очистить Лондон от подобных субъектов. Рассматривал он подобные дела часто. Например, неделю спустя после дела Райбреда, перед ним предстали два человека из Ирландии и Сомерсета, а в середине декабря в суде рассматривалось дело ещё одного ирландца. В феврале 1382 года обвиняемые были из Лондона и Бристоля.
Этот прогрессивный мэр ввёл ещё одно новшество – своеобразную картотеку всех выловленных нищих мошенников с подробным описанием, за что они были осуждены и меры их наказания. Однако, Джон Нортгемптон мэрствовал недолго – всего два года. Он серьёзно перешёл дорогу монополистам, распорядившись пустить на лондонские рынки и других поставщиков и продавцов, и его противникам из олигархии удалось его сместить, обвинив в заговоре и подстрекании к беспорядкам.
Всё это – и картотека, и медицинское освидетельствование предполагаемых преступников, и «гражданское» наблюдение всех за всеми – оказывается, не является изобретением 20-21 веков. Как говорится, всё уже придумано до нас и давно использовалось, например, в Англии 14 века. Конечно, у них не было современных электронных средств, но они и так неплохо справлялись. «База данных» четырнадцатого века работала как надо, как и местные техники сбора информации.
Лондон был разделён на районы (wards), в каждом были свои старосты (aldermen), приходские (beadles) и мирские констебли. Последние имели список подвластного им населения, которое стимулировали к наушничеству и доносительству, часто собирались на планёрки «в целях исправления дефектов, удаления вредных вещей и продвижения общественного блага в рассматриваемом районе». Так описывал городской клерк Джон Карпентер (John Carpenter) действия властей в своей Белой книге (White Book) в 1419 году. В категорию «вредных вещей», кроме всего прочего, и попадали люди, притворявшиеся нищими.
Дальнейшая история отношений власти и бедняков Англии
Через 30 лет после принятия первого «Закона о работниках», власть создала ещё большие ограничения для простого народа, массы которого превратились в бродяг и нищих, как благодаря предыдущему закону, так и набирающим силу огораживаниям. В последующие века законов о нищих было издано изрядное количество, что свидетельствует о том, что правители «старой доброй Англии» были не в состоянии эффективно решить эту проблему. Они шли лишь по пути наказаний и репрессий бедняков. Посмотрим на некоторые законы.
В 1388 году правительство короля Ричарда II выпустило новый документ – Кембриджский закон (Statute of Cambridge), который регулировал передвижение работников и попрошаек. Он запрещал любому работнику покидать свою Сотню (административная единица Англии) или любое другое место, где он изначально жил (город, село и пр.) без письменного разрешения местных властей. Тот работник, который будет задержан без такого разрешения, должен быть помещён в колодки (stocks) до того времени, как появится возможность отправить его на место его проживания.
(Большой привет Великой Хартии вольностей или Magna Carta, принятой в 1215 г., которой англичане жутко гордятся, как самым старым документом о правах человека, хотя речь там шла, в основном, об ограничении власти короля. Тем не менее, было там и положение о разрешении свободным людям беспрепятственно передвигаться по стране. Однако 150 лет спустя, короли плевать на неё хотели…)
Ещё Кембриджский закон обязывал нетрудоспособных лиц оставаться в населённых пунктах, где их застал этот закон. Или, если жители этого населённого пункта не могли или не хотели их содержать, они должны были направлены в другие населённые пункты Сотни, где о них могут позаботиться, или туда, где они родились.
После него прошло почти 100 лет, а проблема нищих всё ещё не была решена. Их становилось всё больше, хотя население Англии осталось на том же уровне, «благодаря» эпидемиям чумы. Например, в 1401 году (до эпидемии чумы) население страны составляло 2,1 миллиона человек, а в 1481 – 2 миллиона.
В 1494 году при Генрихе VII (1457-1509) был принят ещё один закон о бродягах и нищих (the Vagabonds and Beggars Act):
«Бродяги, праздные и подозрительные личности должны быть помещены в колодки на три дня и три ночи, не получив никакого пропитания, кроме хлеба и воды, а затем должны быть выдворены из Города. Каждый нищий, подходящий для работы, должен обратиться в Сотню, где он в последний раз проживал, либо ему известной или где он родился, и там оставаться, чтобы разрешить вышеупомянутое затруднение».
При короле Генрихе VIII (1491-1547) проблема нищих и бродяг встала в полный рост. Население начало резко расти (в 1521 году англичан было 2,3 миллиона, а к 1591 году их стало почти вдвое больше – 3,89 миллиона). Бродяг прибавилось ещё и потому, что король затеял религиозную реформу – подсунув своим подданным вместо католичества протестантизм. Поэтому он упразднил монастыри и все, кто там работал, а работало там достаточно много людей, влились в стройные ряды нищих и бродяг.
В 1530 году принимается закон «О наказании нищих и бродяг» (The Vagabonds Act of 1530).
Он вводил несколько новых положений. Во-первых, заменял обычное наказание для бродяг – колодки на розги или кнут. Ещё одним нововведением было детальное разграничение тех, кто действительно не мог работать в силу возраста, болезней или увечий («немощные нищие»), которые имели право просить подаяние, получив особую лицензию у местных властей, тем самым делая их ответственными за своих «нищих», и тех, кто не хотел этого делать, хотя был здоров физически. Таких называли «упорными бродягами» (sturdy vagabonds) и жестоко наказывали (известно, что во время правления Генриха VIII было казнено более 70 000 человек).
Этот закон выделил ещё несколько категорий нищих, которые тоже подлежали наказанию: «нарушителей спокойствия» (rufflers), «не боящихся наказания попрошаек» (valiant beggars), «ленивых праздношатающихся» (idle wanderers), «жуликов» (rogues), «бродяг» (tramps), «браконьеров» (poaches) и пр.
Однако по-прежнему ничего не было предусмотрено на тот случай, если здоровый человек просто не мог найти работу. Тот факт, что закон назвал безделье как «мать и корень всех зол», не помогало никак, а в случае потерявших работу людей и не имеющих возможности её найти (а государство этому никак не способствовало от слова вообще – только раздавало пинки и оплеухи), и вовсе выглядело издевательством. Поэтому у таких людей выбор был невелик: умереть с голоду или нарушить закон.
Иероним Босх. Блудный сын (Путник), 1510
Законы о бедных, принятые впоследствии властью «старой доброй Англии», ещё строже относились к неимущим.
В 1547 году при Эдварде VI был принят «Закон о нищих 1547» (Vagabonds Act 1547), который гласил, что нищего, находящегося в полном здравии, могли заклеймить литерой «V» или отдать в рабство на срок до 2-х лет (или пожизненно, если он сбежал). Таких рабов продавали или покупали как обычных рабов. Закон осуждал «... глупую жалость и милосердие» по отношению к бродягам. Из-за своей строгости, закон был отменён через 3 года.
Положительное в этом законе было то, что для нуждающихся бедняков должны быть построены специальные дома, в которых им должны помочь или лечить. Детей же попрошаек и нищих надлежало отдавать в ученичество ремесленникам. В этом статусе мальчики должны были пребывать до 24 лет, а девочки до 20. Если ребёнок сбегал (поскольку ремесленники обращались со своими учениками ничуть не лучше, чем с рабами), то до конца его ученичества его определяли в рабство.
Прошло 20 лет, и в 1572 году был принят закон, известный как «Закон о нищих» 1572 года (the Vagabonds Act of 1572), который гласил, что нищие старше 14 лет, не имеющие разрешения собирать милостыню, при первой поимке подвергаются бичеванию и протыканию уха, при второй – объявляются государственными преступниками и отсылаются на каторгу на 2 года, при третьей – казнят без пощады.
Отличием этого закона от всех предыдущих было то, что он родил кое-что новенькое. Этот закон вводил обязательный местный налог для помощи бедным. Т.е. правительство высочайше соизволило решить проблему нищих за счёт остального населения, которое вряд ли было радо дополнительному налогу. Мировой судья был обязан пересчитать всех нищих и неработоспособных, находящихся на его подведомственной территории и собирать со всех прихожан помощь на их содержание. Тем, кто помогать отказывался, грозила тюрьма.
Этими деньгами распоряжались церковные попечители по призрению бедных (overseers of the poor). Если от собираемого с населения «налога на нищих» оставались какие-то средства, то они должны были быть направлены на создание рабочих мест для нищих. Тогда мировые судьи должны были озаботиться покупкой земли и постройкой общественных домов, обитатели которых обязаны были под страхом телесного наказания исполнять любую предлагаемую им работу, за которую им, естественно, никто ничего не платил. Нищие должны были работать исключительно за кров и еду.
Собственно говоря, этот закон стал предвестником того, что в последствие стали называть работными домами.
Потом выходили законы 1574, 1576 и 1597 годов (всего во времена правления династии Тюдоров (1485-1603) было принято 17 законов о бедных), которые предписывали организовывать специальные места для обитания и пребывания бродяг и нищих, обязывали привлекать бедняков к работе, обеспечив их материалами, такими как шерсть, пенька и лён. Вместе с тем, по этим законам местные власти должны были построить так называемые исправительные учреждения (типа тюрем), в которых исправляли бы работников, которые упорно не желали работать или работали небрежно.
Ответственными за работные дома назначались местные церковные приходы и специальные приходские священники. Также каждый трудоспособный был обязан содержать «неимущих, старых, слепых, хромых и немощных» родственников. За неисполнение этого закона полагался ежемесячный штраф в 20 шиллингов.
В общем, английская верхушка с чистой совестью отдала заботу о беднейшем населении в руки самого населения. Сами же не собирались давать в помощь ни пенни. Никаких государственных отчислений на постоянной основе они организовывать не собирались. И это притом, что 1558-1603 годы приходились на «золотой век Англии» при правлении Елизаветы I, при которой годовой доход английской казны составлял тогда 300 тыс. фунтов, то есть, по идее, страна совсем не бедствовала.
И, наконец, через 250 лет, когда власть только начала обращать внимание на своих неимущих граждан, в 1601 году вышел Елизаветинский «Закон о помощи бедным» (The Poor Relief Act 1601) или «Старый закон о бедных», который и явился основой правовой системы, касающейся бедных для Англии и Уэльса. В «золотой век Елизаветы» Англия всё ещё никак не могла достойно решить проблему с нищими. Оно и понятно, почему.
За 200 лет в «старой доброй Англии» сменилось 5 династий (Плантагенеты, Ланкастеры, Йорки, Стюарты и Тюдоры). Страну погрузили в пучину войн – Столетняя война с Францией, Война Белой и Алой Роз, когда Ланкастеры и Йорки воевали за трон, крестьянские восстания, маленькие локальные войны баронов, отжимавших друг у друга собственность. Не до плебса им было совсем – английская верхушка с упоением драла друг другу глотки. Вот такая она английская элита и английские джентльмены.
Это Вам не русский царь Иван Грозный, который, беспокоясь о своём народе, писал в 1550 году польскому королю Сигизмунду-Августу: «…хотим того, чтобы Бог дал в моих государствах люди мои были в тишине безо всякого смущенья», отказав в просьбе последнего допустить еврейских купцов в Московию. Причина отказа была следующая: они русских людей «от христианства отводили, и отравные зелья в наши земли привозили и пакости многие людям нашим делали».
Кроме того, за 54 года правления Иван Грозный казнил от 3 до 4 (по другим данным до 15) тысяч человек, и ни одного без суда, а английский Генрих VIII (1509-1547), примерно в это же время – 72 тыс. человек (около 2,5% всего населения страны) «за бродяжничество и попрошайничество», а королева Елизавета I (1568-1603) – 89 тысяч.
Но Ужасным (именно так переводится с английского выражение the Terrible) на Западе называют именно Ивана IV, изменив на противоположный смысл русского эпитета «Грозный», который отражает идею величия, справедливости и порядка в стране, а не тирании и кровавого самодурства, а Елизавету I – Доброй королевой Бесс.
Вернёмся к английским нищим. Во времена этой «Доброй королевы» в столице Англии выпрашивающих подаяние было настолько много, что порой по улице невозможно было проехать – из двухсот тысяч жителей Лондона примерно пятьдесят тысяч были неимущими. Так, в 1581 году толпа нищих качков окружила экипаж самой королевы, что её изрядно напугало.
Елизаветинский закон вобрал в себя и формализовал все предыдущие законы о бедных. Основными его положениями являлись:
– о нетрудоспособных бедняках («хромыми, немощными, старыми, слепыми») должны заботиться в богадельнях.
– трудоспособные бедняки должны быть помещены в работные дома. Им должны предоставить материал для работы. Отказавшиеся работать должны быть биты кнутами.
– бездельники должны отправляться в исправительные заведения или даже в тюрьму.
– бродяжничество и попрошайничество запрещалось (разрешалась лишь милостыня в виде еды).
– дети бедняков должны отдаваться в учение.
– бедные и немощные родители должны были жить со своими детьми.
– бедняки могли выбрать, какую помощь принять – идти ли в работный дом или получить помощь за его пределами деньгами, едой и одеждой.
Поскольку специально строить работные дома было дорого, то помощь, чаще всего, оказывалась по второму варианту. Вся помощь шла через церковные приходы, коих на время принятия закона насчитывалось 1500. Поскольку, население в то время было невелико, приходские смотрители за бедными знали своих подопечных практически в лицо. Они же своей волей могли устанавливать достойных и недостойных помощи.
Размер местного налога, который устанавливался этим законом, не был фиксированным. Каждый приход устанавливал его в соответствии с местными потребностями. Поэтому условия и уровень содержания нетрудоспособных нищих различались от прихода к приходу. Но в любом случае, он был минимально возможным. Таким образом английское государство снова ушло от помощи неимущим и спихнуло всю ответственность за заботу о них на население.
Кроме того, в 1697 году вышел закон о том, что бедняки, нуждающиеся в помощи, должны носить на левом плече букву P (от англ. слова pauper – нищий) на красном или синем фоне, перед которой ставится первая буква названия прихода, к которому отнесён данный нищий.
Нашивка нищего из прихода Эмптхил (Ampthill)
Работные дома Англии
Первые работные дома, по сути, были благотворительными заведениями на базе церковных приходов, где бедняки за кров и пищу посильно работали. Благотворительностью занимались и частные лица, тем более, что «Закон о бедных» сопровождался отдельным постановлением «Об использовании благотворительных средств», который «продвигал» идеи благотворительности среди аристократов и купцов, перечислял основные нужды, на которые могут быть направлены благотворительные средства и учреждал комиссию по контролю за ними.
В 1688 году в Лондоне Томас Фёмин (Thomas Firmin) и сэр Роберт Клэйтон (Sir Robert Clayton) организовали добровольный сбор пожертвований «от двери к двери», которому новый король Вильям III дал разрешение и внёс свою лепту – 2 000 фунтов стерлингов, а затем каждый год выделял по 1 000, что стало основой Фонда Королевского письма (The King‘s Letter Fund). Это, конечно, делает честь королю – деньги по тем временам немалые, но проблема опять в том, что это были всё-таки деньги частного лица, а государственную финансовую программу по поддержке бедных король принять не сподобился.
Фёмин (1632-1697) был известным бизнесменом – текстильным магнатом и филантропом. Он организовал несколько работных домов в Лондоне, начиная с 1665 года, так и обеспечил работой сотни непрофессиональных работников. Например, в прядильном работном доме работали 1700 человек и получали зарплату, хотя и небольшую, поскольку это предприятие всегда было убыточным. Фёмин выкупил сотни должников из тюрем, долги которых составляли небольшие суммы.
К 1721 году в Лондоне уже было открыто 38 заведений, которые могли разместить 5 000 женщин, детей и мужчин. Позже в Лондоне открылись ещё 13 работных домов. (Suffering and Happiness in England 1550-1850: Narratives and Representations: A collection to honour Paul Slack. Michael J. Braddick and Joanna Innes, 2017 с. 160). Ими заведовали разные люди и не все были такими творителями блага, как Фёмин.
Однако «невидимая рука» рынка не могла пройти мимо хорошего дела, не испортив его, и подкинула английским беднякам свинью в лице Мэтью Мэриотта (Matthew Marryott (1670-1731)), йомена (мелкого землевладельца) из Бакингемшира (Buckinghamshire), и все те немногие крохи помощи, на которые они могли рассчитывать, быстренько закончились.
В 1714 году ушлый предприниматель организовал работный дом в Олни (Olney) – своём родном городе, который стал работным домом нового образца. Он поставил дело так, что приход не оказывал никакой помощи беднякам, которые отказались от работного дома. Бедолаги вынуждены были идти в работный дом Мэриота. Это был работный дом, как средство устрашения, как дом-тест (их так и называли workhouse-test), строгий режим которого должен был гарантировать, что в него попадут только очень отчаявшиеся люди, которые будут терпеть жестокие условия проживания и труда. Но, прежде всего, такие работные дома должны были быть экономически эффективными для тех, кто ими заведовал бы.
В работном доме в Олни работали с 5 утра до 9 вечера. В работный дом запрещалось входить самому или приводить детей без соответствующего разрешения. Нарушителей отправляли в Брайдвел (тюрьма в Лондоне). Также тот, кто отказывается работать столько времени, сколько приказывает мастер, отправляется в исправительный дом (заведения, которые были построены при Елизавете для «нежелающих работать», в которых работать заставляли – та же тюрьма).
В работном доме строго наказывали за симуляцию болезни, за продажу, кражу или передачу другому лицу любой вещи, принадлежащей дому, за удаление с одежды печати заведения. Работникам обещали давать (не значит, что давали) дважды в неделю горячее мясо, а также им полагался сыр, хлеб из смеси пшеничной и ячменной муки и немного пива, для чего в помещении стояла шестилитровая бочка.
Мэриот организовал несколько работных домов подобного типа. В 1723 году был принят закон сэра Эдварда Нэчбалла (Sir Edward Knatchbull) (не без влияния Мэриота), который позволил приходам организовывать подобные работные дома, либо по отдельности, либо совместно с другими приходами. Причём по этому закону самим приходам было необязательно управлять этими домами. Их можно было передоверять третьей стороне – контрактору на конкурсной основе (кто меньше запросит с прихода или предоставит другие предложения, которые смогут удешевить контракт).
Этот контрактор будет заниматься затратами на проживание и кормление бедняков, ежедневно взимая с прихода фиксированную плату на каждого заселённого. Контрактор же должен обеспечить бедняков работой и имел право оставлять себе всю прибыль от неё, если таковая будет. Беднякам не полагалось ничего – они работали исключительно за еду и ночлег.
Бедняки раскалывают камни в работном доме.
Это, естественно, открывало широкое поле для «эффективных менеджеров»: они экономили на бедняках как могли. Так Мэриотт гордо заявлял, что до постройки его первого работного дома приходские расходы в Олни на человека составляли 3 шиллинга и 9 пенсов, а он сократил их до 1 шиллинга и 9 пенсов (в конце 16- начале 17 века на шиллинг в Англии можно было купить, например, 1 кг свиной вырезки).
Мэриотт действовал с размахом. К 1727 году, благодаря активной помощи «Общества для продвижения христианского знания» (Society for the Propagation of Christian Knowledge) он стал практически монополистом в сфере работных домов Лондона и в восточном Мидленде (центральная часть Англии). Он был директором 30 работных домов и принимал живейшее участие в организации ещё 150. Впоследствии оказалось, что он захватил кусок, который не смог прожевать, а несколько скандалов, возникших из-за жестокого отношения к опекаемым людям, привели к тому, что Мэриотт лишился всех контрактов.
Один из таких случаев повествует о судьбе Мэри Висл (Mary Whistle), которая погибла в приходе Св. Жиля на полях (St Giles in the Fields), который «вёл» Мэриотт в 1731 году. По этому поводу была даже сочинена баллада «Жестокость в работном доме» и расклеена по всему Лондону. Кстати, сестра Мэриотта и «соправительница» этого работного дома, Сара Андерхуд (Sarah Underhood) вместе с ним обвинялась в жестоком отношении к этой женщине.
Баллада «Жестокость в работном доме», 1731
Баллада рассказывает о некой Мэри Висл, которая много лет служила экономкой и потеряла работу. Ей пришлось обратиться за помощью в местный приход и её отправили в работный дом. Там ей поручили работу – чесать шерсть и прясть, хотя никто не удосужился её поучить, и она её выполняла плохо. Заставляли работать там без особых затей – или работай или голодай. Потом Мэри заболела. В итоге, её заперли в подвале, где она находилась 11 недель полуголодная, в её теле копошились черви, а конечности были покрыты язвами. Там она и умерла.
К 1776 году более 16 000 мужчин, женщин и детей были размещены в 80 работных домах Лондона, а вообще в Англии к 1770-м годам было открыто 2 000 работных домов.
Ужасы работных домов 19 века
В начале 19 века власти «старой доброй Англии» выпустили так называемый «Новый закон о бедных». В это время в стране начался кризис, тысячи рабочих не «вписались в рынок» и оказались без работы. Естественно, правительство не собиралось взваливать на себя никаких обязательств и нести ответственность за происходящее в стране. Поэтому в 1834 году был принят закон, в котором все 15 тысяч английских и уэльских приходов были реорганизованы в союзы, в каждом союзе в обязательном порядке открывался работный дом (если его ещё не было), который и становился основным каналом получения помощи. Больше беднякам помощь получить было негде от слова совсем.
Правительство при этом сократило свои затраты на помощь бедным в 2 раза. Если с 1696 английское правительство худо-бедно выделяло на содержание бедняков 0,8% ВВП, и это содержание понемногу росло, достигнув в 1821 году своего максимума – 2,66% ВВП, то в 1841 году она составила 1,12% ВВП, вернувшись к уровню 150 летней давности, и в последующие годы только уменьшалась.
Интересен тот факт, что принятию нового закона о бедных предшествовала достаточно долгая дискуссия в верхах о том, что является причиной бедности, и пришли к выводу, что люди сами виноваты в своей нищете. А это значит, что нечего им помогать всякими дотациями и создавать более-менее сносные условия существования. Они ленивы, порочны и бесконтрольно размножаются, у них отсутствуют всякие добродетели, поэтому и бедны.
Эти тенденции привели к теории, выпестованной Т. Мальтусом (1766-1834), согласно которой неконтролируемый рост народонаселения должен привести к голоду на Земле, подразумевается, конечно, что рост этот надо сдерживать, а лучше – сводить на нет. И сейчас среди английской элиты полно его сторонников. Взять хотя бы мужа бессмертной Елизаветы II, который «желал бы возродиться вирусом, чтобы уничтожать людей».
Джозеф Таунсенд (Joseph Townsend (1739-1816)) – врач, геолог и викарий, известный своей работой «Трактат о Законе о бедных» (A Dissertation on the Poor Laws). Он высказал такие «человеколюбивые» идеи, как, например та, что голод является прекрасным средством принуждения бедных к труду. А знаменитый экономист Адам Смит писал, что государственная помощь бедным бесполезна, поскольку является вмешательством в саморегулирующиеся рыночные механизмы, которые стимулируют бедных.
Иеремия Бэнтам (Jeremy Bentham (1748-1832)), философ-моралист, социолог, юрист и родоначальник утилитаризма, полагал, что нужно «сделать помощь бедным болезненной». Именно это, по его мнению, должно простимулировать их «исправиться» и, как ни парадоксально звучит, привести к тому, что «бедные перестанут быть паразитами, им вернут их достоинство».
Конечно, были и другие, вполне вменяемые, мнения, например такое, что бедность является причиной умственной и нравственной неразвитости. Но, увы, победу одержали сторонники первой точки зрения. Закон был принят парламентским большинством, партией вигов.
При этом закон специально делал настолько непривлекательным получение такой помощи, что люди неохотно шли за ней, и не без причины. В работном доме было обязательным разделение семей (отдельное проживание мужчин, женщин, мальчиков и девочек), скудное и однообразное питание, тяжёлая рутинная работа (например, дробление камней для дорожных работ, измельчение костей для удобрений или измочаливание старых конопляных верёвок для получения пеньки, раздирая себе руки в кровь), детей гнали работать на шахты и фабрики, обитателей дома обязывали носить униформу.
Причём, если работник вышел без разрешения за пределы работного дома, то его могли обвинить в краже этой униформы и очень строго наказать. Строгое наказание ждало и тех, кто случайно встретил члена своей семьи (что могло произойти крайне редко, так как на работу они обычно выходили в разное время) и пытался хотя бы заговорить друг с другом.
Плакат против «Нового закона о бедных», 1834 года. Показывает внутреннее помещение работного дома. Надпись: Виды наказаний для неисправимых по приказу попечителей по призрению бедных.
В общем, людям выбора особо не давали. Чарльз Диккенс писал, что бедняку того времени приходилось выбирать всего из двух зол: «либо медленно умирать голодной смертью в работном доме, либо быстро умереть вне его стен».
В общем-то, многие так и делали. Они предпочли самоубийство такой «помощи». «Утоплюсь, но в работный дом не пойду», – говорила Джеку Лондону Эллен Хьюз Хант, которой было пятьдесят два года, когда он собирал материал для своего эссе «Люди бездны». «И в прошлую среду в Шордиче проводилось следствие и опознание её трупа. Из Айлингтонского работного дома был вызван в качестве свидетеля муж покойной. Когда-то он торговал вразнос молочными продуктами, но банкротство и нищета погнали его в работный дом. Жена отказалась последовать за ним».
Об обстановке, царящей в работных домах, свидетельствуют несколько широко известных скандалов о жестоком обращении с обитателями этих домов. Так, в 1846 году в разразился скандал в Андоверском работном доме (Andover Workhouse), когда голодные работники ели косный мозг и гнилое мясо, которое было на костях, предназначенных для размола в муку. Да, по документам, которым предоставлялись различным проверяющим, кормили обитателей работных домов вполне сносно, но на самом деле выходило совсем иначе.
Столовая в работном доме в лондонском районе Спитэлфилдс (Spitalfields), 1867
В 1848 году разразился ещё один скандал, в этот раз обнаружились кошмарные условия содержания больных в Хаддерсфилдском работном доме (Huddersfield workhouse). Во время эпидемии тифа 1846 года дом оказался переполнен больными. На каждое койко-место претендовало три человека. Комиссия, расследовавшая эпидемию, которая продлилась целый год, пришла в ужас.
Вместо кроватей люди лежали на соломенных матрасах. В каждой детской комнате находилось больше сорока детей от 4 до 10 лет. Спали по двое в кровати. В работном доме царила беспрецедентная антисанитария. Постельное бельё больным не менялось месяцами. Больные неделями лежали в собственных испражнениях. Дети расчёсывали себя до крови от укусов паразитов.
Специальная комиссия, которая посетила этот работный дом через 10 лет, в 1857 году, к своему ужасу нашла ситуацию практически той же самой. В доме не позаботились отделить больных от здоровых, заразные больные обретались рядом с только что родившими женщинами. Были случаи, что людям приходилось спать вместе с уже умершими – трупы убирали не сразу. Чаны для приготовления пищи также использовались для стирки грязного постельного белья. В работном доме не было квалифицированных медсестёр, а те, которые были, не могли даже прочитать этикетки на бутылках с лекарствами. Ситуация в этом работном доме не исправилась и к 1870 году.
В декабре 1864 года проводилось расследование по поводу смерти ирландца Тимоти Дейли (Timothy Daly). В изоляторе работного дома Холборн Юнион (Holborn Union Workhouse) 28-летнего Дейли лечили от острого ревматизма 6 недель. Состояние его крайне ухудшилось, и его перевезли в больницу, где он день спустя и умер.
Расследование установило, что он умер от пролежней и крайнего истощения, вызванного халатностью, с которой к нему относились в работном доме. Кровать его была 80 см шириной и на несколько см длиннее его роста. Он заработал пролежни за четыре недели, находясь в ней. Постельное бельё было очень грязным, а пролежни ему лечили припарками из пива и льняного семени, и никогда не меняли ему повязки. Дейли видел, как доктор проходил мимо его кровати, но он никогда не останавливался.
Но хуже всего в работном доме жилось детям.
В 1849 году эпидемия холеры пронеслась по детскому приюту, которым заведовал Бартоломью Друэ (Bartholomew Drouet). На попечении в нём находилось 1300 детей-сирот. И, хотя выделяемое денежное обеспечение вполне позволяло пристойно содержать такое количество детей, налицо было полное пренебрежение маленькими англичанами. Помещение, в котором находились 500 детей, было длиной 94 фута, шириной 24 фута и высотой 11 футов (1 фут=0,3 м).
В школе постоянно был отвратительный запах. Во-первых, всего в метре от школьного здания находилась ферма, где держали свиней, коров, лошадей и птицу. Во вторых, вокруг школы было множество открытых выгребных ям и канализационных каналов, так что место было абсолютно непригодным для содержания такого количества детей. В-третьих, помещения, где находились дети, не проветривались.
Дети были болезненными, весили гораздо ниже нормы и голодными. Мясо давали три раза в неделю и отвратительного качества, картофель был гнилой. Овощей и фруктов дети не видели вообще. Дети принимали пищу стоя. На такое количество детей в школе был только один врач, который, когда возникла эпидемия, не мог распознать её симптомы, поэтому превентивные меры не были приняты.
Заболевшие дети содержались в ужасных условиях – в одной комнате на 4 кроватях ютились 11 детей, в другой - на 5 кроватях было 13 детей. За 179 больными детьми ухаживала только одна медсестра. Поэтому, старшие дети ухаживали за больными, даже только оправившимся от болезни, приходилось этим заниматься. В итоге, 150 детей умерло от холеры.
Оставшихся детей перевели в другое место. Друэ судили за непредумышленное убийство и небрежность, но после длинного процесса его нашли невиновным за отсутствием улик и отпустили.
В 1894 году 54-летняя медсестра и смотрительница в школе в Хакни (Hackney Union’s Brentwood schools) Элла Гилеспи (Ella Gillespie) предстала перед судом за пренебрежение и жестокое обращение с детьми, находившимися под её опекой. В течении 8 лет на её попечении находились 500 детей. Все они пришли на суд свидетельствовать против неё.
Наказания детей, которые практиковала Гилеспи, были очень жестокими. Самым часто используемым было наказание «тренировка с корзиной», когда дети в пижамах часами маршировали вокруг своих комнат, держа на голове корзины с их дневной одеждой.
Она била детей головой об стены за то, что они разговаривали друг с другом. За любую малейшую провинность она била их руками или сковородкой. Гилеспи часто посылала детей собирать крапиву и ею же стегала их, заставляла становиться коленями на проволочную сетку, опоясывающую трубы отопления. Кроме того, она часто не давала детям воду, вынуждая их пить из луж или туалетов.
Её признали виновной и посадили на 5 лет.
Несмотря на то, что в работных домах дети получали какое-то начальное образование, их будущее не сильно отличалось от судьбы их родителей. Чаще всего, когда ребёнку исполнялось 12-14 лет, его отдавали подмастерьем какому-нибудь ремесленнику. Таких детей реформатор Роберт Оуэн (Robert Owen (1771-1858)) – валлийский текстильный магнат, филантроп и социальный реформатор, называл «английскими рабами».
Дело в том, что новый «опекун» держал своих учеников в чёрном теле, жестоко наказывал и ограничивал в еде, поручал самую тяжёлую работу и ничего им не платил. Тем более, никак не заботился об их безопасности. Известно, например, что среди помощников трубочистов была высока смертность.
Приюты Магдалины
Так же отвратительно, как и с неблагополучными мужчинами и детьми, «старая добрая Англия» обращалась со своими неблагополучными женщинами. Она-то и с благополучными не очень церемонилась. Известно, что с 17 по начала 20 века в «старой доброй Англии» существовал обычай продажи жён. Так как развестись было очень тяжело, то надоевшую жену выставляли на аукцион – кто больше даст, тот и получает лот.
Продажа жены. Журнал Харперс Викли (Harper‘s Weekly), ноябрь, 1876. Иллюстрация отсылает к случаю в 1832 году в Карлайле (Carlisle), где жена была обменяна на деньги и собаку.
Одним из последних задокументированных случаев продажи жены был случай в Лидсе в 1913 году, когда муж продал сослуживцу свою жену за 1 фунт стерлингов.
Но вернёмся к проблемным английским женщинам. С 18 по 20 век в Великобритании существовала сеть так называемых Приютов Магдалины (Magdalene asylum) – воспитательно-исправительные учреждения монастырского типа для так называемых «падших женщин». Больше всего их было в католической Ирландии, но немало и в протестантской Британии и Канаде, Франции, США и даже в России. Первый приют в Англии был открыт в 1758 в Вайтчэпел (Whitechapel).
Первоначально эти приюты задумывались для реабилитации проституток, чтобы помочь найти им другую постоянную работу, которую они не могли найти из-за своей репутации. Женщины вольны были свободно приходить и уходить из приюта. Так и было в первом в Англии приюте, открытом торговцем шёлком Робертом Дингли (Robert Dingley), а также Ионой Хэнвей (Jonas Hanway) и Джоном Филдингом (John Fielding). Женщины там работали, и это позволяло содержать приют. Они также получали небольшие деньги за свою работу.
Со временем приюты Магдалины стали помещать у себя не только проституток, но и матерей-одиночек, женщин с задержками в развитии, подвергшихся сексуальному насилию, нередко священниками, либо по причине нежелательной беременности. В приюты направляли даже молодых девушек, если родственники заподозрят их в недостаточно целомудренном поведении. Также приют Магдалины светил и слишком красивым женщинам.
При отсутствии родственника, который бы мог поручиться за женщину и, тем самым, она могла покинуть это место, воспитанницы могли остаться в приюте до конца жизни, часть из них была вынуждена в связи с этим принять монашеский обет.
Историки считают, что только в одной Англии к 1800 году было открыто 300 приютов Магдалины.
В начале 19 века, как и в случае с работными домами, благие намерения ушли в небытие, и приюты всё чаще начинали напоминать тюрьмы, а монахини – надзирательниц.
Они без всяких угрызений совести применяли насилие к воспитанницам, чтобы отбить у них желание покинуть приют и взрастить у них постоянное желание покаяния. Воспитанницы должны были выполнять ряд принудительных работ, в частности, в прачечных, поскольку приюты существовали на основе самофинансирования. Хотя, через весьма продолжительное время, государство соизволило отрегулировать время работы – для девушек от 13 до 18 лет запрещалось работать более 12 часов в сутки (The Factory Act (1901)).
Работа была адской. В помещениях отсутствовала вентиляция, из-за паров нечем было дышать, щёлок разъедал кожу на руках и лице. За два года работы в прачечной девушки обзаводились кашлем, ревматизмом и варикозом от многочасового стояния на ногах. Женщин могли заставлять стирать по 19 часов в день, когда поступал большой заказ, например, с корабля, когда в прачечную могли привезти до тысячи простыней, которые нужно было выстирать, высушить и прогладить до его отбытия.
Естественно, стирка производилась вручную, как вручную женщины таскали и воду для неё. И даже, когда появилось оборудование, которое могло бы облегчить их труд, многие приюты отказывались от его установки. Мол, изнурительная работа пойдёт только на пользу – приучит женщин к послушанию и приведёт к покаянию.
Прачечная Магдалины в Англии, начало 20 века
Однако тяжёлая работа была не самым ужасным, что ждало женщин в этих приютах. Тюремный режим – это вам не игрушки. Кормили их отвратительно, как, впрочем, и во всех подобных заведениях. По рекомендациям Христианской Пенитенциарной Ассоциации, в ведении которой находились англиканские приюты, мясо девушкам полагалось 5 раз в неделю, рыба один раз, по пятницам их следовало угощать хлебом и сыром, а по воскресеньям – пудингом с изюмом. Однако кто их соблюдал, эти рекомендации.
Нередко воспитанницам приходилось рыться в помойных ямах и находить хоть что-то, например, картофельные очистки, чтобы заглушить голод. Да и режим раздачи пищи не всегда соблюдался. В некоторых заведениях девушек в первый раз за день кормили в 15:00, притом, что они приступали к работе с раннего утра.
Кроме того, над бесправными, по сути, человеческими существами, форменно издевались. Их сажали в карцер, лишали пищи, били, брили налысо (надо же было как-то лишить женщину греховной красоты). Кроме того, была ещё одна причина, по которой женщинам обривали волосы. «Теперь ты никуда не убежишь» – так сказала монахиня 15-летней Элизабет Корин (Elizabeth Coppin), дочь, рождённая матерью вне брака, разлучённая с ней и попавшая в приют Магдалины из приюта, чтобы заполнить освободившееся там место.
Особенно зверствовали католические монахини в ирландских приютах Магдалины. О садистских методах монахинь снят очень тяжёлый документальный фильм «Секс в холодном климате» («Sex in a Cold Climate»), где бывшие воспитанницы приютов Магдалины свидетельствуют о многократном сексуальном, психологическом и физическом насилии. Также был снят не менее тяжёлый художественный фильм «Сёстры Магдалины».
Последний приют Магдалины был закрыт в Ирландии в 1996 году.
* * *
О причинах, по которым английская верхушка так небрежно относилась к преданному ей народу, я буду рассказывать в следующих частях моей статьи.
Елена Любимова, 2-09-2018
О том, что ещё происходило в подобных приютах, повествует сюжет Вестей
см по ссылке
Видео BBC на английском языке о приютах Магдалины, 2014 год
https://youtu.be/ChDRDrb7e-U
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6169
Автор – Елена Любимова
В первой части своей статьи я рассказала о неожиданном для меня открытии – о том, что «старая добрая Англия» была отнюдь не доброй! Она оказалась бандитским государством, которое на самом высоком, государственном, уровне занималось пиратством, грабежами, разбоем, торговлей наркотиками, работорговлей и прочими «демократическими» делами!
Во второй части статьи я рассказала о том, как «старая добрая Англия» поступала с самыми незащищёнными членами своего общества – с детьми бедняков. Она «просто» избавлялась от лишних ртов, не желая брать на себя ответственность за судьбы своих маленьких граждан, отправляя их в качестве рабов в свои заморские колонии в течение 350 лет, ещё и зарабатывая деньги на этом отвратительном деле.
Впрочем, правительство Великобритании никогда не стеснялось ущемить детские интересы ради своих целей. Так, очень показательным в этом деле явилось правление трижды премьерша Соединённого Королевства Маргарет Тэтчер (1925-2013). Это та злобная дамочка, которая заявила, что «на территории СССР экономически оправдано проживание 15 миллионов человек…» (А.П. Паршев. «Почему Россия не Америка»).
Её стремление иметь «экономически оправданное» население у себя дома привело к тому, что её стали называть «Тэтчер – похитительница молока» («Thatcher, milk snatcher»), потому что, в бытность министром образования в 1970-1974 годах, она распорядилась урезать возраст детей, которым ежедневно выдавалось треть пинты бесплатного молока (1 пинта=568 мл).
Дело в том, что в 1946 году в Великобритании был принят Закон о бесплатном молоке (Free Milk Act), который предписывал обеспечивать бесплатным молоком всех детей до 18 лет. В 1966 году лейбористы снизили возраст бесплатно получающих молоко до 12 лет, а Тэтчер пошла дальше и сократила его в 1971 году до 7 лет, а в 1980 – до 5 лет. Она посчитала, что раздача бесплатного молока детям слишком дорого обходится бюджету и также покончила с бесплатными детскими обедами для детей бедняков, а для остальных подняла цены.
Сэкономила она на молоке 20 и еде 16 миллионов фунтов соответственно, за период с 1971 по 1974 годы. И в «Великой» Империи не нашлось никого, кто бы мог и хотел отжалеть 9 миллионов в год и оставить детям бесплатное молоко и один горячий обед в день. Позорище какое, а не Империя!
И даже королева Англии, весьма небедная особа (например, в 2015 году на содержание королевской семьи было потрачено £334 млн. государственных средств, и это не считая денег, заработанных королевской семьёй тяжким наркотрафическим трудом), повернулась к проблеме питания английских детей глухим ухом.
Кстати сказать, теперешняя премьерша Тереза Мэй рискует получить похожую кличку – «похитительница обеда» (lunch snatcher). Её правительство планирует убрать из начальной школы, где учатся дети от 5 до 7 лет, бесплатные горячие обеды и заменить их завтраками. Это позволит её правительству сэкономить 650 млн. фунтов и оставит без горячего обеда 900 000 английских детей, у многих из которых это единственная возможность получить горячее блюдо на обед.
Собственно, правительственные круги Британии всегда относились к «плебсу» пренебрежительно. Низы платили им той же монетой. Когда умерла Тэтчер, радостные лондонцы высыпали на улицы с плакатами «Ведьма умерла!».
Надпись на фото: «Я всё равно ненавижу Тэтчер. Дин-дон! Ведьма умерла!»
С ликованием они распивали спиртное по поводу такого знаменательного события.
Надпись на фото: «У нас вечеринка. Тэтчер умерла».
Надпись на фото: «Сука мертва!»
Болельщики английского «Ливерпуля» в честь смерти «железной леди» исполнили написанную давно песню «Когда Тэтчер умрёт, мы устроим вечеринку» (We‘re gonna have a party when Maggie Thatcher dies). А ирландцы распевали песенку «Mrs. Thatcher Song», выразив в ней всю свою «любовь» (Oh! I love you Mrs. Thatcher!) за всё то «хорошее», что им принесли её реформы и «невидимая рука рынка» под её руководством (всё то, что лет десять спустя испытают на себе и русские в ещё больших масштабах). Они ласково называли её проклятием ирландской нации (curse of Irish nation), старой сукой-интриганкой (schemer old bitch) и много ещё как, не скрывая горячего желания сделать из неё чучело.
В этой, третьей части статьи я расскажу вам о том, как относилась правящая верхушка «старой доброй Англии» к подвластному ей народу, точнее к его беднейшей части, на протяжении нескольких сотен лет. И, забегая вперёд, скажу – сотни лет правящие круги Англии обращались с английскими низами так, как будто они не были их народом. Максимально, что они могли, – это «высочайше позволить» спихнуть заботу о самых незащищённых слоях населения на плечи менее бедствовавшего населения. Сами же ничем и никак не помогали, но репрессивные методы, в виде казней и различных наказаний разной степени тяжести, издавали часто и густо, что и неудивительно – с 11 века, со времён Вильгельма Завоевателя, англичанами правили пришлые люди.
Как английская верхушка относилась к беднякам
История отношений английского правительства и его беднейших подданных насчитывает несколько веков. Законодательные акты так и называются – законы о бедных (Poor Law), они подразделяются на Старый закон о бедных и Новый.
Старейшим документом, который регулировал отношение к английскому рабочему люду, является «Постановление о работниках» (the Ordinance of Labourers) 1349 года. Принятию «Постановления» «поспособствовала» эпидемия чумы 1348-50 годов, которая выкосила до 50% населения, тем самым изменив не только демографическую картину страны, но и её экономический и социальный уклад.
Плюс к этому, добавился голод, вызванный неурожаями в 1315, 1316 и 1321 годах, а также массовый падёж скота в 1319-1321 годах и, вдобавок ко всему этому, массовое отравление и людей, и животных хлебом, заражённым спорыньей. Вследствие такого резкого уменьшения населения, на полях работать стало некому (90 % населения были крестьянами), спрос на них был большой, и они бродили по стране в поисках большей оплаты труда.
Джон Гауэр (John Gower (1330-1408)) – известный в своё время английский поэт-моралист так описывал жалобы землевладельцев на работников: «они медлительны, их мало, и они жадны. За очень малую работу они требуют самую высокую плату».
Оплата действительно росла, некоторая часть работников успела поблагоденствовать, правда, совсем недолго. Во-первых, начали расти цены на все товары. Во-вторых, английской элите совсем не понравилась такая «невидимая рука рынка» и, не стерпев такое невиданное «хамство» от смердов, захотевших справедливые деньги за свой труд, она использовала административный ресурс. В 1349 году было принято «Постановление о работниках» (Ordinance of Labourers), которое обязывало:
– всех работать до 60 лет.
– работодателей не нанимать больше работников, чем необходимо.
– работодателей не платить, а работников не получать оплату больше, чем во время, предшествующее чуме (в основном, цены 1346 года).
– продавать еду по обоснованным ценам, без избыточной прибыли.
– не предоставлять помощь здоровым попрошайкам под угрозой тюрьмы.
Миниатюра «Бедность просит подаяния у Богатства» из «Романа о Розе» (Roman de la Rose) Гийома де Лорриса и Жана де Мёна (Guillaume de Lorris, Jean de Meun), 13 в.
Кстати, этот закон разрушает уже сложившийся стереотип, что в Средневековье люди едва доживали до 30 лет. Если бы это было так, то закон не обязывал бы всех работоспособных трудиться до 60 лет. Понятно, что смертность тогда была высокой, особенно детская, но, если человек доживал до определённого возраста, то вполне мог дожить и до преклонного возраста. В книге Expectations of Life: A Study in the Demography, Statistics, and History of Human Mortality, H.O. Lancaster на с. 8 есть таблица, которая показывает статистические данные с 1200 по 1745 гг. о том, сколько ещё проживёт человек, который дожил в средневековой Англии до 21 года. В Англии она составляла от 64 до 71 года (за исключением времени эпидемии чумы, тогда доживали до 45 лет).
В 1351 году вышел «Закон о работниках» (Statute of Labourers), который повторял всё то, что было написано в «Постановлении о работниках» и обязывал:
– работников работать там, где они работали до того, как разразилась чума.
– работать должны все трудоспособные.
– придерживаться фиксированных цен оплаты труда практически на все виды работ, установленных этим законом.
Нарушение любого положения этого закона каралось заточением в тюрьму.
В общем, ничего хорошего этот закон простым людям не нёс. Он безо всяких политесов прямо говорит, что направлен против злоумышления работников (against the malice of servants), которые не хотят работать, если не получат за свою работу «чрезмерную оплату» (excessive wages). Кроме того, здесь ясно видно стремление правящих кругов серьёзно помешать увеличению благосостояния простых людей.
Ведь, говоря современным языком, зарплаты работникам не только заморозили, но и установили гораздо ниже объективно необходимых – цены-то уже на всё повысились и, в отличие от фиксированных цен на производимые работы, таких же фиксированных цен на товары закон не представил. Вдобавок ко всему, в 1363 году правительство запретило низшим слоям общества приобретение некоторых продуктов высокого качества и статуса. В общем невидимая рука английского средневекового рынка отвесила беднякам знатную оплеуху, что не могло не вызвать возмущения ограбленного народа, которое вылилось в крестьянское восстание 1381 года.
«Теперь мы должны только работать, нам не осталось ничего другого; я не могу больше жить, собирая колосья после жатвы; но ещё горше, когда приходится просить милостыню... У нас много нахлебников, ожидающих нашего добра... Так они грабят бедняка, который для них ничего не значит: он должен гибнуть в поту и в труде... У него нет даже шапки, чтобы прикрыть голову... Вся рыцарская спесь опирается на труд бедняка. Так они грабят бедняка и полностью очищают его [карманы]; богатые лорды делают это без всякого права... А тот, кто заставляет нищих бродить с посохом и сумой, остается безнаказанным и неумолимым... Так я с холодом в сердце несу все эти заботы, с тех пор как веду хозяйство и владею своей хижиной. Чтобы уплатить налог королю, я продал зерно, предназначенное для посева, и теперь моя земля пустует и привыкает к отдыху. С тех пор как они увели из моего хлева мой лучший скот, я готов плакать, думая о своей судьбе, — так рождаются нищие...».
Вот таким бедственным было положение крестьян, о котором рассказывается в документе 13 века под названием «Песня землепашца». (История средних веков. Сост. В. В. Степанова, А.Я. Шевеленко. М., 1969. С. 321-322.)
Иллюстрация «Сбор урожая» из средневекового календаря (Август). Псалтырь королевы Марии.
В общем, с установлением низкой фиксированной оплаты за труд и высокими ценами на всё, народ не захотел надрываться за гроши за дело феодализма, и значительное количество трудоспособного населения предпочитало просить милостыню, прикидываясь больными или увечными.
Работяги становились нищими чтобы выжить
По мере приобретения опыта и навыков зарабатывания попрошайничеством, новые нищие привыкали к такому «труду» и уже не стремились вернуться к «нормальной» жизни, потому что здесь удавалось легче и больше зарабатывать. «Старая добрая Англия» быстро переделывала нормальных людей в паразитов. Методики работы попрошаек отличались завидным разнообразием. Многие из тогдашних методик дошли и до наших дней.
«Калеки» и «больные» демонстрировали правдоподобно выглядящие раны и язвы, для чего использовали жутковатые методы. Один такой метод описал известный американский писатель Марк Твен в повести «Принц и нищий». Он взял его из книги «Английский бродяга», изданной в Лондоне в 1665 г., в которой детально описана «технология производства» искусственной язвы, дабы выжать из сочувствующих не только слезу в денежном эквиваленте. Для того чтобы сделать язву, готовилось «тесто» из негашеной извести, мыла и ржавчины, которая накладывалась на ногу, а затем крепко обвязывалась ремнём.
В результате таких косметологических процедур кожа быстро слезала, обнажая рану. Затем ногу натирали кровью, которая, высохнув, принимала темно-бурый цвет. Больное место перевязывали грязными тряпками, но так, чтобы язва была видна и вызывала побольше жалости. Такие манипуляции приводили к гангрене и уже настоящему увечью.
Попрошайки бились в эпилептических припадках, часто запихивая в рот мыло, притворялись немыми или сумасшедшими, распевая песни и приплясывая под них, либо безработными моряками, могли даже показать лицензию, естественно, фальшивую.
Если в деле нужны были маленькие дети, их поили вином или маковой настойкой, чтобы не плакали. Чтобы отжать монетку-другую, и желательно номиналом поболее, жертву вынужденной благотворительности окружала галдящая толпа в отрепьях, и настойчиво предлагала, иногда даже в стихах, подать «христаради».
Нищие разыгрывали даже целые спектакли, проявляя недюжинный талант, а иначе не поверят и не подадут. Например, один «актёр» делал вид, что собирается утопиться с горя, а другой протягивал ему свой «последний кусок хлеба». Публика проникалась и щедро отсыпала несостоявшемуся утопленнику. Выручка, естественно, делилась пополам.
За фальшивыми нищими открывалась настоящая охота. И весьма успешная, кстати. Полицейские власти средневековых городов прекрасно использовали доносительство местного населения. Да, да, пристальное наблюдение за людьми, их действиями и взаимодействиями со стороны «бабушек за занавеской», которые докладывали, кому надо, оказывается, очень старой практикой, появившейся очень задолго до гитлеровской Германии. Впрочем, родиной нацизма и расизма также является Великобритания.
Но вернёмся к фальшивым нищим «старой доброй Англии». О том, как они «работали», какими методами их ловили, что им вменяли в вину и как с ними поступали, со ссылками на архивные записи Лондонского суда (Memoranda Rolls of London’s government), написано в книге немецкого историка Франка Рексторпа «Девиация и власть в позднесредневековом Лондоне» (Frank Rexroth. Deviance and Power in Late Medieval London, Cambridge University Press, 2007).
Так, в 1355 году в Лондоне судили некоего Джона Шэрингворта (John Sharryngworth) по кличке Эбертон (Eberton) за мошенничество, поскольку, будучи трудоспособным, он вёл жизнь попрошайки, притворяясь немощным. Мэр Лондона приговорил его к позорному столбу. Не считайте, что преступник легко отделался. Позорный столб это вид публичного наказания. Человека выставляли на всеобщее обозрение, часто сопровождающееся физическим насилием со стороны толпы, которое нередко приводило к смертельному исходу.
Перкин Уорбек (Perkin Warbeck, (1474-1499)) – претендент на английский престол во времена правления короля Генриха VII, у позорного столба.
С 1370-х годов суды в Лондоне имели дело с массовыми случаями ложных нищих, которые вымогали милостыню обманом и ложью, симулируя физическую немощь, фальсифицируя травмы и увечья. Позорные столбы редко оставались пустыми.
В октябре 1380 года в одном из судов Лондона рассматривалось дело двух попрошаек Джона Ворда (John Ward) из Йоркшира и Ричарда Линхама (Richard Lynham) из Сомерсета, которые бродили по городу, издавая нечленораздельные звуки и делали знаки руками и ногами, притворяясь глухими и немыми. Так они рассказывали людям, что они являлись купцами, на которых напали разбойники и лишили их имущества и языков. С собой они носили два складных метра, что показывало бы их прежнее занятие, а также железный крюк и щипцы, которые они представили как пыточные инструменты грабителей.
Они даже попросили, чтобы люди смотрели им в рот, чтобы убедиться, что языки были действительно отрезаны. Однако, «отрезанным» языком оказался кусок кожи. Как только мошенничество было раскрыто, мэр Лондона Джон Хэдел (John Hadele) приказал заковать их в колодки на час на три дня, повесив инструменты их мошенничества на шею, что являлось достаточно суровым наказанием за этот вид преступления.
Ведь колодки – это две толстые тяжёлые доски с зазорами для ног, которые смыкались и запирались на замок, не позволяли человеку двигаться. Осуждённый вынужден был сидеть столько, сколько скажут, и справлять малую и большую нужду на месте. Кроме того, поскольку колодки, как и позорный столб, фактически обездвиживали человека, а вид неподвижного человека, который не в состоянии дать сдачи, провоцировал толпу на разное. В осуждённых азартно швыряли гнилые овощи, мёртвых мелких животных и даже камни.
«Вычисляли» поддельных попрошаек по-разному. Приведу один примечательный случай, наглядно демонстрирующий, что от властей «на деревне не спрячешься» и что они подходили к своей работе неформально и остроумно.
22 ноября 1381 мэр Лондона Джон Нортгемптон (John Northampton) отправил в суд нищего с говорящим именем Адам Райбред (Adam Ryebred) из Спэлдинга (Spalding) за «симуляцию нетрудоспособности, будучи здоровым и способным к зарабатыванию на жизнь работой, получая за неё разумную оплату» во многих населённых пунктах королевства.
«Имя, данное ответчику, поведало природу его преступления: он был тем, кто жил не по средствам, обманом, чей мошеннический сбор подаяний позволял ему питаться ржаным хлебом!»
Ржаной хлеб был в Англии хлебом дорогим, и бедняки нечасто могли себе его позволить. Таким образом, прозвище конкретно этого нищего и заставило власти подозревать, что уровень его жизни не соответствует его образу жизни. Физическое освидетельствование показало, что Райбред здоров, калекой не является и может заработать себе на пропитание и одежду трудом, поэтому против него было выдвинуто обвинение, что он обманул, как настоящих нищих, так и людей. Его отпустили, заставив поклясться, что он перестанет попрошайничать в черте города под угрозой позорного столба, если его поймают.
Днём спустя, мэр Лондона выпустил воззвание против «упорных нищих», дескать, своими действиями они вредят нормальным нищим, которые действительно нуждаются в помощи, и приказал, чтобы все нищие, получающие подаяние обманом, были арестованы и приведены к позорному столбу в Корнхилле (район в лондонском Сити). Он время своего мэрства охоте на фальшивых нищих сделал своей персональной миссией, задавшись целью полностью очистить Лондон от подобных субъектов. Рассматривал он подобные дела часто. Например, неделю спустя после дела Райбреда, перед ним предстали два человека из Ирландии и Сомерсета, а в середине декабря в суде рассматривалось дело ещё одного ирландца. В феврале 1382 года обвиняемые были из Лондона и Бристоля.
Этот прогрессивный мэр ввёл ещё одно новшество – своеобразную картотеку всех выловленных нищих мошенников с подробным описанием, за что они были осуждены и меры их наказания. Однако, Джон Нортгемптон мэрствовал недолго – всего два года. Он серьёзно перешёл дорогу монополистам, распорядившись пустить на лондонские рынки и других поставщиков и продавцов, и его противникам из олигархии удалось его сместить, обвинив в заговоре и подстрекании к беспорядкам.
Всё это – и картотека, и медицинское освидетельствование предполагаемых преступников, и «гражданское» наблюдение всех за всеми – оказывается, не является изобретением 20-21 веков. Как говорится, всё уже придумано до нас и давно использовалось, например, в Англии 14 века. Конечно, у них не было современных электронных средств, но они и так неплохо справлялись. «База данных» четырнадцатого века работала как надо, как и местные техники сбора информации.
Лондон был разделён на районы (wards), в каждом были свои старосты (aldermen), приходские (beadles) и мирские констебли. Последние имели список подвластного им населения, которое стимулировали к наушничеству и доносительству, часто собирались на планёрки «в целях исправления дефектов, удаления вредных вещей и продвижения общественного блага в рассматриваемом районе». Так описывал городской клерк Джон Карпентер (John Carpenter) действия властей в своей Белой книге (White Book) в 1419 году. В категорию «вредных вещей», кроме всего прочего, и попадали люди, притворявшиеся нищими.
Дальнейшая история отношений власти и бедняков Англии
Через 30 лет после принятия первого «Закона о работниках», власть создала ещё большие ограничения для простого народа, массы которого превратились в бродяг и нищих, как благодаря предыдущему закону, так и набирающим силу огораживаниям. В последующие века законов о нищих было издано изрядное количество, что свидетельствует о том, что правители «старой доброй Англии» были не в состоянии эффективно решить эту проблему. Они шли лишь по пути наказаний и репрессий бедняков. Посмотрим на некоторые законы.
В 1388 году правительство короля Ричарда II выпустило новый документ – Кембриджский закон (Statute of Cambridge), который регулировал передвижение работников и попрошаек. Он запрещал любому работнику покидать свою Сотню (административная единица Англии) или любое другое место, где он изначально жил (город, село и пр.) без письменного разрешения местных властей. Тот работник, который будет задержан без такого разрешения, должен быть помещён в колодки (stocks) до того времени, как появится возможность отправить его на место его проживания.
(Большой привет Великой Хартии вольностей или Magna Carta, принятой в 1215 г., которой англичане жутко гордятся, как самым старым документом о правах человека, хотя речь там шла, в основном, об ограничении власти короля. Тем не менее, было там и положение о разрешении свободным людям беспрепятственно передвигаться по стране. Однако 150 лет спустя, короли плевать на неё хотели…)
Ещё Кембриджский закон обязывал нетрудоспособных лиц оставаться в населённых пунктах, где их застал этот закон. Или, если жители этого населённого пункта не могли или не хотели их содержать, они должны были направлены в другие населённые пункты Сотни, где о них могут позаботиться, или туда, где они родились.
После него прошло почти 100 лет, а проблема нищих всё ещё не была решена. Их становилось всё больше, хотя население Англии осталось на том же уровне, «благодаря» эпидемиям чумы. Например, в 1401 году (до эпидемии чумы) население страны составляло 2,1 миллиона человек, а в 1481 – 2 миллиона.
В 1494 году при Генрихе VII (1457-1509) был принят ещё один закон о бродягах и нищих (the Vagabonds and Beggars Act):
«Бродяги, праздные и подозрительные личности должны быть помещены в колодки на три дня и три ночи, не получив никакого пропитания, кроме хлеба и воды, а затем должны быть выдворены из Города. Каждый нищий, подходящий для работы, должен обратиться в Сотню, где он в последний раз проживал, либо ему известной или где он родился, и там оставаться, чтобы разрешить вышеупомянутое затруднение».
При короле Генрихе VIII (1491-1547) проблема нищих и бродяг встала в полный рост. Население начало резко расти (в 1521 году англичан было 2,3 миллиона, а к 1591 году их стало почти вдвое больше – 3,89 миллиона). Бродяг прибавилось ещё и потому, что король затеял религиозную реформу – подсунув своим подданным вместо католичества протестантизм. Поэтому он упразднил монастыри и все, кто там работал, а работало там достаточно много людей, влились в стройные ряды нищих и бродяг.
В 1530 году принимается закон «О наказании нищих и бродяг» (The Vagabonds Act of 1530).
Он вводил несколько новых положений. Во-первых, заменял обычное наказание для бродяг – колодки на розги или кнут. Ещё одним нововведением было детальное разграничение тех, кто действительно не мог работать в силу возраста, болезней или увечий («немощные нищие»), которые имели право просить подаяние, получив особую лицензию у местных властей, тем самым делая их ответственными за своих «нищих», и тех, кто не хотел этого делать, хотя был здоров физически. Таких называли «упорными бродягами» (sturdy vagabonds) и жестоко наказывали (известно, что во время правления Генриха VIII было казнено более 70 000 человек).
Этот закон выделил ещё несколько категорий нищих, которые тоже подлежали наказанию: «нарушителей спокойствия» (rufflers), «не боящихся наказания попрошаек» (valiant beggars), «ленивых праздношатающихся» (idle wanderers), «жуликов» (rogues), «бродяг» (tramps), «браконьеров» (poaches) и пр.
Однако по-прежнему ничего не было предусмотрено на тот случай, если здоровый человек просто не мог найти работу. Тот факт, что закон назвал безделье как «мать и корень всех зол», не помогало никак, а в случае потерявших работу людей и не имеющих возможности её найти (а государство этому никак не способствовало от слова вообще – только раздавало пинки и оплеухи), и вовсе выглядело издевательством. Поэтому у таких людей выбор был невелик: умереть с голоду или нарушить закон.
Иероним Босх. Блудный сын (Путник), 1510
Законы о бедных, принятые впоследствии властью «старой доброй Англии», ещё строже относились к неимущим.
В 1547 году при Эдварде VI был принят «Закон о нищих 1547» (Vagabonds Act 1547), который гласил, что нищего, находящегося в полном здравии, могли заклеймить литерой «V» или отдать в рабство на срок до 2-х лет (или пожизненно, если он сбежал). Таких рабов продавали или покупали как обычных рабов. Закон осуждал «... глупую жалость и милосердие» по отношению к бродягам. Из-за своей строгости, закон был отменён через 3 года.
Положительное в этом законе было то, что для нуждающихся бедняков должны быть построены специальные дома, в которых им должны помочь или лечить. Детей же попрошаек и нищих надлежало отдавать в ученичество ремесленникам. В этом статусе мальчики должны были пребывать до 24 лет, а девочки до 20. Если ребёнок сбегал (поскольку ремесленники обращались со своими учениками ничуть не лучше, чем с рабами), то до конца его ученичества его определяли в рабство.
Прошло 20 лет, и в 1572 году был принят закон, известный как «Закон о нищих» 1572 года (the Vagabonds Act of 1572), который гласил, что нищие старше 14 лет, не имеющие разрешения собирать милостыню, при первой поимке подвергаются бичеванию и протыканию уха, при второй – объявляются государственными преступниками и отсылаются на каторгу на 2 года, при третьей – казнят без пощады.
Отличием этого закона от всех предыдущих было то, что он родил кое-что новенькое. Этот закон вводил обязательный местный налог для помощи бедным. Т.е. правительство высочайше соизволило решить проблему нищих за счёт остального населения, которое вряд ли было радо дополнительному налогу. Мировой судья был обязан пересчитать всех нищих и неработоспособных, находящихся на его подведомственной территории и собирать со всех прихожан помощь на их содержание. Тем, кто помогать отказывался, грозила тюрьма.
Этими деньгами распоряжались церковные попечители по призрению бедных (overseers of the poor). Если от собираемого с населения «налога на нищих» оставались какие-то средства, то они должны были быть направлены на создание рабочих мест для нищих. Тогда мировые судьи должны были озаботиться покупкой земли и постройкой общественных домов, обитатели которых обязаны были под страхом телесного наказания исполнять любую предлагаемую им работу, за которую им, естественно, никто ничего не платил. Нищие должны были работать исключительно за кров и еду.
Собственно говоря, этот закон стал предвестником того, что в последствие стали называть работными домами.
Потом выходили законы 1574, 1576 и 1597 годов (всего во времена правления династии Тюдоров (1485-1603) было принято 17 законов о бедных), которые предписывали организовывать специальные места для обитания и пребывания бродяг и нищих, обязывали привлекать бедняков к работе, обеспечив их материалами, такими как шерсть, пенька и лён. Вместе с тем, по этим законам местные власти должны были построить так называемые исправительные учреждения (типа тюрем), в которых исправляли бы работников, которые упорно не желали работать или работали небрежно.
Ответственными за работные дома назначались местные церковные приходы и специальные приходские священники. Также каждый трудоспособный был обязан содержать «неимущих, старых, слепых, хромых и немощных» родственников. За неисполнение этого закона полагался ежемесячный штраф в 20 шиллингов.
В общем, английская верхушка с чистой совестью отдала заботу о беднейшем населении в руки самого населения. Сами же не собирались давать в помощь ни пенни. Никаких государственных отчислений на постоянной основе они организовывать не собирались. И это притом, что 1558-1603 годы приходились на «золотой век Англии» при правлении Елизаветы I, при которой годовой доход английской казны составлял тогда 300 тыс. фунтов, то есть, по идее, страна совсем не бедствовала.
И, наконец, через 250 лет, когда власть только начала обращать внимание на своих неимущих граждан, в 1601 году вышел Елизаветинский «Закон о помощи бедным» (The Poor Relief Act 1601) или «Старый закон о бедных», который и явился основой правовой системы, касающейся бедных для Англии и Уэльса. В «золотой век Елизаветы» Англия всё ещё никак не могла достойно решить проблему с нищими. Оно и понятно, почему.
За 200 лет в «старой доброй Англии» сменилось 5 династий (Плантагенеты, Ланкастеры, Йорки, Стюарты и Тюдоры). Страну погрузили в пучину войн – Столетняя война с Францией, Война Белой и Алой Роз, когда Ланкастеры и Йорки воевали за трон, крестьянские восстания, маленькие локальные войны баронов, отжимавших друг у друга собственность. Не до плебса им было совсем – английская верхушка с упоением драла друг другу глотки. Вот такая она английская элита и английские джентльмены.
Это Вам не русский царь Иван Грозный, который, беспокоясь о своём народе, писал в 1550 году польскому королю Сигизмунду-Августу: «…хотим того, чтобы Бог дал в моих государствах люди мои были в тишине безо всякого смущенья», отказав в просьбе последнего допустить еврейских купцов в Московию. Причина отказа была следующая: они русских людей «от христианства отводили, и отравные зелья в наши земли привозили и пакости многие людям нашим делали».
Кроме того, за 54 года правления Иван Грозный казнил от 3 до 4 (по другим данным до 15) тысяч человек, и ни одного без суда, а английский Генрих VIII (1509-1547), примерно в это же время – 72 тыс. человек (около 2,5% всего населения страны) «за бродяжничество и попрошайничество», а королева Елизавета I (1568-1603) – 89 тысяч.
Но Ужасным (именно так переводится с английского выражение the Terrible) на Западе называют именно Ивана IV, изменив на противоположный смысл русского эпитета «Грозный», который отражает идею величия, справедливости и порядка в стране, а не тирании и кровавого самодурства, а Елизавету I – Доброй королевой Бесс.
Вернёмся к английским нищим. Во времена этой «Доброй королевы» в столице Англии выпрашивающих подаяние было настолько много, что порой по улице невозможно было проехать – из двухсот тысяч жителей Лондона примерно пятьдесят тысяч были неимущими. Так, в 1581 году толпа нищих качков окружила экипаж самой королевы, что её изрядно напугало.
Елизаветинский закон вобрал в себя и формализовал все предыдущие законы о бедных. Основными его положениями являлись:
– о нетрудоспособных бедняках («хромыми, немощными, старыми, слепыми») должны заботиться в богадельнях.
– трудоспособные бедняки должны быть помещены в работные дома. Им должны предоставить материал для работы. Отказавшиеся работать должны быть биты кнутами.
– бездельники должны отправляться в исправительные заведения или даже в тюрьму.
– бродяжничество и попрошайничество запрещалось (разрешалась лишь милостыня в виде еды).
– дети бедняков должны отдаваться в учение.
– бедные и немощные родители должны были жить со своими детьми.
– бедняки могли выбрать, какую помощь принять – идти ли в работный дом или получить помощь за его пределами деньгами, едой и одеждой.
Поскольку специально строить работные дома было дорого, то помощь, чаще всего, оказывалась по второму варианту. Вся помощь шла через церковные приходы, коих на время принятия закона насчитывалось 1500. Поскольку, население в то время было невелико, приходские смотрители за бедными знали своих подопечных практически в лицо. Они же своей волей могли устанавливать достойных и недостойных помощи.
Размер местного налога, который устанавливался этим законом, не был фиксированным. Каждый приход устанавливал его в соответствии с местными потребностями. Поэтому условия и уровень содержания нетрудоспособных нищих различались от прихода к приходу. Но в любом случае, он был минимально возможным. Таким образом английское государство снова ушло от помощи неимущим и спихнуло всю ответственность за заботу о них на население.
Кроме того, в 1697 году вышел закон о том, что бедняки, нуждающиеся в помощи, должны носить на левом плече букву P (от англ. слова pauper – нищий) на красном или синем фоне, перед которой ставится первая буква названия прихода, к которому отнесён данный нищий.
Нашивка нищего из прихода Эмптхил (Ampthill)
Работные дома Англии
Первые работные дома, по сути, были благотворительными заведениями на базе церковных приходов, где бедняки за кров и пищу посильно работали. Благотворительностью занимались и частные лица, тем более, что «Закон о бедных» сопровождался отдельным постановлением «Об использовании благотворительных средств», который «продвигал» идеи благотворительности среди аристократов и купцов, перечислял основные нужды, на которые могут быть направлены благотворительные средства и учреждал комиссию по контролю за ними.
В 1688 году в Лондоне Томас Фёмин (Thomas Firmin) и сэр Роберт Клэйтон (Sir Robert Clayton) организовали добровольный сбор пожертвований «от двери к двери», которому новый король Вильям III дал разрешение и внёс свою лепту – 2 000 фунтов стерлингов, а затем каждый год выделял по 1 000, что стало основой Фонда Королевского письма (The King‘s Letter Fund). Это, конечно, делает честь королю – деньги по тем временам немалые, но проблема опять в том, что это были всё-таки деньги частного лица, а государственную финансовую программу по поддержке бедных король принять не сподобился.
Фёмин (1632-1697) был известным бизнесменом – текстильным магнатом и филантропом. Он организовал несколько работных домов в Лондоне, начиная с 1665 года, так и обеспечил работой сотни непрофессиональных работников. Например, в прядильном работном доме работали 1700 человек и получали зарплату, хотя и небольшую, поскольку это предприятие всегда было убыточным. Фёмин выкупил сотни должников из тюрем, долги которых составляли небольшие суммы.
К 1721 году в Лондоне уже было открыто 38 заведений, которые могли разместить 5 000 женщин, детей и мужчин. Позже в Лондоне открылись ещё 13 работных домов. (Suffering and Happiness in England 1550-1850: Narratives and Representations: A collection to honour Paul Slack. Michael J. Braddick and Joanna Innes, 2017 с. 160). Ими заведовали разные люди и не все были такими творителями блага, как Фёмин.
Однако «невидимая рука» рынка не могла пройти мимо хорошего дела, не испортив его, и подкинула английским беднякам свинью в лице Мэтью Мэриотта (Matthew Marryott (1670-1731)), йомена (мелкого землевладельца) из Бакингемшира (Buckinghamshire), и все те немногие крохи помощи, на которые они могли рассчитывать, быстренько закончились.
В 1714 году ушлый предприниматель организовал работный дом в Олни (Olney) – своём родном городе, который стал работным домом нового образца. Он поставил дело так, что приход не оказывал никакой помощи беднякам, которые отказались от работного дома. Бедолаги вынуждены были идти в работный дом Мэриота. Это был работный дом, как средство устрашения, как дом-тест (их так и называли workhouse-test), строгий режим которого должен был гарантировать, что в него попадут только очень отчаявшиеся люди, которые будут терпеть жестокие условия проживания и труда. Но, прежде всего, такие работные дома должны были быть экономически эффективными для тех, кто ими заведовал бы.
В работном доме в Олни работали с 5 утра до 9 вечера. В работный дом запрещалось входить самому или приводить детей без соответствующего разрешения. Нарушителей отправляли в Брайдвел (тюрьма в Лондоне). Также тот, кто отказывается работать столько времени, сколько приказывает мастер, отправляется в исправительный дом (заведения, которые были построены при Елизавете для «нежелающих работать», в которых работать заставляли – та же тюрьма).
В работном доме строго наказывали за симуляцию болезни, за продажу, кражу или передачу другому лицу любой вещи, принадлежащей дому, за удаление с одежды печати заведения. Работникам обещали давать (не значит, что давали) дважды в неделю горячее мясо, а также им полагался сыр, хлеб из смеси пшеничной и ячменной муки и немного пива, для чего в помещении стояла шестилитровая бочка.
Мэриот организовал несколько работных домов подобного типа. В 1723 году был принят закон сэра Эдварда Нэчбалла (Sir Edward Knatchbull) (не без влияния Мэриота), который позволил приходам организовывать подобные работные дома, либо по отдельности, либо совместно с другими приходами. Причём по этому закону самим приходам было необязательно управлять этими домами. Их можно было передоверять третьей стороне – контрактору на конкурсной основе (кто меньше запросит с прихода или предоставит другие предложения, которые смогут удешевить контракт).
Этот контрактор будет заниматься затратами на проживание и кормление бедняков, ежедневно взимая с прихода фиксированную плату на каждого заселённого. Контрактор же должен обеспечить бедняков работой и имел право оставлять себе всю прибыль от неё, если таковая будет. Беднякам не полагалось ничего – они работали исключительно за еду и ночлег.
Бедняки раскалывают камни в работном доме.
Это, естественно, открывало широкое поле для «эффективных менеджеров»: они экономили на бедняках как могли. Так Мэриотт гордо заявлял, что до постройки его первого работного дома приходские расходы в Олни на человека составляли 3 шиллинга и 9 пенсов, а он сократил их до 1 шиллинга и 9 пенсов (в конце 16- начале 17 века на шиллинг в Англии можно было купить, например, 1 кг свиной вырезки).
Мэриотт действовал с размахом. К 1727 году, благодаря активной помощи «Общества для продвижения христианского знания» (Society for the Propagation of Christian Knowledge) он стал практически монополистом в сфере работных домов Лондона и в восточном Мидленде (центральная часть Англии). Он был директором 30 работных домов и принимал живейшее участие в организации ещё 150. Впоследствии оказалось, что он захватил кусок, который не смог прожевать, а несколько скандалов, возникших из-за жестокого отношения к опекаемым людям, привели к тому, что Мэриотт лишился всех контрактов.
Один из таких случаев повествует о судьбе Мэри Висл (Mary Whistle), которая погибла в приходе Св. Жиля на полях (St Giles in the Fields), который «вёл» Мэриотт в 1731 году. По этому поводу была даже сочинена баллада «Жестокость в работном доме» и расклеена по всему Лондону. Кстати, сестра Мэриотта и «соправительница» этого работного дома, Сара Андерхуд (Sarah Underhood) вместе с ним обвинялась в жестоком отношении к этой женщине.
Баллада «Жестокость в работном доме», 1731
Баллада рассказывает о некой Мэри Висл, которая много лет служила экономкой и потеряла работу. Ей пришлось обратиться за помощью в местный приход и её отправили в работный дом. Там ей поручили работу – чесать шерсть и прясть, хотя никто не удосужился её поучить, и она её выполняла плохо. Заставляли работать там без особых затей – или работай или голодай. Потом Мэри заболела. В итоге, её заперли в подвале, где она находилась 11 недель полуголодная, в её теле копошились черви, а конечности были покрыты язвами. Там она и умерла.
К 1776 году более 16 000 мужчин, женщин и детей были размещены в 80 работных домах Лондона, а вообще в Англии к 1770-м годам было открыто 2 000 работных домов.
Ужасы работных домов 19 века
В начале 19 века власти «старой доброй Англии» выпустили так называемый «Новый закон о бедных». В это время в стране начался кризис, тысячи рабочих не «вписались в рынок» и оказались без работы. Естественно, правительство не собиралось взваливать на себя никаких обязательств и нести ответственность за происходящее в стране. Поэтому в 1834 году был принят закон, в котором все 15 тысяч английских и уэльских приходов были реорганизованы в союзы, в каждом союзе в обязательном порядке открывался работный дом (если его ещё не было), который и становился основным каналом получения помощи. Больше беднякам помощь получить было негде от слова совсем.
Правительство при этом сократило свои затраты на помощь бедным в 2 раза. Если с 1696 английское правительство худо-бедно выделяло на содержание бедняков 0,8% ВВП, и это содержание понемногу росло, достигнув в 1821 году своего максимума – 2,66% ВВП, то в 1841 году она составила 1,12% ВВП, вернувшись к уровню 150 летней давности, и в последующие годы только уменьшалась.
Интересен тот факт, что принятию нового закона о бедных предшествовала достаточно долгая дискуссия в верхах о том, что является причиной бедности, и пришли к выводу, что люди сами виноваты в своей нищете. А это значит, что нечего им помогать всякими дотациями и создавать более-менее сносные условия существования. Они ленивы, порочны и бесконтрольно размножаются, у них отсутствуют всякие добродетели, поэтому и бедны.
Эти тенденции привели к теории, выпестованной Т. Мальтусом (1766-1834), согласно которой неконтролируемый рост народонаселения должен привести к голоду на Земле, подразумевается, конечно, что рост этот надо сдерживать, а лучше – сводить на нет. И сейчас среди английской элиты полно его сторонников. Взять хотя бы мужа бессмертной Елизаветы II, который «желал бы возродиться вирусом, чтобы уничтожать людей».
Джозеф Таунсенд (Joseph Townsend (1739-1816)) – врач, геолог и викарий, известный своей работой «Трактат о Законе о бедных» (A Dissertation on the Poor Laws). Он высказал такие «человеколюбивые» идеи, как, например та, что голод является прекрасным средством принуждения бедных к труду. А знаменитый экономист Адам Смит писал, что государственная помощь бедным бесполезна, поскольку является вмешательством в саморегулирующиеся рыночные механизмы, которые стимулируют бедных.
Иеремия Бэнтам (Jeremy Bentham (1748-1832)), философ-моралист, социолог, юрист и родоначальник утилитаризма, полагал, что нужно «сделать помощь бедным болезненной». Именно это, по его мнению, должно простимулировать их «исправиться» и, как ни парадоксально звучит, привести к тому, что «бедные перестанут быть паразитами, им вернут их достоинство».
Конечно, были и другие, вполне вменяемые, мнения, например такое, что бедность является причиной умственной и нравственной неразвитости. Но, увы, победу одержали сторонники первой точки зрения. Закон был принят парламентским большинством, партией вигов.
При этом закон специально делал настолько непривлекательным получение такой помощи, что люди неохотно шли за ней, и не без причины. В работном доме было обязательным разделение семей (отдельное проживание мужчин, женщин, мальчиков и девочек), скудное и однообразное питание, тяжёлая рутинная работа (например, дробление камней для дорожных работ, измельчение костей для удобрений или измочаливание старых конопляных верёвок для получения пеньки, раздирая себе руки в кровь), детей гнали работать на шахты и фабрики, обитателей дома обязывали носить униформу.
Причём, если работник вышел без разрешения за пределы работного дома, то его могли обвинить в краже этой униформы и очень строго наказать. Строгое наказание ждало и тех, кто случайно встретил члена своей семьи (что могло произойти крайне редко, так как на работу они обычно выходили в разное время) и пытался хотя бы заговорить друг с другом.
Плакат против «Нового закона о бедных», 1834 года. Показывает внутреннее помещение работного дома. Надпись: Виды наказаний для неисправимых по приказу попечителей по призрению бедных.
В общем, людям выбора особо не давали. Чарльз Диккенс писал, что бедняку того времени приходилось выбирать всего из двух зол: «либо медленно умирать голодной смертью в работном доме, либо быстро умереть вне его стен».
В общем-то, многие так и делали. Они предпочли самоубийство такой «помощи». «Утоплюсь, но в работный дом не пойду», – говорила Джеку Лондону Эллен Хьюз Хант, которой было пятьдесят два года, когда он собирал материал для своего эссе «Люди бездны». «И в прошлую среду в Шордиче проводилось следствие и опознание её трупа. Из Айлингтонского работного дома был вызван в качестве свидетеля муж покойной. Когда-то он торговал вразнос молочными продуктами, но банкротство и нищета погнали его в работный дом. Жена отказалась последовать за ним».
Об обстановке, царящей в работных домах, свидетельствуют несколько широко известных скандалов о жестоком обращении с обитателями этих домов. Так, в 1846 году в разразился скандал в Андоверском работном доме (Andover Workhouse), когда голодные работники ели косный мозг и гнилое мясо, которое было на костях, предназначенных для размола в муку. Да, по документам, которым предоставлялись различным проверяющим, кормили обитателей работных домов вполне сносно, но на самом деле выходило совсем иначе.
Столовая в работном доме в лондонском районе Спитэлфилдс (Spitalfields), 1867
В 1848 году разразился ещё один скандал, в этот раз обнаружились кошмарные условия содержания больных в Хаддерсфилдском работном доме (Huddersfield workhouse). Во время эпидемии тифа 1846 года дом оказался переполнен больными. На каждое койко-место претендовало три человека. Комиссия, расследовавшая эпидемию, которая продлилась целый год, пришла в ужас.
Вместо кроватей люди лежали на соломенных матрасах. В каждой детской комнате находилось больше сорока детей от 4 до 10 лет. Спали по двое в кровати. В работном доме царила беспрецедентная антисанитария. Постельное бельё больным не менялось месяцами. Больные неделями лежали в собственных испражнениях. Дети расчёсывали себя до крови от укусов паразитов.
Специальная комиссия, которая посетила этот работный дом через 10 лет, в 1857 году, к своему ужасу нашла ситуацию практически той же самой. В доме не позаботились отделить больных от здоровых, заразные больные обретались рядом с только что родившими женщинами. Были случаи, что людям приходилось спать вместе с уже умершими – трупы убирали не сразу. Чаны для приготовления пищи также использовались для стирки грязного постельного белья. В работном доме не было квалифицированных медсестёр, а те, которые были, не могли даже прочитать этикетки на бутылках с лекарствами. Ситуация в этом работном доме не исправилась и к 1870 году.
В декабре 1864 года проводилось расследование по поводу смерти ирландца Тимоти Дейли (Timothy Daly). В изоляторе работного дома Холборн Юнион (Holborn Union Workhouse) 28-летнего Дейли лечили от острого ревматизма 6 недель. Состояние его крайне ухудшилось, и его перевезли в больницу, где он день спустя и умер.
Расследование установило, что он умер от пролежней и крайнего истощения, вызванного халатностью, с которой к нему относились в работном доме. Кровать его была 80 см шириной и на несколько см длиннее его роста. Он заработал пролежни за четыре недели, находясь в ней. Постельное бельё было очень грязным, а пролежни ему лечили припарками из пива и льняного семени, и никогда не меняли ему повязки. Дейли видел, как доктор проходил мимо его кровати, но он никогда не останавливался.
Но хуже всего в работном доме жилось детям.
В 1849 году эпидемия холеры пронеслась по детскому приюту, которым заведовал Бартоломью Друэ (Bartholomew Drouet). На попечении в нём находилось 1300 детей-сирот. И, хотя выделяемое денежное обеспечение вполне позволяло пристойно содержать такое количество детей, налицо было полное пренебрежение маленькими англичанами. Помещение, в котором находились 500 детей, было длиной 94 фута, шириной 24 фута и высотой 11 футов (1 фут=0,3 м).
В школе постоянно был отвратительный запах. Во-первых, всего в метре от школьного здания находилась ферма, где держали свиней, коров, лошадей и птицу. Во вторых, вокруг школы было множество открытых выгребных ям и канализационных каналов, так что место было абсолютно непригодным для содержания такого количества детей. В-третьих, помещения, где находились дети, не проветривались.
Дети были болезненными, весили гораздо ниже нормы и голодными. Мясо давали три раза в неделю и отвратительного качества, картофель был гнилой. Овощей и фруктов дети не видели вообще. Дети принимали пищу стоя. На такое количество детей в школе был только один врач, который, когда возникла эпидемия, не мог распознать её симптомы, поэтому превентивные меры не были приняты.
Заболевшие дети содержались в ужасных условиях – в одной комнате на 4 кроватях ютились 11 детей, в другой - на 5 кроватях было 13 детей. За 179 больными детьми ухаживала только одна медсестра. Поэтому, старшие дети ухаживали за больными, даже только оправившимся от болезни, приходилось этим заниматься. В итоге, 150 детей умерло от холеры.
Оставшихся детей перевели в другое место. Друэ судили за непредумышленное убийство и небрежность, но после длинного процесса его нашли невиновным за отсутствием улик и отпустили.
В 1894 году 54-летняя медсестра и смотрительница в школе в Хакни (Hackney Union’s Brentwood schools) Элла Гилеспи (Ella Gillespie) предстала перед судом за пренебрежение и жестокое обращение с детьми, находившимися под её опекой. В течении 8 лет на её попечении находились 500 детей. Все они пришли на суд свидетельствовать против неё.
Наказания детей, которые практиковала Гилеспи, были очень жестокими. Самым часто используемым было наказание «тренировка с корзиной», когда дети в пижамах часами маршировали вокруг своих комнат, держа на голове корзины с их дневной одеждой.
Она била детей головой об стены за то, что они разговаривали друг с другом. За любую малейшую провинность она била их руками или сковородкой. Гилеспи часто посылала детей собирать крапиву и ею же стегала их, заставляла становиться коленями на проволочную сетку, опоясывающую трубы отопления. Кроме того, она часто не давала детям воду, вынуждая их пить из луж или туалетов.
Её признали виновной и посадили на 5 лет.
Несмотря на то, что в работных домах дети получали какое-то начальное образование, их будущее не сильно отличалось от судьбы их родителей. Чаще всего, когда ребёнку исполнялось 12-14 лет, его отдавали подмастерьем какому-нибудь ремесленнику. Таких детей реформатор Роберт Оуэн (Robert Owen (1771-1858)) – валлийский текстильный магнат, филантроп и социальный реформатор, называл «английскими рабами».
Дело в том, что новый «опекун» держал своих учеников в чёрном теле, жестоко наказывал и ограничивал в еде, поручал самую тяжёлую работу и ничего им не платил. Тем более, никак не заботился об их безопасности. Известно, например, что среди помощников трубочистов была высока смертность.
Приюты Магдалины
Так же отвратительно, как и с неблагополучными мужчинами и детьми, «старая добрая Англия» обращалась со своими неблагополучными женщинами. Она-то и с благополучными не очень церемонилась. Известно, что с 17 по начала 20 века в «старой доброй Англии» существовал обычай продажи жён. Так как развестись было очень тяжело, то надоевшую жену выставляли на аукцион – кто больше даст, тот и получает лот.
Продажа жены. Журнал Харперс Викли (Harper‘s Weekly), ноябрь, 1876. Иллюстрация отсылает к случаю в 1832 году в Карлайле (Carlisle), где жена была обменяна на деньги и собаку.
Одним из последних задокументированных случаев продажи жены был случай в Лидсе в 1913 году, когда муж продал сослуживцу свою жену за 1 фунт стерлингов.
Но вернёмся к проблемным английским женщинам. С 18 по 20 век в Великобритании существовала сеть так называемых Приютов Магдалины (Magdalene asylum) – воспитательно-исправительные учреждения монастырского типа для так называемых «падших женщин». Больше всего их было в католической Ирландии, но немало и в протестантской Британии и Канаде, Франции, США и даже в России. Первый приют в Англии был открыт в 1758 в Вайтчэпел (Whitechapel).
Первоначально эти приюты задумывались для реабилитации проституток, чтобы помочь найти им другую постоянную работу, которую они не могли найти из-за своей репутации. Женщины вольны были свободно приходить и уходить из приюта. Так и было в первом в Англии приюте, открытом торговцем шёлком Робертом Дингли (Robert Dingley), а также Ионой Хэнвей (Jonas Hanway) и Джоном Филдингом (John Fielding). Женщины там работали, и это позволяло содержать приют. Они также получали небольшие деньги за свою работу.
Со временем приюты Магдалины стали помещать у себя не только проституток, но и матерей-одиночек, женщин с задержками в развитии, подвергшихся сексуальному насилию, нередко священниками, либо по причине нежелательной беременности. В приюты направляли даже молодых девушек, если родственники заподозрят их в недостаточно целомудренном поведении. Также приют Магдалины светил и слишком красивым женщинам.
При отсутствии родственника, который бы мог поручиться за женщину и, тем самым, она могла покинуть это место, воспитанницы могли остаться в приюте до конца жизни, часть из них была вынуждена в связи с этим принять монашеский обет.
Историки считают, что только в одной Англии к 1800 году было открыто 300 приютов Магдалины.
В начале 19 века, как и в случае с работными домами, благие намерения ушли в небытие, и приюты всё чаще начинали напоминать тюрьмы, а монахини – надзирательниц.
Они без всяких угрызений совести применяли насилие к воспитанницам, чтобы отбить у них желание покинуть приют и взрастить у них постоянное желание покаяния. Воспитанницы должны были выполнять ряд принудительных работ, в частности, в прачечных, поскольку приюты существовали на основе самофинансирования. Хотя, через весьма продолжительное время, государство соизволило отрегулировать время работы – для девушек от 13 до 18 лет запрещалось работать более 12 часов в сутки (The Factory Act (1901)).
Работа была адской. В помещениях отсутствовала вентиляция, из-за паров нечем было дышать, щёлок разъедал кожу на руках и лице. За два года работы в прачечной девушки обзаводились кашлем, ревматизмом и варикозом от многочасового стояния на ногах. Женщин могли заставлять стирать по 19 часов в день, когда поступал большой заказ, например, с корабля, когда в прачечную могли привезти до тысячи простыней, которые нужно было выстирать, высушить и прогладить до его отбытия.
Естественно, стирка производилась вручную, как вручную женщины таскали и воду для неё. И даже, когда появилось оборудование, которое могло бы облегчить их труд, многие приюты отказывались от его установки. Мол, изнурительная работа пойдёт только на пользу – приучит женщин к послушанию и приведёт к покаянию.
Прачечная Магдалины в Англии, начало 20 века
Однако тяжёлая работа была не самым ужасным, что ждало женщин в этих приютах. Тюремный режим – это вам не игрушки. Кормили их отвратительно, как, впрочем, и во всех подобных заведениях. По рекомендациям Христианской Пенитенциарной Ассоциации, в ведении которой находились англиканские приюты, мясо девушкам полагалось 5 раз в неделю, рыба один раз, по пятницам их следовало угощать хлебом и сыром, а по воскресеньям – пудингом с изюмом. Однако кто их соблюдал, эти рекомендации.
Нередко воспитанницам приходилось рыться в помойных ямах и находить хоть что-то, например, картофельные очистки, чтобы заглушить голод. Да и режим раздачи пищи не всегда соблюдался. В некоторых заведениях девушек в первый раз за день кормили в 15:00, притом, что они приступали к работе с раннего утра.
Кроме того, над бесправными, по сути, человеческими существами, форменно издевались. Их сажали в карцер, лишали пищи, били, брили налысо (надо же было как-то лишить женщину греховной красоты). Кроме того, была ещё одна причина, по которой женщинам обривали волосы. «Теперь ты никуда не убежишь» – так сказала монахиня 15-летней Элизабет Корин (Elizabeth Coppin), дочь, рождённая матерью вне брака, разлучённая с ней и попавшая в приют Магдалины из приюта, чтобы заполнить освободившееся там место.
Особенно зверствовали католические монахини в ирландских приютах Магдалины. О садистских методах монахинь снят очень тяжёлый документальный фильм «Секс в холодном климате» («Sex in a Cold Climate»), где бывшие воспитанницы приютов Магдалины свидетельствуют о многократном сексуальном, психологическом и физическом насилии. Также был снят не менее тяжёлый художественный фильм «Сёстры Магдалины».
Последний приют Магдалины был закрыт в Ирландии в 1996 году.
* * *
О причинах, по которым английская верхушка так небрежно относилась к преданному ей народу, я буду рассказывать в следующих частях моей статьи.
Елена Любимова, 2-09-2018
О том, что ещё происходило в подобных приютах, повествует сюжет Вестей
см по ссылке
Видео BBC на английском языке о приютах Магдалины, 2014 год
https://youtu.be/ChDRDrb7e-U
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6169
-
политпросвет
- Сообщения: 439
- Зарегистрирован: 09 июн
Re: Правит миром Англия, а США её марионетка. Откровения бывшей англофилки
Англию испортил иудаизм[/b]Английская верхушка стала людоедской не просто так, а под воздействием иудаизма – основы всех остальных мировых религий. Именно там широко пропагандируются паразитизм, бандитизм, убийства, обман, грабежи, ненависть и насилие...
Откровения бывшей англофилки Часть 4
Автор – Елена Любимова
Мои «откровения» оказались значительно более объёмными, чем я планировала. Вместо одной небольшой статьи, я уже написала четыре, и это ещё далеко не конец. Вдохновением для этой работы послужил ваш неожиданно большой интерес к этой теме. Поэтому я продолжу дальше писать эту большую статью и находить для вас ещё более интересные материалы.
...
В четвёртой части статьи я расскажу вам о том, откуда же в этой небольшой стране взялось столько звериной злобы и жестокости, маниакальной жажды наживы и насилия, и циничного пренебрежения к человеческой жизни, которые она так щедро выплёскивает в мир? Что такого необычного случилось на острове, что «старая добрая Англия» (Ye Olde Merrie Englande) так агрессивно стала относиться к целым странам и народам, начала порабощать их, высасывая из них все соки, а порой и уничтожая полностью?
Источник концентрированного Зла
Эти вполне закономерные вопросы сразу исчезнут, если включить в круг своих понятий факт существования глобальной «паразитической системы» на нашей планете и таких явлений, как «социальный паразитизм» и «социальные паразиты». А также попытаться рассмотреть мировую историю, по крайней мере, нескольких последних тысяч лет, с точки зрения присутствия и деятельности социальных паразитов на Земле.
Поскольку, именно понимание сути паразитизма проливает свет на те исторические моменты, о причинах существования которых не могут дать внятного ответа различные теории развития общества, такие как, например, «теория смены общественных или экономических формаций», «о роли личности в истории», «пассионарности того или иного народа», «классовой борьбы» и пр.
Увы, но «старая добрая Англия» стала центром и источником планетарной «паразитической системы». О том, как и почему это случилось, я расскажу позже, а пока я бы хотела немного поговорить о самом явлении «социального паразитизма».
Понятие «паразит» (греч. parasitos – тунеядец, нахлебник) всем знакомо из школьного курса биологии. Мы прекрасно знаем, что биологический паразитизм – это форма совместного существования организмов разных видов, один из которых (паразит) использует другого (хозяина), как источник питания и место постоянного или временного пребывания.
Паразит наносит вред своему хозяину, иногда весьма существенный, вплоть до гибели, если организм хозяина не может справиться с паразитом и результатами его жизнедеятельности. Таким образом, природный паразит уничтожает слабые или больные организмы, в том числе и генетически, тем самым обеспечивая действие естественного отбора.
В человеческом обществе также есть такое явление, как паразитизм, и свои паразиты, паразитирующие на всём обществе, социуме. Поэтому, в отличие от биологических, это – паразиты социальные. Это те люди, которые хотят что-то получать, но работать, чтобы получить желаемое, не хотят. У них гипертрофированно развито желание чужого, поэтому они стараются правдами и неправдами жить за счёт других, и все свои таланты и энергию направляют именно в это русло. Из таких людей получаются тунеядцы, обманщики, авантюристы, убийцы, воры и грабители.
Обычный здоровый социальный организм без труда справляется со своими паразитами, кои никогда не составляли большинства – их либо перевоспитывали, либо изгоняли из общества. Но это происходило только в том случае, если социальный организм развивается естественным образом. На нашу с вами беду, земной социальный организм подвергся колоссальному внешнему влиянию со стороны пришлых «социальных паразитов».
Их цель до ужаса проста и ужасна в своей простоте – глобальный паразитизм. На захваченных ими планетах они всегда стремятся создать планетарный паразитический социальный организм. Этой глобальной цели подчинено всё, что делают паразиты – грабят страны, убивают людей, калечат их морально и физически, варварски уничтожают природу. Когда социальным паразитам больше не на чём паразитировать, они либо оставляют высосанный мир умирать, либо уничтожают его вместе со всеми теми, кто им там помогал, и ищут для захвата новый.
Социальные паразиты не способны к созиданию, являясь разрушителями по своей природе, что означает, что пощады от них ожидать бессмысленно и попросту глупо. Её не будет никому – ни покорившимся, ни сопротивляющимся. И пусть не заблуждаются те люди, кто искренне, а кто не совсем, считают, что паразиты полезны для социума. Мол, они держат его в тонусе и заставляют развиваться, чтобы не застаивался, что являются чем-то вроде естественного отбора, и поэтому это явление не только положительное по своей сути, но и необходимое. Это ложное и прямо таки иезуитское утверждение.
Биологические паразиты действительно играют положительную роль в естественном отборе, способствуя сохранению вида и эволюции наиболее здоровых и приспособленных особей, несмотря на отрицательную роль в судьбе отдельных особей – слабых и больных.
Но паразиты социальные всегда в первую очередь уничтожают всё самое сильное и здоровое. Они безо всякой жалости уничтожают здоровый социальный организм, естественных лидеров любой общности или организации, так называемых, «сильных людей» – людей с альфа-генетикой, способных составить им или их ставленникам конкуренцию, а также моральные и этические традиции и нормы, которые призваны воспитывать людей «людьми разумными», а не «разумными животными».
Социальные паразиты всегда несут захваченному миру разрушение и смерть. Ни о каком развитии захваченной ими цивилизации речи быть не может. Это раковая опухоль на теле любого общества.
На нашу планету инопланетные социальные паразиты обратили своё внимание достаточно давно, но захватить её они смогли лишь тогда, когда им удалось около 13 тысяч лет назад устроить на Земле планетарную катастрофу и эволюционно опустить земную цивилизацию с космического уровня в «каменный век».
Выждав какое-то время, пока обстановка на Земле более-менее стабилизируется и какая-то инфраструктура наладится, социальные паразиты более активно начали присутствовать на земле. По определённым причинам они не могли, так сказать, открыто командовать на Земле – уж слишком они отличались внешне от землян. Поэтому они избрали себе народ, который явился бы посредником между ними и землянами, среди которого они могли бы скрываться и действовать через него, при этом полностью держа его в повиновении и неведении.
Этим народом стала небольшая часть земной серой подрасы, которая появилось в результате смешения белой и чёрной рас. Инопланетные социальные паразиты заключили с ними договор (ну, как заключили, – просто поставили перед фактом), подправили кое-что в генетике (зря, что ли Яхве своё семя два раза Еве вкладывал, да и Сару, судя по всему, не обошёл своим вниманием), воспитали в нужном им ключе, снабдив их человеконенавистнической идеологией – иудаизмом – и поставили их «властелинами и повелителями народов».
Пергамент эпохи Каролингов. Моисей принимает скрижали с заповедями. 840 г. Британский музей
Последний пункт, на момент заключения договора с Яхве – иномирным паразитом невысокого ранга, который курировал проект «избранный народ» – был ещё только в теории. Чтобы на деле стать «властелинами народов», иудеям пришлось попыхтеть не одну сотню лет. Конечно, у них была поддержка, как теоретическая, так и практическая пришлых паразитов, у которых был накоплен колоссальный опыт в покорении различных цивилизаций.
О том, что иудеев избрали для установления на Земле «паразитической системы», особо и не скрывается. Более того, это прямым текстом говорится в их программном документе – Торе, которая вошла в христианскую Библию под названием «Ветхий Завет».
В частности, в книге пророка Исайи (Йешаягу), написано об отношениях социальных паразитов с иудеями следующее (здесь и далее цитаты из книги «Пятикнижие и гафтарот», Издательство «Мосты культуры», 2004, ISBN 5-93273-047-1, выделения мои):
«3. Прислушайтесь и идите ко мне, слушайте, и жива будет душа Ваша, и я заключу с Вами вечный союз – в награду за неизменное благочестие Давида.
4. Ибо свидетелем для народов поставил я его, властелином и повелителем народов.
5. Вот, призовёшь ты народ, которого не знал, и народ не знавший тебя, прибежит к тебе, чтобы исполнить твою волю – во имя святого Бога Израиля, ибо возвеличил он тебя...»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Дварим», Йешаягу, LV, 2-5, с. 1187).
Что же пообещали «кураторы» иудеям, взамен на согласие стать избранным народом?
2. Ибо вот, мрак покроет землю и мгла – народы, а над тобой воссияет свет бога, и слава его над тобой явится.
3. И будут ходить народы при свете твоём и цари – при блеске сияния твоего.
4. Подними глаза твои, оглянись кругом и смотри: все они собрались из стран изгнания и идут к тебе, сыновья твои издалека идут, и дочери твои рядом с царями воспитываться будут.
5. Тогда увидишь ты, и воссияешь, и растеряешься от радости, и преисполнится сердце благодарностью, – ибо станет твоим всё изобилие стран запада, богатство народов перейдёт к тебе…
9. Ибо ко мне жители островов стекутся и корабли из Таршиша впереди – чтобы привести сынов твоих из далека, серебро их и золото их с ними: во имя Бога, Всесильного Бога твоего и святого Бога Израиля, ибо великолепием украшает он тебя.
10. И будут строить сыны чужих народов стены твои, а цари их будут прислуживать тебе, ибо, разгневавшись, нанёс я тебе удар, но охотно сжалился над тобой.
11. И открыты будут ворота твои всегда, ни днём ни ночью не будут они затворяться, чтобы несли тебе богатство народов, а цари их приведены будут, как рабы.
12. Ибо тот народ и то царство, что не будут служить тебе, погибнут, и народы эти истреблены будут…
16. И будешь ты пить молоко, брать всё лучшее у народов, из грудей царских пить молоко, и узнаешь, что я – Бог, Спаситель и Избавитель твой, Владыка Яакова…
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Дварим», Йешаягу LX, 2-5, 9-12, 16, с. 1286-1288)
Очень, очень заманчивое предложение, не правда ли? Божественный свет – исключительно для иудеев, который есть тьма для всех остальных народов; все цари других народов – рабы иудеев; иудейских женщин – в жёны царям; всё богатство других народов – перейдёт к иудеям; а кто не покорится, должен быть истреблён.
При этом, «избранные» всегда и всемерно будут находиться под покровительством, и никто им не будет указ:
«Какое орудие не изготовят против тебя – успеха не будет, какой бы народ ни пришёл судиться с тобой – ты его победишь, он будет признан виновным…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Йешаягу LIV , 17, с. 61)
Вот такую глобальную паразитическую цивилизацию планировали организовать и организовали иномирные социальные паразиты на Земле. Но сначала им нужно было изыскать средства для претворения в жизнь своего плана. И иудеи рьяно взялись выполнять задуманное захватчиками.
Рассмотрим некоторые методы, которые были для этого использованы по прямому приказу куратора иудеев от социальных паразитов, которого прозывают Иеговой (он же Яхве), и при его всемерной поддержке.
Приучение к паразитизму
Для того чтобы выполнить всё это «планов громадьё», инопланетные социальные паразиты, для начала, самих иудеев приохотили к паразитизму. Вспомним ту же самую «манну небесную», которой Яхве закармливал их в пустыне. Заметьте, он не научил их самих добывать пищу, что для него было совсем нетрудно.
Хотя он и не занимал высокое положение в иерархии социальных паразитов, но кое-что умел, и примитивными кочевниками это кое-что воспринималось, как акты божественных деяний. А уж научить своих подопечных «ловить рыбу» данной им «удочкой» и вовсе было бы плёвое дело.
Но у социальных паразитов не было цели воспитать из примитивных кочевников самодостаточных людей. Целью было развратить паразитизмом целый народ, чтобы он не мог вывернуться из-под власти социальных паразитов, чтобы он привык всё получать из рук избравшего их бога:
«И дал Я вам землю, над которой ты не трудился, и города, которых вы не строили, и вы поселились в них; (плоды) виноградников и маслин, которых вы не сажали, едите вы. Теперь же бойтесь Г-спода и служите Ему искренно и истинно…» (Книга Йеошуа, 24:13-14.).
В Торе подробно рассказывается история жизни целых поколений иудеев безо всякого намёка на созидательный труд. На протяжении сотен лет иудейские праотцы, цари, пророки и другие персонажи, которые нам настырно подают, как пример для подражания и объект почитания, ничего не строили, не изобретали, не созидали, не творили. Только занимали обжитые кем-то места, сгоняя с них местных. Всех их умений хватало только на «укради, обмани, отними».
Справедливости ради надо сказать, что иудеи кое-что всё-таки построили. Царь Соломон построил по домику себе и Иегове, а также обнёс Иерусалим, который строили не они, крепостной стеной. Эти, в общем-то, достаточно обыденные вещи для любого народа, преподносятся, как величайшие достижения, достойные воспевания в «святой» книге. Позже иудеям пришлось храм восстанавливать, но деньги на это дело они не считали нужным заработать, а тянули с персов.
Ограбление народов
Поскольку «избранные» ничего не умели, кроме как кочевать, они могли накапливать капиталы только одним способом – грабежом других народов, о чём откровенно рассказывается в священной книге иудеев – Торе.
Например, там рассказывается, как иудеи по крупному обнесли египтян, сначала во время экономической деятельности Иосифа, который пролез во власть, с помощью своего бога, который «поставил меня отцом фараона и господином во всём доме его и владыкой во всей земле Египетской». («Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Ваигаш, XLV, 8, с. 218).
Своей деятельностью Иосиф экономически разорил Египет, а свободных египтян превратил в рабов, спекулируя зерном, которое он у них же бесплатно отобрал в «тучные годы» по совету своего бога. А, когда настал голод, это зерно стали людям продавать. В итоге, всё египетское серебро, скот, земля и сами люди оказались у Иосифа в руках. Всё получилось очень удачно и, вино с тех самых пор, иудеи стараются контролировать торговлю хлебом в старен проживания.
Ещё один примечательный момент в этой паразитической картинке:
«И кормил Иосеф отца своего и братьев своих, и весь дом отца своего хлебом по количеству детей, а по всей стране хлеба не было, ибо весьма тяжким стал голод, и изнурилась страна Египетская и страна Кнаан от голода…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Ваигаш, XLVII, 12-13, с. 224)
Так всегда происходит, когда народом правят социальные паразиты – страна и люди нищают, а кучка чужаков-паразитов наверху благоденствует.
Те крохи благосостояния, которые ещё остались в Египте после применения шоковой экономической терапии «реформатора» Иосифа, иудеи слизнули, исходя из «рабства», коего на самом деле не было.
Рабы-то жили в домах, которые даже ангел, пришедший убить египетских первенцев, не мог отличить от домов коренных египтян. Кроме собственных домов, «рабы» имели и собственный скот, например, ягнёнка, которого их бог посоветовал заколоть, чтобы обмазать двери дома его кровью. Да и многочисленных братьев своих «отец фараона» Иосиф поселил в «лучшей части страны Египет, в стране Рамсес», да не просто поселил, а она досталась им в собственность.
Рабами иудеи были только у Яхве:
«И было, после смерти Моше, раба Г-сподня, сказал Г-сподь Йеошуе, сыну Нуна, служителю Моше, говоря: Моше, раб Мой, умер; встань же теперь, перейди через Ярдэйн этот, ты и весь народ этот, в землю, которую Я даю им, сынам Исраэйля…» (Книга Йеошуа 1:1-2)
Если Моисея, «великого» выводителя иудеев из египетского «рабства», Яхве называет своим рабом, соответственно, и Иисус Навин, моисеевый помощник по военной части, которого Яхве поставил после него, тоже был его рабом, то о простых иудеях и говорить не стоит.
Разорив страну экономически, уничтожив всё, что только можно: весь скот и все посевы, испортив всю воду, заразив египтян кожными болезнями, вырезав всех их первенцев, «рабы» посчитали, что им нечего уже было взять с обнищавшей, благодаря их пребыванию, страны.
И они решили уйти на другое место для паразитирования, и, чтобы «рабы» с тела не спали во время шествия к новому месту кормления, да и достойные апартаменты сладили своему куратору, последний присоветовал своему первому спикеру, Моисею следующее:
«И дам я этому народу приязнь в глазах Египтян, и будет: когда пойдёте, не уйдёте с пустыми руками, но попросит женщина у соседки своей и у живущей в доме её вещей серебряных и вещей золотых, и одежд, и возложите на сыновей ваших и на дочерей ваших и опустошите Египет…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Шмот», Шмот III, 21-22, с. 282).
Тот в точности передал слова начальника рядовым иудеям, которые не могли отказаться от такой халявы, тем более, самим голову ломать не надо на предмет, как обворовать тех, с кем они жили по соседству не один год – за них всё сделали, они лишь выступали в качестве носильщиков.
«А сыны Израиля сделали по слову Моше и взяли в долг у египтян вещи серебряные, и вещи золотые, и одежды. А бог дал приязнь народу в глазах египтян, и те давали им, и опустошили они Египет…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Шмот», Бо XII, 35-36, с. 343).
Луи Жакоб. Исход израильтян из Египта. Лист из альбома «Кабинет Кроза». По оригиналу Паоло Веронезе (1528-1588). Калужский музей изобразительных искусств
Иудеи не скромничали и по максимуму «опустошили египтян». Они вывезли 300 тонн украшений! В Торе написано, что всё это взяли в долг. Отдать не удосужились и по сей день.
«Египетские адвокаты готовят иск к Израилю, требуя выплаты компенсаций за вывезенные евреями 3318 лет назад ювелирные украшения, пишет газета «Аш-Шарк аль-аусат». Во времена правления фараона Рамзеса Второго в 1290 г. до н.э. евреи вышли из Египта и вывезли около 300 тонн украшений из золота, серебра и меди, которое адвокаты считают принадлежащими египтянам и их потомкам. По прошествии 3365 лет египетские юристы оценили стоимость украшений в квадрильоны долларов, однако готовы довольствоваться возвратом 300 тонн золота, стоимость которого равна примерно $2,5 млрд. по действующим ценам. Возглавляющий группу из 15 египетских юристов Набиль Хильми заявил газете, что сам Израиль создал подобный исторический прецедент, потребовав от швейцарских банков и Германии вернуть конфискованные нацистами у репрессированных евреев недвижимость, деньги, драгоценные металлы, украшения и прочее. Израиль считает себя правопреемником всех евреев, поэтому должен расплатиться за предков, указал он. Подготовка египетских юристов к будущему процессу, который пройдет в Швейцарии, продолжается 5 лет и обошлась уже в $250.000…»
Аркадий Острицкий. «Ночь исхода»
Здесь ещё есть интересный момент, который частенько социальные паразиты используют на покорённых ими народах, землях и целых планетах. Слова «Бог дал приязнь народу в глазах египтян» означают ни что иное, как использование специальных технических устройств (их ещё называют астральными генераторами или пси-оружием) для зомбирования больших масс населения. Причём, в данном случае, зомбирования избирательного. Были оболванены лишь египтяне, иудеи же оставались в своём уме.
В Библии описан, по крайней мере, ещё один случай их использования. Когда иудейские первосвященники отправляли на казнь человека, которого в Библии называют Иисусом Христом, толпа исступлённо кричала «Распни его! Распни!». Его проклинали, в него плевали и бросали камни люди, которых он лечил, просвещал и утешал. Ведь его послали спасти «погибших овец лома Израилева». Как только казнь совершилась, и генераторы были выключены, люди пришли в себя и ужаснулись тому, что они только что натворили.
Геноцид народов
Ещё одним способом накопления капитала, которому иудеев научили пришлые бандиты – это геноцид народов. Вспомним, например, как Иисус Навин, второй после Моисея спикер Яхве, отгеноцидил и ограбил 10 народов, которых «куратор» определил на заклание ещё при Аврааме:
«Потомству твоему отдал я эту страну, от реки Египетской до реки великой, реки Прат: Кейннеев, и Книзеев, и Кадмонеев, и Хеттов, и Призеев, и Рефаим, и Эмореев, и Кнаанеев, и Гиргашеев, и Йевусеев…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Лех Леха XV, 18-21, с. 78).
То есть, иудеям их куратор от социальных паразитов щедро пообещал землю для проживания, обжитую и обустроенную другими народами, которые жили там веками, работали, растили своих детей, любили своих жён, заботились о своих стариках и верили в своих богов, и ни сном, ни духом не подозревали, ни о каких иудеях с их кровожадным «богом», который приговорил их к смерти.
Несколько народов были стёрты с лица земли по одному и тому же сценарию:
«И взяли его, и поразили острием меча его, и царя его, и все города его, и всех людей, которые в нем, не оставив никого уцелевшим...» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yehoshua/]Книга Йегошуа 10:37).
Чтобы никто не уцелел! И Ханаан, действительно, не уцелел. Иудеи нещадно его разграбили (надо же продолжать накапливать первоначальный капитали) и поубивали множество народу, о чём старательно записали в своей «священной книге»:
«И вот цари той земли, которых поразили сыны Исраэйля и чьей землей завладели они по эту сторону Ярдэйна к восходу солнца…: Сихон, царь эморейский… вот цари земли, которых поразил Йеошуа и сыны Исраэйля по эту сторону Ярдэйна, к западу… Царь Йерихо – один; царь Айя, что со стороны Бэйт-Эйла, – один, Царь Йерушалаима – один, царь Хэврона – один, Царь Ярмута – один, царь Лахиша – один… Всех царей – тридцать один...» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yehoshua/]Книга Йегошуа 11:1-24)
Иногда, правда, в живых кое-кого оставляли:
«А теперь, убейте всех малых детей мужского пола среди детей, и всякую женщину, которую познал мужчина, убейте; всех же малых детей женского пола, которых не познал мужчина, оставьте в живых для себя…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Бемидбар», Матот XXXI, 17-18, с. 1004).
В расправе над народами, вся вина которых была в том, что они жили на приглянувшемся социальным паразитам месте – «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать» – надсмотрщик за иудеями, Яхве, принимал непосредственное участие:
«…И привел их Г-сподь в смятение пред Исраэйлем, и он нанес им великое поражение в Гивоне, и преследовал их по дороге к Маалэй Бэйт-Хорон, и он бил их до Азэйки и до Маккэйды. И было, когда бежали они от Исраэйля, – (были) они у Морада Бэйт-Хорон, – Г-сподь бросал на них камни большие с неба, до Азэйки, и они умирали; больше было тех, которые умерли от камней града, нежели тех, которых умертвили сыны Исраэйля мечом…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yehoshua/]Книга Йегошуа 12:10-11)
Гюстав Доре. Победа Иисуса Навина над Аморреями
Не первый и не последний раз «бог» Яхве занимается массовыми убийствами землян, ради облегчения иудеям задачи установления глобальной паразитической системы (не забываем и массовое убийство египетских первенцев):
«И буду Я защищать город этот, чтобы спасти его, ради Себя и ради Давида, раба Моего. И было в ту ночь: вышел ангел Г-сподень и поразил в стане Ашшурском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот, все они – мертвые тела. И двинулся Санхэйрив, царь Ашшурский, и пошел, и возвратился; и жил он в Ниневэе…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/melahim-II/]Книга Мелахим II, 19:34-36)
Гюстав Доре. Ангел Господень поражает воинов Сеннахирима
Рассеяние иудеев между народами
Иномирные социальные паразиты помогли иудеям завоевать себе место под солнцем, разогнав с выбранной ими земли всех, кто на ней жил и поубивав кучу народу. Казалось бы, чего ещё надо? Пусть живут и радуются и прославляют своего бога, который им помог. Однако этого самого бога меньше всего интересовало комфортное состояние своих подопечных.
Их выбирали совсем не для того, чтобы они благоденствовали, а чтобы благоденствовали их хозяева – социальные паразиты. Поэтому в Торе и, соответственно, в Библии истеричный Яхве постоянно топает ногами и грозится наказать избранных рассеянием:
«И узнают, что Я – Господь Бог их, когда, рассеяв их между народами, опять соберу их в землю их и не оставлю уже там ни одного из них…» (Иез 39:28)
«Ибо Я с тобою, говорит Господь, чтобы спасать тебя: Я совершенно истреблю все народы, среди которых рассеял тебя, а тебя не истреблю…» (Иер. 30:11).
Поступал он так со своими избранными якобы за их жестковыйность, то есть за то, что они периодически начинали верить в других богов. Хотя пинки и затрещины, которыми он вдалбливал избранным верность себе на протяжении сотен лет, могли бы, как говорила героиня Ахеджаковой «и зайца научить курить». А не то, что исповедовать то, что было приказано. И избранные искренне недоумевали, за что он так с нами?
«Ты отдал нас, как овец, на съедение и рассеял нас между народами…» (Пс 43:12)
«Но ныне, Господи, отчего же Ты предал одного многим, и на одном корне Ты насадил другие отрасли и рассеял Твой единственный народ между многими народами?..» (3Езд 5:28).
Скорее всего, они даже не понимали, зачем им надо куда-то рассеиваться. А, вот их кураторы, понимали очень хорошо. С 300 тонами драгметаллов, награбленных у египтян, а также с ценностями, отнятыми на Ханааской земле, мировую паразитическую систему не построишь. Поэтому иудеев всеми правдами и неправдами гнали во все стороны, где можно было ещё поживиться.
По свидетельству Филона Александрийского (Филона Иудея) (25 до н.э. – 50 н.э.) иудеи всегда оказываются в «богатейших странах Европы и Азии». Например, в Александрии при Птолемеях евреи составляли 40% населения. А, если взять так называемый «вавилонский плен», то лишь малая часть иудеев возвратилась в Израиль, причём самая нищая. Большинство остались в Вавилоне, не желая расставаться с имуществом.
«Израилю не была предназначена судьба обычной нации, прикрепленной к своей земле; его удел был стать бродилом для всего мира. Рассеяние было одной из предпосылок его истории…»
(Эрнест Ренан (1823-1892) – французский философ и писатель, историк религии, семитолог)
Инопланетные паразиты постоянно обучали своих подопечных различным методам паразитической науки. У высшего иудейского руководства, левитов, хранятся более сорока томов с толкованиями Торы, к которым не всякого раввина допускают. В мир же выпущено всего лишь пять толкований.
Полное собрание Вавилонского Талмуда
Уничтожение элиты народов
Ещё одним характерным признаком «деятельности» социальных паразитов являлось уничтожение подлинной элиты тех народов, страны которых предполагалось покорить и ограбить, так называемых «сильных людей» – носителей самой качественной генетики народов, цвета нации, генетики лидеров. И куратор иудеев от паразитов – Яхве – отдавал об этом недвусмысленные приказы. Так, перед штурмом Иерихона он «предал в руки» Иисусу Навину «и царя его, и находящихся в нём людей сильных».
«Сильных людей» практически под корень истребили и в мощной империи древних персов (самоназвание державы – «Царство Ариев». Сейчас это Иран). Это произошло в 5 в до н.э. Социальные паразиты устроили там государственный переворот, который они долго и тщательно готовили. В результате этого переворота, было вырезано 75810 белых персов с семьями – элита государства, все богатства которой перешли к заговорщикам. К ним же и перешла реальная власть в стране. Пытаясь предотвратить переворот, погиб и Аман, второй человек после царя. А его десять сыновей были повешены иудеями.
Сиона Бенджамин (Siona Benjamin). Казнь сыновей Амана.
«В тот же день отдал царь Ахашвэйрош царице Эстэйр дом Амана, врага Йеудеев, а Мордохай предстал пред царем, так как рассказала Эстэйр кем он ей (приходится). И снял царь перстень свой, который отнял он у Амана, и отдал его Мордохаю. А Эстэйр поставила Мордохая (управителем) дома Амана…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/ktuvim/megilot/ester/]Свиток Эстер. 8:1-2)
Объясню, чтобы было понятно, что получили иудеи на самом деле. «Богатства дома Аммана» – означает не только и не столько, собственно, его дом или дворец, где он жил, а всё недвижимое и движимое имущество всего клана Амана. А поскольку Аман занимал очень высокий пост, был вторым человеком в громадной, богатейшей империи, то главные заговорщики – Эсфирь и Мордехай – отхватили немалый куш. Впрочем, остальные тоже не остались в накладе. Ведь, вырезав практически всю персидскую элиту, они просто заменили её собой и стали пользоваться всем тем, что эта элита имела.
Далее. Персидский царь отдал Мардохею царский перстень, который он отнял у Амана. А царский перстень – это не просто ювелирное украшение, а символ царской исполнительной власти. То есть, иудей Мардохей получил высшую исполнительную власть в Царстве Ариев.
Неудивительно, что у помощников социальных паразитов на Земле появился «весёлый праздник Пурим», в который они и празднуют эту резню. У них даже есть печеньки, которые они пекут исключительно к этому празднику, с весьма специфическим названием – «уши Амана».
Пурим. После чтения книги Эсфири в синагоге начинается положенное необузданное веселие
Удивительно другое. В современном Иране (бывшая Персия) есть могила Эсфири и Мардохея – главных организоторов истребителей персов, которая находится в городе Хамадан (Hamadan), столице одноимённой провинции Ирана. Считается, что они жили в этом городе, который тогда назывался Экбатана.
Иранские евреи каждый год приходят сюда на свой кровавый праздник Пурим, чтобы прочитать «Свиток Эстер» (the Megillah Esther). Как качественно персам промыли мозги, что те позволяют чествовать тех, кто устроил на их землях геноцид и беспримерное ограбление страны.
[url=https://irangazette.com/en/12/1188-tomb ... echai.html]Могила Эсфири и Мордехая в Иране (бывшая Персия)
Институт иудейских невест
В свете вышеупомянутых событий, будет уместным сказать ещё об одном методе, которым научили «избранных» для достижения целей социальных паразитов – это метод «иудейских невест». Вот иудеи до сих пор и не стесняются использовать своих женщин для достижения своих целей, всячески пропихивая их поближе к власть имущим. Если повезёт – возьмут замуж, и тогда все ближние такой «жены» будут в шоколаде, да и влиять на «сильного человека» всё сподручней.
Как известно, «ночная кукушка» может перекуковать кого угодно, особенно, если сама кукушка ещё и обладает определёнными знаниями и навыками в «этом самом», типа чёрной тантры, а кукуемый имеет какие-то отклонения от нормы (эволюционные перекосы). Ну а, если в жёны пробиться не получилось, то рядом постоять с властными и финансовыми потоками, и себе чего-нибудь урвать, тоже неплохо.
А началось всё с «достопочтимого» праотца иудеев Авраама, который для обогащения пару раз подкладывал свою непортящуюся в условиях пустыни Сару VIP-особам разной крутости: то безымянному египетскому фараону, то Геррарскому царю Авимелеху (а Иегова в это время страховал сутенёра, насылая на высокородных лохов болезни и шантажируя оставить их без лечения).
Абель Пан. Смеющаяся Сара
И эта схема преумножения первоначального капитала долгое время работала без осечек. С фараона Авраам содрал за аренду Сары весьма недурственное имущество:
«и взята была эта женщина в дом фараона. И Авраму оказал он добро ради неё; и достались ему овцы, скот, ослы, рабы, рабыни, ослицы и верблюды…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Лех Леха, XII, 15-16, с. 67).
И c запуганного иудейским богом-бандитом Геррарского царя Авраам тоже немало получил. Тот поспешил откупиться, да ещё и моральную компенсацию заплатил вдобавок:
«И взял Авимелех овец и скот, рабов и рабынь, и дал Аврааму; и возвратил ему Сарру, жену его. И сказал Авимелех: вот, страна моя пред тобою; живи, где тебе нравится. А Саре сказал: вот, я дал тысячу сребреников брату твоему; он же тебе – покров от глаз всех, которые с тобою, и пред всеми ты оправдана…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Ваера, XX, 14-16, с. 98)
Но самым иллюстративным примером «иудейской жены», конечно же, является Эсфирь. Дамочку перед засылкой тщательно готовили в жёны персидскому монарху. Очень много участия в этом деле принимал «тренер» – то ли её дядя, то ли её двоюродный брат, то ли приёмный отец. Он тщательно её инструктировал, как себя вести и строго запретил раскрывать свою национальность.
Пропихнув подопечную на пост царицы, он через неё вертел царём, как только ему пожелается. Схема была простой: «Мардохей сообщил царице Есфири, а Есфирь сказала царю от имени Мардохея». О результате этих манипуляций мы читали выше. Десятки тысяч человек высшей персидской элиты были уничтожены, а их богатства присвоены иудеями.
Лёгкость, с которой Эсфирь могла влиять на царя, объясняется тем, что, скорее всего, она была обучена «чёрной Тантре», как, впрочем, и остальные иудейские жёны. Чем талантливее ученица, тем легче она может подчинить мужчину своей воле, тем охотнее он будет исполнять любое её желание или прихоть.
Кстати сказать, иудеи, хоть и захватили власть, в Персидской империи, но не отказались от планов навсегда разрушить её навсегда, что и неудивительно, учитывая её самоназвание. К своей цели они всегда шли и идут весьма настойчиво. Не забывают ничего. Используют любые возможности и любые методы, будь то природные явления, в том числе и космические, социальные процессы или люди с эволюционными перекосами.
Они также широко используют идеологические диверсии в виде [url=http://новости.ru-an.info/религия/]религий и различных научных и философских течений или технические средства влияния на сознание, эмоции и на «тонкие» тела человека, которые оперируют с тех же «тонкоматериальных» уровней, и многое другое. Паразиты всегда ждут подходящего момента (и могут ждать долго – столетиями) и легко перестраиваются в случае неудачи, опять ждут и снова пытаются достичь того, что не получилось в прошлый раз.
Второй удар по Персии был нанесён через 1000 лет, в 5 веке н.э. в виде Великой Персидской (иудейской) революции, известной как «восстание Маздака». Кстати сказать, идеолог революции, мобед (зороастрийский священник) Маздак, опирался на свою богатую иудейскую общину из колена Симонова и её экзарха Мар Зутру II. А шахиншах Кавад, поддержавший идеи Маздака, был рождён иудейкой от шахиншаха и женат также на иудейке.
Страну тогда обескровили и физически, и экономически, и «Царство Ариев» никогда уже не поднялось, не достигло и толики прежнего могущества. В выигрыше остались только иудеи, как маздакиты, так и анти-маздакиты. Все они, совершив исход из Персии с весьма непустыми руками, оказались в Хазарии, чтобы создать первое паразитическое государство – Хазарский каганат.
Интересно, что Маздака считают одним из первых социалистов в истории человечества. Маздакитские идеи «равенства и братства» вместе с красным знаменем со щитом Соломона – пятиконечной звездой всплыли через 12 веков в России, результатом чего стала очередная Великая, теперь уже Русская, революция, хотя она была такой же русской, как и вышеописанная – персидской. Социальные паразиты с превеликим удовольствием используют проверенные методы. А ждать подходящего времени для их применения они могут долго.
Как пробраться во власть
Ещё одним методом социальных паразитов для достижения цели установления глобальной паразитической системы на Земле является стремление пройти во власть. Поначалу даже совсем необязательно брать власть в свои руки, необязательно рваться на «трон». Но очень желательно держаться поближе к трону самодержца.
Например, как поучает Тора, можно стать у высшего руководителя страны виночерпием (Неемия), толкователем его снов (Иосиф и Даниил) или хранителем перстня, домоправителем или казначеем (Товит). О том, что было бы совсем хорошо пропихнуть в жёны руководителю иудейку со специальными знаниями и умениями (Эсфирь), говорилось выше. И тогда можно кататься, как сыр в масле.
«А Мордохай вышел от царя в царском одеянии из синеты и белой ткани, и в большом золотом венце, и в мантии из белого льна и багряницы. И город Шушан возликовал и возрадовался. И настала для Йеудеев (пора) просвета и радости, и веселья, и почета. И в каждой области, и в каждом городе, всюду, куда доходило слово царское и указ его, – радость и веселье у Йеудеев, пиршество и праздник. И многие из народов страны стали Йеудеями, потому что охватил их страх пред Йеудеями…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/ktuvim/megilot/ester/]Свиток Эстер. 8:15-17)
Также Тора подробно учит, как добиться власти и удерживать её на примере царя Давида. Предлагается использовать обман, предательство, убийство, находить сильных союзников, заключать с ними договор о сотрудничестве, а затем устранять их (как Авенира и Амессая). При этом, желательно также избавляться от всех, кто сможет претендовать на твоё место в будущем (повешение 7 внуков предыдущего царя Саула), либо держать их под контролем (ещё один внук царя Саула, хромоногий и слабохарактерный Мемфивосфей).
Рэкет
Отцом данного явления является воспеваемый на все лады «великий» иудейский царь Давид. Вот краткое изложения этого умения, описанное в Торе.
Было это в те времена, когда Давид царём ещё не стал, а скрывался от действующего царя Саула. Человек по имени Навал был очень богат. У него было 3000 овец и 1000 коз. Его стада паслись, как раз, на той территории, на которой обосновался Давид. Поэтому, было решено предложить Навалу «крышу», естественно, не безвозмездно.
Чтобы соблюсти бандитский протокол, Давид направил к Навалу 10 своих боевиков с вежливой просьбой: поделиться, чем Бог послал. Посланцы сказали Навалу, что его пастухи спокойно пасут овец, у них ничего не пропало (а чем же питались сами разбойники всё это время?), потому что Давид якобы денно и нощно бдил о благе Навала.
Навал, будучи слегка навеселе, послал их подальше. За это его следовало наказать. Однако, Авигея – жена Навала – приняла экстренные меры к спасению. Она собрала 200 хлебов, 2 меха с вином, 5 овец приготовленных, 5 мер зёрен сушёных, 100 связок изюму, 200 связок смокв и отправилась к Давиду на поклон.
Авигея с помощью благословений и льстивых пожеланий на голову Давида и проклятий на голову Навала умолила грозного атамана не проливать крови. Давид принял подношения и милостиво согласился. Утром, когда Навал протрезвел, жена рассказала ему об этом, с Навалом случился инфаркт, и через 10 дней он умер. А Авигея стала женой Давида.
Так «святая» еврейская книга предлагает своим читателям пособие для начинающего рэкетира.
* * *
Вы можете спросить, к чему были эти пространные размышления из древней истории отдельно взятого народа и не менее пространные цитаты из их святой книги? Причём здесь Британская империя?
Всё дело в том, что родина народов, населяющих этот небольшой остров, была выбрана социальными паразитами и проводниками их воли – иудеями – в качестве своей штаб-квартиры и превращения её в страну-паразита, чтобы оттуда управлять мировой паразитической системой.
А все идеи и методы достижения главной цели социальных паразитов – установления паразитической цивилизации на нашей планете, приведенные выше в статье, и объясняют ту нечеловеческую жестокость, с которой Британская империя ломала весь мир через колено, пытаясь насадить угодный паразитам мировой порядок.
Они не испытывали и не испытывают сострадания ни к кому. Ведь в «святой» книге прямо говорится: «Все народы, как ничто, пред Ним, меньше ничтожества и пустоты значат (они) для Него…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yeshaya/]Книга Йешаягу, 40:17).
Но для начала, эмиссары социальных паразитов – иудеи – проникли на остров и долго устанавливали там свою власть. Так что моральными уродами англичане стали не сами по себе. Им создали такой социум, который не позволял быть другими. О том, как это происходило, я напишу в следующих частях моей статьи.
Елена Любимова, 3-10-2018
Правит миром Англия, а США её марионетка
Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте [url=http://kluchi.org/]«Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6233
Откровения бывшей англофилки Часть 4
Автор – Елена Любимова
Мои «откровения» оказались значительно более объёмными, чем я планировала. Вместо одной небольшой статьи, я уже написала четыре, и это ещё далеко не конец. Вдохновением для этой работы послужил ваш неожиданно большой интерес к этой теме. Поэтому я продолжу дальше писать эту большую статью и находить для вас ещё более интересные материалы.
...
В четвёртой части статьи я расскажу вам о том, откуда же в этой небольшой стране взялось столько звериной злобы и жестокости, маниакальной жажды наживы и насилия, и циничного пренебрежения к человеческой жизни, которые она так щедро выплёскивает в мир? Что такого необычного случилось на острове, что «старая добрая Англия» (Ye Olde Merrie Englande) так агрессивно стала относиться к целым странам и народам, начала порабощать их, высасывая из них все соки, а порой и уничтожая полностью?
Источник концентрированного Зла
Эти вполне закономерные вопросы сразу исчезнут, если включить в круг своих понятий факт существования глобальной «паразитической системы» на нашей планете и таких явлений, как «социальный паразитизм» и «социальные паразиты». А также попытаться рассмотреть мировую историю, по крайней мере, нескольких последних тысяч лет, с точки зрения присутствия и деятельности социальных паразитов на Земле.
Поскольку, именно понимание сути паразитизма проливает свет на те исторические моменты, о причинах существования которых не могут дать внятного ответа различные теории развития общества, такие как, например, «теория смены общественных или экономических формаций», «о роли личности в истории», «пассионарности того или иного народа», «классовой борьбы» и пр.
Увы, но «старая добрая Англия» стала центром и источником планетарной «паразитической системы». О том, как и почему это случилось, я расскажу позже, а пока я бы хотела немного поговорить о самом явлении «социального паразитизма».
Понятие «паразит» (греч. parasitos – тунеядец, нахлебник) всем знакомо из школьного курса биологии. Мы прекрасно знаем, что биологический паразитизм – это форма совместного существования организмов разных видов, один из которых (паразит) использует другого (хозяина), как источник питания и место постоянного или временного пребывания.
Паразит наносит вред своему хозяину, иногда весьма существенный, вплоть до гибели, если организм хозяина не может справиться с паразитом и результатами его жизнедеятельности. Таким образом, природный паразит уничтожает слабые или больные организмы, в том числе и генетически, тем самым обеспечивая действие естественного отбора.
В человеческом обществе также есть такое явление, как паразитизм, и свои паразиты, паразитирующие на всём обществе, социуме. Поэтому, в отличие от биологических, это – паразиты социальные. Это те люди, которые хотят что-то получать, но работать, чтобы получить желаемое, не хотят. У них гипертрофированно развито желание чужого, поэтому они стараются правдами и неправдами жить за счёт других, и все свои таланты и энергию направляют именно в это русло. Из таких людей получаются тунеядцы, обманщики, авантюристы, убийцы, воры и грабители.
Обычный здоровый социальный организм без труда справляется со своими паразитами, кои никогда не составляли большинства – их либо перевоспитывали, либо изгоняли из общества. Но это происходило только в том случае, если социальный организм развивается естественным образом. На нашу с вами беду, земной социальный организм подвергся колоссальному внешнему влиянию со стороны пришлых «социальных паразитов».
Их цель до ужаса проста и ужасна в своей простоте – глобальный паразитизм. На захваченных ими планетах они всегда стремятся создать планетарный паразитический социальный организм. Этой глобальной цели подчинено всё, что делают паразиты – грабят страны, убивают людей, калечат их морально и физически, варварски уничтожают природу. Когда социальным паразитам больше не на чём паразитировать, они либо оставляют высосанный мир умирать, либо уничтожают его вместе со всеми теми, кто им там помогал, и ищут для захвата новый.
Социальные паразиты не способны к созиданию, являясь разрушителями по своей природе, что означает, что пощады от них ожидать бессмысленно и попросту глупо. Её не будет никому – ни покорившимся, ни сопротивляющимся. И пусть не заблуждаются те люди, кто искренне, а кто не совсем, считают, что паразиты полезны для социума. Мол, они держат его в тонусе и заставляют развиваться, чтобы не застаивался, что являются чем-то вроде естественного отбора, и поэтому это явление не только положительное по своей сути, но и необходимое. Это ложное и прямо таки иезуитское утверждение.
Биологические паразиты действительно играют положительную роль в естественном отборе, способствуя сохранению вида и эволюции наиболее здоровых и приспособленных особей, несмотря на отрицательную роль в судьбе отдельных особей – слабых и больных.
Но паразиты социальные всегда в первую очередь уничтожают всё самое сильное и здоровое. Они безо всякой жалости уничтожают здоровый социальный организм, естественных лидеров любой общности или организации, так называемых, «сильных людей» – людей с альфа-генетикой, способных составить им или их ставленникам конкуренцию, а также моральные и этические традиции и нормы, которые призваны воспитывать людей «людьми разумными», а не «разумными животными».
Социальные паразиты всегда несут захваченному миру разрушение и смерть. Ни о каком развитии захваченной ими цивилизации речи быть не может. Это раковая опухоль на теле любого общества.
На нашу планету инопланетные социальные паразиты обратили своё внимание достаточно давно, но захватить её они смогли лишь тогда, когда им удалось около 13 тысяч лет назад устроить на Земле планетарную катастрофу и эволюционно опустить земную цивилизацию с космического уровня в «каменный век».
Выждав какое-то время, пока обстановка на Земле более-менее стабилизируется и какая-то инфраструктура наладится, социальные паразиты более активно начали присутствовать на земле. По определённым причинам они не могли, так сказать, открыто командовать на Земле – уж слишком они отличались внешне от землян. Поэтому они избрали себе народ, который явился бы посредником между ними и землянами, среди которого они могли бы скрываться и действовать через него, при этом полностью держа его в повиновении и неведении.
Этим народом стала небольшая часть земной серой подрасы, которая появилось в результате смешения белой и чёрной рас. Инопланетные социальные паразиты заключили с ними договор (ну, как заключили, – просто поставили перед фактом), подправили кое-что в генетике (зря, что ли Яхве своё семя два раза Еве вкладывал, да и Сару, судя по всему, не обошёл своим вниманием), воспитали в нужном им ключе, снабдив их человеконенавистнической идеологией – иудаизмом – и поставили их «властелинами и повелителями народов».
Пергамент эпохи Каролингов. Моисей принимает скрижали с заповедями. 840 г. Британский музей
Последний пункт, на момент заключения договора с Яхве – иномирным паразитом невысокого ранга, который курировал проект «избранный народ» – был ещё только в теории. Чтобы на деле стать «властелинами народов», иудеям пришлось попыхтеть не одну сотню лет. Конечно, у них была поддержка, как теоретическая, так и практическая пришлых паразитов, у которых был накоплен колоссальный опыт в покорении различных цивилизаций.
О том, что иудеев избрали для установления на Земле «паразитической системы», особо и не скрывается. Более того, это прямым текстом говорится в их программном документе – Торе, которая вошла в христианскую Библию под названием «Ветхий Завет».
В частности, в книге пророка Исайи (Йешаягу), написано об отношениях социальных паразитов с иудеями следующее (здесь и далее цитаты из книги «Пятикнижие и гафтарот», Издательство «Мосты культуры», 2004, ISBN 5-93273-047-1, выделения мои):
«3. Прислушайтесь и идите ко мне, слушайте, и жива будет душа Ваша, и я заключу с Вами вечный союз – в награду за неизменное благочестие Давида.
4. Ибо свидетелем для народов поставил я его, властелином и повелителем народов.
5. Вот, призовёшь ты народ, которого не знал, и народ не знавший тебя, прибежит к тебе, чтобы исполнить твою волю – во имя святого Бога Израиля, ибо возвеличил он тебя...»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Дварим», Йешаягу, LV, 2-5, с. 1187).
Что же пообещали «кураторы» иудеям, взамен на согласие стать избранным народом?
2. Ибо вот, мрак покроет землю и мгла – народы, а над тобой воссияет свет бога, и слава его над тобой явится.
3. И будут ходить народы при свете твоём и цари – при блеске сияния твоего.
4. Подними глаза твои, оглянись кругом и смотри: все они собрались из стран изгнания и идут к тебе, сыновья твои издалека идут, и дочери твои рядом с царями воспитываться будут.
5. Тогда увидишь ты, и воссияешь, и растеряешься от радости, и преисполнится сердце благодарностью, – ибо станет твоим всё изобилие стран запада, богатство народов перейдёт к тебе…
9. Ибо ко мне жители островов стекутся и корабли из Таршиша впереди – чтобы привести сынов твоих из далека, серебро их и золото их с ними: во имя Бога, Всесильного Бога твоего и святого Бога Израиля, ибо великолепием украшает он тебя.
10. И будут строить сыны чужих народов стены твои, а цари их будут прислуживать тебе, ибо, разгневавшись, нанёс я тебе удар, но охотно сжалился над тобой.
11. И открыты будут ворота твои всегда, ни днём ни ночью не будут они затворяться, чтобы несли тебе богатство народов, а цари их приведены будут, как рабы.
12. Ибо тот народ и то царство, что не будут служить тебе, погибнут, и народы эти истреблены будут…
16. И будешь ты пить молоко, брать всё лучшее у народов, из грудей царских пить молоко, и узнаешь, что я – Бог, Спаситель и Избавитель твой, Владыка Яакова…
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Дварим», Йешаягу LX, 2-5, 9-12, 16, с. 1286-1288)
Очень, очень заманчивое предложение, не правда ли? Божественный свет – исключительно для иудеев, который есть тьма для всех остальных народов; все цари других народов – рабы иудеев; иудейских женщин – в жёны царям; всё богатство других народов – перейдёт к иудеям; а кто не покорится, должен быть истреблён.
При этом, «избранные» всегда и всемерно будут находиться под покровительством, и никто им не будет указ:
«Какое орудие не изготовят против тебя – успеха не будет, какой бы народ ни пришёл судиться с тобой – ты его победишь, он будет признан виновным…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Йешаягу LIV , 17, с. 61)
Вот такую глобальную паразитическую цивилизацию планировали организовать и организовали иномирные социальные паразиты на Земле. Но сначала им нужно было изыскать средства для претворения в жизнь своего плана. И иудеи рьяно взялись выполнять задуманное захватчиками.
Рассмотрим некоторые методы, которые были для этого использованы по прямому приказу куратора иудеев от социальных паразитов, которого прозывают Иеговой (он же Яхве), и при его всемерной поддержке.
Приучение к паразитизму
Для того чтобы выполнить всё это «планов громадьё», инопланетные социальные паразиты, для начала, самих иудеев приохотили к паразитизму. Вспомним ту же самую «манну небесную», которой Яхве закармливал их в пустыне. Заметьте, он не научил их самих добывать пищу, что для него было совсем нетрудно.
Хотя он и не занимал высокое положение в иерархии социальных паразитов, но кое-что умел, и примитивными кочевниками это кое-что воспринималось, как акты божественных деяний. А уж научить своих подопечных «ловить рыбу» данной им «удочкой» и вовсе было бы плёвое дело.
Но у социальных паразитов не было цели воспитать из примитивных кочевников самодостаточных людей. Целью было развратить паразитизмом целый народ, чтобы он не мог вывернуться из-под власти социальных паразитов, чтобы он привык всё получать из рук избравшего их бога:
«И дал Я вам землю, над которой ты не трудился, и города, которых вы не строили, и вы поселились в них; (плоды) виноградников и маслин, которых вы не сажали, едите вы. Теперь же бойтесь Г-спода и служите Ему искренно и истинно…» (Книга Йеошуа, 24:13-14.).
В Торе подробно рассказывается история жизни целых поколений иудеев безо всякого намёка на созидательный труд. На протяжении сотен лет иудейские праотцы, цари, пророки и другие персонажи, которые нам настырно подают, как пример для подражания и объект почитания, ничего не строили, не изобретали, не созидали, не творили. Только занимали обжитые кем-то места, сгоняя с них местных. Всех их умений хватало только на «укради, обмани, отними».
Справедливости ради надо сказать, что иудеи кое-что всё-таки построили. Царь Соломон построил по домику себе и Иегове, а также обнёс Иерусалим, который строили не они, крепостной стеной. Эти, в общем-то, достаточно обыденные вещи для любого народа, преподносятся, как величайшие достижения, достойные воспевания в «святой» книге. Позже иудеям пришлось храм восстанавливать, но деньги на это дело они не считали нужным заработать, а тянули с персов.
Ограбление народов
Поскольку «избранные» ничего не умели, кроме как кочевать, они могли накапливать капиталы только одним способом – грабежом других народов, о чём откровенно рассказывается в священной книге иудеев – Торе.
Например, там рассказывается, как иудеи по крупному обнесли египтян, сначала во время экономической деятельности Иосифа, который пролез во власть, с помощью своего бога, который «поставил меня отцом фараона и господином во всём доме его и владыкой во всей земле Египетской». («Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Ваигаш, XLV, 8, с. 218).
Своей деятельностью Иосиф экономически разорил Египет, а свободных египтян превратил в рабов, спекулируя зерном, которое он у них же бесплатно отобрал в «тучные годы» по совету своего бога. А, когда настал голод, это зерно стали людям продавать. В итоге, всё египетское серебро, скот, земля и сами люди оказались у Иосифа в руках. Всё получилось очень удачно и, вино с тех самых пор, иудеи стараются контролировать торговлю хлебом в старен проживания.
Ещё один примечательный момент в этой паразитической картинке:
«И кормил Иосеф отца своего и братьев своих, и весь дом отца своего хлебом по количеству детей, а по всей стране хлеба не было, ибо весьма тяжким стал голод, и изнурилась страна Египетская и страна Кнаан от голода…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Ваигаш, XLVII, 12-13, с. 224)
Так всегда происходит, когда народом правят социальные паразиты – страна и люди нищают, а кучка чужаков-паразитов наверху благоденствует.
Те крохи благосостояния, которые ещё остались в Египте после применения шоковой экономической терапии «реформатора» Иосифа, иудеи слизнули, исходя из «рабства», коего на самом деле не было.
Рабы-то жили в домах, которые даже ангел, пришедший убить египетских первенцев, не мог отличить от домов коренных египтян. Кроме собственных домов, «рабы» имели и собственный скот, например, ягнёнка, которого их бог посоветовал заколоть, чтобы обмазать двери дома его кровью. Да и многочисленных братьев своих «отец фараона» Иосиф поселил в «лучшей части страны Египет, в стране Рамсес», да не просто поселил, а она досталась им в собственность.
Рабами иудеи были только у Яхве:
«И было, после смерти Моше, раба Г-сподня, сказал Г-сподь Йеошуе, сыну Нуна, служителю Моше, говоря: Моше, раб Мой, умер; встань же теперь, перейди через Ярдэйн этот, ты и весь народ этот, в землю, которую Я даю им, сынам Исраэйля…» (Книга Йеошуа 1:1-2)
Если Моисея, «великого» выводителя иудеев из египетского «рабства», Яхве называет своим рабом, соответственно, и Иисус Навин, моисеевый помощник по военной части, которого Яхве поставил после него, тоже был его рабом, то о простых иудеях и говорить не стоит.
Разорив страну экономически, уничтожив всё, что только можно: весь скот и все посевы, испортив всю воду, заразив египтян кожными болезнями, вырезав всех их первенцев, «рабы» посчитали, что им нечего уже было взять с обнищавшей, благодаря их пребыванию, страны.
И они решили уйти на другое место для паразитирования, и, чтобы «рабы» с тела не спали во время шествия к новому месту кормления, да и достойные апартаменты сладили своему куратору, последний присоветовал своему первому спикеру, Моисею следующее:
«И дам я этому народу приязнь в глазах Египтян, и будет: когда пойдёте, не уйдёте с пустыми руками, но попросит женщина у соседки своей и у живущей в доме её вещей серебряных и вещей золотых, и одежд, и возложите на сыновей ваших и на дочерей ваших и опустошите Египет…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Шмот», Шмот III, 21-22, с. 282).
Тот в точности передал слова начальника рядовым иудеям, которые не могли отказаться от такой халявы, тем более, самим голову ломать не надо на предмет, как обворовать тех, с кем они жили по соседству не один год – за них всё сделали, они лишь выступали в качестве носильщиков.
«А сыны Израиля сделали по слову Моше и взяли в долг у египтян вещи серебряные, и вещи золотые, и одежды. А бог дал приязнь народу в глазах египтян, и те давали им, и опустошили они Египет…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Шмот», Бо XII, 35-36, с. 343).
Луи Жакоб. Исход израильтян из Египта. Лист из альбома «Кабинет Кроза». По оригиналу Паоло Веронезе (1528-1588). Калужский музей изобразительных искусств
Иудеи не скромничали и по максимуму «опустошили египтян». Они вывезли 300 тонн украшений! В Торе написано, что всё это взяли в долг. Отдать не удосужились и по сей день.
«Египетские адвокаты готовят иск к Израилю, требуя выплаты компенсаций за вывезенные евреями 3318 лет назад ювелирные украшения, пишет газета «Аш-Шарк аль-аусат». Во времена правления фараона Рамзеса Второго в 1290 г. до н.э. евреи вышли из Египта и вывезли около 300 тонн украшений из золота, серебра и меди, которое адвокаты считают принадлежащими египтянам и их потомкам. По прошествии 3365 лет египетские юристы оценили стоимость украшений в квадрильоны долларов, однако готовы довольствоваться возвратом 300 тонн золота, стоимость которого равна примерно $2,5 млрд. по действующим ценам. Возглавляющий группу из 15 египетских юристов Набиль Хильми заявил газете, что сам Израиль создал подобный исторический прецедент, потребовав от швейцарских банков и Германии вернуть конфискованные нацистами у репрессированных евреев недвижимость, деньги, драгоценные металлы, украшения и прочее. Израиль считает себя правопреемником всех евреев, поэтому должен расплатиться за предков, указал он. Подготовка египетских юристов к будущему процессу, который пройдет в Швейцарии, продолжается 5 лет и обошлась уже в $250.000…»
Аркадий Острицкий. «Ночь исхода»
Здесь ещё есть интересный момент, который частенько социальные паразиты используют на покорённых ими народах, землях и целых планетах. Слова «Бог дал приязнь народу в глазах египтян» означают ни что иное, как использование специальных технических устройств (их ещё называют астральными генераторами или пси-оружием) для зомбирования больших масс населения. Причём, в данном случае, зомбирования избирательного. Были оболванены лишь египтяне, иудеи же оставались в своём уме.
В Библии описан, по крайней мере, ещё один случай их использования. Когда иудейские первосвященники отправляли на казнь человека, которого в Библии называют Иисусом Христом, толпа исступлённо кричала «Распни его! Распни!». Его проклинали, в него плевали и бросали камни люди, которых он лечил, просвещал и утешал. Ведь его послали спасти «погибших овец лома Израилева». Как только казнь совершилась, и генераторы были выключены, люди пришли в себя и ужаснулись тому, что они только что натворили.
Геноцид народов
Ещё одним способом накопления капитала, которому иудеев научили пришлые бандиты – это геноцид народов. Вспомним, например, как Иисус Навин, второй после Моисея спикер Яхве, отгеноцидил и ограбил 10 народов, которых «куратор» определил на заклание ещё при Аврааме:
«Потомству твоему отдал я эту страну, от реки Египетской до реки великой, реки Прат: Кейннеев, и Книзеев, и Кадмонеев, и Хеттов, и Призеев, и Рефаим, и Эмореев, и Кнаанеев, и Гиргашеев, и Йевусеев…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Лех Леха XV, 18-21, с. 78).
То есть, иудеям их куратор от социальных паразитов щедро пообещал землю для проживания, обжитую и обустроенную другими народами, которые жили там веками, работали, растили своих детей, любили своих жён, заботились о своих стариках и верили в своих богов, и ни сном, ни духом не подозревали, ни о каких иудеях с их кровожадным «богом», который приговорил их к смерти.
Несколько народов были стёрты с лица земли по одному и тому же сценарию:
«И взяли его, и поразили острием меча его, и царя его, и все города его, и всех людей, которые в нем, не оставив никого уцелевшим...» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yehoshua/]Книга Йегошуа 10:37).
Чтобы никто не уцелел! И Ханаан, действительно, не уцелел. Иудеи нещадно его разграбили (надо же продолжать накапливать первоначальный капитали) и поубивали множество народу, о чём старательно записали в своей «священной книге»:
«И вот цари той земли, которых поразили сыны Исраэйля и чьей землей завладели они по эту сторону Ярдэйна к восходу солнца…: Сихон, царь эморейский… вот цари земли, которых поразил Йеошуа и сыны Исраэйля по эту сторону Ярдэйна, к западу… Царь Йерихо – один; царь Айя, что со стороны Бэйт-Эйла, – один, Царь Йерушалаима – один, царь Хэврона – один, Царь Ярмута – один, царь Лахиша – один… Всех царей – тридцать один...» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yehoshua/]Книга Йегошуа 11:1-24)
Иногда, правда, в живых кое-кого оставляли:
«А теперь, убейте всех малых детей мужского пола среди детей, и всякую женщину, которую познал мужчина, убейте; всех же малых детей женского пола, которых не познал мужчина, оставьте в живых для себя…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Бемидбар», Матот XXXI, 17-18, с. 1004).
В расправе над народами, вся вина которых была в том, что они жили на приглянувшемся социальным паразитам месте – «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать» – надсмотрщик за иудеями, Яхве, принимал непосредственное участие:
«…И привел их Г-сподь в смятение пред Исраэйлем, и он нанес им великое поражение в Гивоне, и преследовал их по дороге к Маалэй Бэйт-Хорон, и он бил их до Азэйки и до Маккэйды. И было, когда бежали они от Исраэйля, – (были) они у Морада Бэйт-Хорон, – Г-сподь бросал на них камни большие с неба, до Азэйки, и они умирали; больше было тех, которые умерли от камней града, нежели тех, которых умертвили сыны Исраэйля мечом…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yehoshua/]Книга Йегошуа 12:10-11)
Гюстав Доре. Победа Иисуса Навина над Аморреями
Не первый и не последний раз «бог» Яхве занимается массовыми убийствами землян, ради облегчения иудеям задачи установления глобальной паразитической системы (не забываем и массовое убийство египетских первенцев):
«И буду Я защищать город этот, чтобы спасти его, ради Себя и ради Давида, раба Моего. И было в ту ночь: вышел ангел Г-сподень и поразил в стане Ашшурском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот, все они – мертвые тела. И двинулся Санхэйрив, царь Ашшурский, и пошел, и возвратился; и жил он в Ниневэе…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/melahim-II/]Книга Мелахим II, 19:34-36)
Гюстав Доре. Ангел Господень поражает воинов Сеннахирима
Рассеяние иудеев между народами
Иномирные социальные паразиты помогли иудеям завоевать себе место под солнцем, разогнав с выбранной ими земли всех, кто на ней жил и поубивав кучу народу. Казалось бы, чего ещё надо? Пусть живут и радуются и прославляют своего бога, который им помог. Однако этого самого бога меньше всего интересовало комфортное состояние своих подопечных.
Их выбирали совсем не для того, чтобы они благоденствовали, а чтобы благоденствовали их хозяева – социальные паразиты. Поэтому в Торе и, соответственно, в Библии истеричный Яхве постоянно топает ногами и грозится наказать избранных рассеянием:
«И узнают, что Я – Господь Бог их, когда, рассеяв их между народами, опять соберу их в землю их и не оставлю уже там ни одного из них…» (Иез 39:28)
«Ибо Я с тобою, говорит Господь, чтобы спасать тебя: Я совершенно истреблю все народы, среди которых рассеял тебя, а тебя не истреблю…» (Иер. 30:11).
Поступал он так со своими избранными якобы за их жестковыйность, то есть за то, что они периодически начинали верить в других богов. Хотя пинки и затрещины, которыми он вдалбливал избранным верность себе на протяжении сотен лет, могли бы, как говорила героиня Ахеджаковой «и зайца научить курить». А не то, что исповедовать то, что было приказано. И избранные искренне недоумевали, за что он так с нами?
«Ты отдал нас, как овец, на съедение и рассеял нас между народами…» (Пс 43:12)
«Но ныне, Господи, отчего же Ты предал одного многим, и на одном корне Ты насадил другие отрасли и рассеял Твой единственный народ между многими народами?..» (3Езд 5:28).
Скорее всего, они даже не понимали, зачем им надо куда-то рассеиваться. А, вот их кураторы, понимали очень хорошо. С 300 тонами драгметаллов, награбленных у египтян, а также с ценностями, отнятыми на Ханааской земле, мировую паразитическую систему не построишь. Поэтому иудеев всеми правдами и неправдами гнали во все стороны, где можно было ещё поживиться.
По свидетельству Филона Александрийского (Филона Иудея) (25 до н.э. – 50 н.э.) иудеи всегда оказываются в «богатейших странах Европы и Азии». Например, в Александрии при Птолемеях евреи составляли 40% населения. А, если взять так называемый «вавилонский плен», то лишь малая часть иудеев возвратилась в Израиль, причём самая нищая. Большинство остались в Вавилоне, не желая расставаться с имуществом.
«Израилю не была предназначена судьба обычной нации, прикрепленной к своей земле; его удел был стать бродилом для всего мира. Рассеяние было одной из предпосылок его истории…»
(Эрнест Ренан (1823-1892) – французский философ и писатель, историк религии, семитолог)
Инопланетные паразиты постоянно обучали своих подопечных различным методам паразитической науки. У высшего иудейского руководства, левитов, хранятся более сорока томов с толкованиями Торы, к которым не всякого раввина допускают. В мир же выпущено всего лишь пять толкований.
Полное собрание Вавилонского Талмуда
Уничтожение элиты народов
Ещё одним характерным признаком «деятельности» социальных паразитов являлось уничтожение подлинной элиты тех народов, страны которых предполагалось покорить и ограбить, так называемых «сильных людей» – носителей самой качественной генетики народов, цвета нации, генетики лидеров. И куратор иудеев от паразитов – Яхве – отдавал об этом недвусмысленные приказы. Так, перед штурмом Иерихона он «предал в руки» Иисусу Навину «и царя его, и находящихся в нём людей сильных».
«Сильных людей» практически под корень истребили и в мощной империи древних персов (самоназвание державы – «Царство Ариев». Сейчас это Иран). Это произошло в 5 в до н.э. Социальные паразиты устроили там государственный переворот, который они долго и тщательно готовили. В результате этого переворота, было вырезано 75810 белых персов с семьями – элита государства, все богатства которой перешли к заговорщикам. К ним же и перешла реальная власть в стране. Пытаясь предотвратить переворот, погиб и Аман, второй человек после царя. А его десять сыновей были повешены иудеями.
Сиона Бенджамин (Siona Benjamin). Казнь сыновей Амана.
«В тот же день отдал царь Ахашвэйрош царице Эстэйр дом Амана, врага Йеудеев, а Мордохай предстал пред царем, так как рассказала Эстэйр кем он ей (приходится). И снял царь перстень свой, который отнял он у Амана, и отдал его Мордохаю. А Эстэйр поставила Мордохая (управителем) дома Амана…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/ktuvim/megilot/ester/]Свиток Эстер. 8:1-2)
Объясню, чтобы было понятно, что получили иудеи на самом деле. «Богатства дома Аммана» – означает не только и не столько, собственно, его дом или дворец, где он жил, а всё недвижимое и движимое имущество всего клана Амана. А поскольку Аман занимал очень высокий пост, был вторым человеком в громадной, богатейшей империи, то главные заговорщики – Эсфирь и Мордехай – отхватили немалый куш. Впрочем, остальные тоже не остались в накладе. Ведь, вырезав практически всю персидскую элиту, они просто заменили её собой и стали пользоваться всем тем, что эта элита имела.
Далее. Персидский царь отдал Мардохею царский перстень, который он отнял у Амана. А царский перстень – это не просто ювелирное украшение, а символ царской исполнительной власти. То есть, иудей Мардохей получил высшую исполнительную власть в Царстве Ариев.
Неудивительно, что у помощников социальных паразитов на Земле появился «весёлый праздник Пурим», в который они и празднуют эту резню. У них даже есть печеньки, которые они пекут исключительно к этому празднику, с весьма специфическим названием – «уши Амана».
Пурим. После чтения книги Эсфири в синагоге начинается положенное необузданное веселие
Удивительно другое. В современном Иране (бывшая Персия) есть могила Эсфири и Мардохея – главных организоторов истребителей персов, которая находится в городе Хамадан (Hamadan), столице одноимённой провинции Ирана. Считается, что они жили в этом городе, который тогда назывался Экбатана.
Иранские евреи каждый год приходят сюда на свой кровавый праздник Пурим, чтобы прочитать «Свиток Эстер» (the Megillah Esther). Как качественно персам промыли мозги, что те позволяют чествовать тех, кто устроил на их землях геноцид и беспримерное ограбление страны.
[url=https://irangazette.com/en/12/1188-tomb ... echai.html]Могила Эсфири и Мордехая в Иране (бывшая Персия)
Институт иудейских невест
В свете вышеупомянутых событий, будет уместным сказать ещё об одном методе, которым научили «избранных» для достижения целей социальных паразитов – это метод «иудейских невест». Вот иудеи до сих пор и не стесняются использовать своих женщин для достижения своих целей, всячески пропихивая их поближе к власть имущим. Если повезёт – возьмут замуж, и тогда все ближние такой «жены» будут в шоколаде, да и влиять на «сильного человека» всё сподручней.
Как известно, «ночная кукушка» может перекуковать кого угодно, особенно, если сама кукушка ещё и обладает определёнными знаниями и навыками в «этом самом», типа чёрной тантры, а кукуемый имеет какие-то отклонения от нормы (эволюционные перекосы). Ну а, если в жёны пробиться не получилось, то рядом постоять с властными и финансовыми потоками, и себе чего-нибудь урвать, тоже неплохо.
А началось всё с «достопочтимого» праотца иудеев Авраама, который для обогащения пару раз подкладывал свою непортящуюся в условиях пустыни Сару VIP-особам разной крутости: то безымянному египетскому фараону, то Геррарскому царю Авимелеху (а Иегова в это время страховал сутенёра, насылая на высокородных лохов болезни и шантажируя оставить их без лечения).
Абель Пан. Смеющаяся Сара
И эта схема преумножения первоначального капитала долгое время работала без осечек. С фараона Авраам содрал за аренду Сары весьма недурственное имущество:
«и взята была эта женщина в дом фараона. И Авраму оказал он добро ради неё; и достались ему овцы, скот, ослы, рабы, рабыни, ослицы и верблюды…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Лех Леха, XII, 15-16, с. 67).
И c запуганного иудейским богом-бандитом Геррарского царя Авраам тоже немало получил. Тот поспешил откупиться, да ещё и моральную компенсацию заплатил вдобавок:
«И взял Авимелех овец и скот, рабов и рабынь, и дал Аврааму; и возвратил ему Сарру, жену его. И сказал Авимелех: вот, страна моя пред тобою; живи, где тебе нравится. А Саре сказал: вот, я дал тысячу сребреников брату твоему; он же тебе – покров от глаз всех, которые с тобою, и пред всеми ты оправдана…»
(«Пятикнижие и гафтарот». Книга «Брейшит», Ваера, XX, 14-16, с. 98)
Но самым иллюстративным примером «иудейской жены», конечно же, является Эсфирь. Дамочку перед засылкой тщательно готовили в жёны персидскому монарху. Очень много участия в этом деле принимал «тренер» – то ли её дядя, то ли её двоюродный брат, то ли приёмный отец. Он тщательно её инструктировал, как себя вести и строго запретил раскрывать свою национальность.
Пропихнув подопечную на пост царицы, он через неё вертел царём, как только ему пожелается. Схема была простой: «Мардохей сообщил царице Есфири, а Есфирь сказала царю от имени Мардохея». О результате этих манипуляций мы читали выше. Десятки тысяч человек высшей персидской элиты были уничтожены, а их богатства присвоены иудеями.
Лёгкость, с которой Эсфирь могла влиять на царя, объясняется тем, что, скорее всего, она была обучена «чёрной Тантре», как, впрочем, и остальные иудейские жёны. Чем талантливее ученица, тем легче она может подчинить мужчину своей воле, тем охотнее он будет исполнять любое её желание или прихоть.
Кстати сказать, иудеи, хоть и захватили власть, в Персидской империи, но не отказались от планов навсегда разрушить её навсегда, что и неудивительно, учитывая её самоназвание. К своей цели они всегда шли и идут весьма настойчиво. Не забывают ничего. Используют любые возможности и любые методы, будь то природные явления, в том числе и космические, социальные процессы или люди с эволюционными перекосами.
Они также широко используют идеологические диверсии в виде [url=http://новости.ru-an.info/религия/]религий и различных научных и философских течений или технические средства влияния на сознание, эмоции и на «тонкие» тела человека, которые оперируют с тех же «тонкоматериальных» уровней, и многое другое. Паразиты всегда ждут подходящего момента (и могут ждать долго – столетиями) и легко перестраиваются в случае неудачи, опять ждут и снова пытаются достичь того, что не получилось в прошлый раз.
Второй удар по Персии был нанесён через 1000 лет, в 5 веке н.э. в виде Великой Персидской (иудейской) революции, известной как «восстание Маздака». Кстати сказать, идеолог революции, мобед (зороастрийский священник) Маздак, опирался на свою богатую иудейскую общину из колена Симонова и её экзарха Мар Зутру II. А шахиншах Кавад, поддержавший идеи Маздака, был рождён иудейкой от шахиншаха и женат также на иудейке.
Страну тогда обескровили и физически, и экономически, и «Царство Ариев» никогда уже не поднялось, не достигло и толики прежнего могущества. В выигрыше остались только иудеи, как маздакиты, так и анти-маздакиты. Все они, совершив исход из Персии с весьма непустыми руками, оказались в Хазарии, чтобы создать первое паразитическое государство – Хазарский каганат.
Интересно, что Маздака считают одним из первых социалистов в истории человечества. Маздакитские идеи «равенства и братства» вместе с красным знаменем со щитом Соломона – пятиконечной звездой всплыли через 12 веков в России, результатом чего стала очередная Великая, теперь уже Русская, революция, хотя она была такой же русской, как и вышеописанная – персидской. Социальные паразиты с превеликим удовольствием используют проверенные методы. А ждать подходящего времени для их применения они могут долго.
Как пробраться во власть
Ещё одним методом социальных паразитов для достижения цели установления глобальной паразитической системы на Земле является стремление пройти во власть. Поначалу даже совсем необязательно брать власть в свои руки, необязательно рваться на «трон». Но очень желательно держаться поближе к трону самодержца.
Например, как поучает Тора, можно стать у высшего руководителя страны виночерпием (Неемия), толкователем его снов (Иосиф и Даниил) или хранителем перстня, домоправителем или казначеем (Товит). О том, что было бы совсем хорошо пропихнуть в жёны руководителю иудейку со специальными знаниями и умениями (Эсфирь), говорилось выше. И тогда можно кататься, как сыр в масле.
«А Мордохай вышел от царя в царском одеянии из синеты и белой ткани, и в большом золотом венце, и в мантии из белого льна и багряницы. И город Шушан возликовал и возрадовался. И настала для Йеудеев (пора) просвета и радости, и веселья, и почета. И в каждой области, и в каждом городе, всюду, куда доходило слово царское и указ его, – радость и веселье у Йеудеев, пиршество и праздник. И многие из народов страны стали Йеудеями, потому что охватил их страх пред Йеудеями…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/ktuvim/megilot/ester/]Свиток Эстер. 8:15-17)
Также Тора подробно учит, как добиться власти и удерживать её на примере царя Давида. Предлагается использовать обман, предательство, убийство, находить сильных союзников, заключать с ними договор о сотрудничестве, а затем устранять их (как Авенира и Амессая). При этом, желательно также избавляться от всех, кто сможет претендовать на твоё место в будущем (повешение 7 внуков предыдущего царя Саула), либо держать их под контролем (ещё один внук царя Саула, хромоногий и слабохарактерный Мемфивосфей).
Рэкет
Отцом данного явления является воспеваемый на все лады «великий» иудейский царь Давид. Вот краткое изложения этого умения, описанное в Торе.
Было это в те времена, когда Давид царём ещё не стал, а скрывался от действующего царя Саула. Человек по имени Навал был очень богат. У него было 3000 овец и 1000 коз. Его стада паслись, как раз, на той территории, на которой обосновался Давид. Поэтому, было решено предложить Навалу «крышу», естественно, не безвозмездно.
Чтобы соблюсти бандитский протокол, Давид направил к Навалу 10 своих боевиков с вежливой просьбой: поделиться, чем Бог послал. Посланцы сказали Навалу, что его пастухи спокойно пасут овец, у них ничего не пропало (а чем же питались сами разбойники всё это время?), потому что Давид якобы денно и нощно бдил о благе Навала.
Навал, будучи слегка навеселе, послал их подальше. За это его следовало наказать. Однако, Авигея – жена Навала – приняла экстренные меры к спасению. Она собрала 200 хлебов, 2 меха с вином, 5 овец приготовленных, 5 мер зёрен сушёных, 100 связок изюму, 200 связок смокв и отправилась к Давиду на поклон.
Авигея с помощью благословений и льстивых пожеланий на голову Давида и проклятий на голову Навала умолила грозного атамана не проливать крови. Давид принял подношения и милостиво согласился. Утром, когда Навал протрезвел, жена рассказала ему об этом, с Навалом случился инфаркт, и через 10 дней он умер. А Авигея стала женой Давида.
Так «святая» еврейская книга предлагает своим читателям пособие для начинающего рэкетира.
* * *
Вы можете спросить, к чему были эти пространные размышления из древней истории отдельно взятого народа и не менее пространные цитаты из их святой книги? Причём здесь Британская империя?
Всё дело в том, что родина народов, населяющих этот небольшой остров, была выбрана социальными паразитами и проводниками их воли – иудеями – в качестве своей штаб-квартиры и превращения её в страну-паразита, чтобы оттуда управлять мировой паразитической системой.
А все идеи и методы достижения главной цели социальных паразитов – установления паразитической цивилизации на нашей планете, приведенные выше в статье, и объясняют ту нечеловеческую жестокость, с которой Британская империя ломала весь мир через колено, пытаясь насадить угодный паразитам мировой порядок.
Они не испытывали и не испытывают сострадания ни к кому. Ведь в «святой» книге прямо говорится: «Все народы, как ничто, пред Ним, меньше ничтожества и пустоты значат (они) для Него…» ([url=https://toldot.ru/limud/library/neviim/yeshaya/]Книга Йешаягу, 40:17).
Но для начала, эмиссары социальных паразитов – иудеи – проникли на остров и долго устанавливали там свою власть. Так что моральными уродами англичане стали не сами по себе. Им создали такой социум, который не позволял быть другими. О том, как это происходило, я напишу в следующих частях моей статьи.
Елена Любимова, 3-10-2018
Правит миром Англия, а США её марионетка
Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте [url=http://kluchi.org/]«Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…
http://ru-an.info/news_content_print.php?id=6233
-
политпросвет
- Сообщения: 439
- Зарегистрирован: 09 июн
Re: Правит миром Англия, а США её марионетка. Откровения бывшей англофилки
Карта вторжения англичан
Только 22 страны в мире никогда не подвергались вторжению англичан.
Только 22 страны в мире никогда не подвергались вторжению англичан.
